Потусторонний. Книга 1
Шрифт:
Да и наутро Лиза сама вызвалась отвезти меня в город. Либо хотела проконтролировать, либо… Быть может она беспокоилась за меня? Пустое. Хватит заниматься гаданием. Мы ещё встретимся и обязательно пообщаемся. Наказания и поощрения последуют по итогам беседы. Не люблю предательства. Караю за него страшно, но сначала мне нужны доказательства.
Остальные номера из телефона убийцы-неудачника интереса не представляли. Один исходящий — пиццерия на улице Еромлаева, второй входящий — риелторское бюро из Уфы и третий, тоже входящий — автосервис на улице Спасения. Можно, конечно, узнать что барахлило
Вообще интересно получается. Директриса хотела моей смерти, учительница звонила моему потенциальному убийце, местный недоковен подсунул амулеты. Какое интересное местечко, а! Так и тянет остаться и посмотреть что дальше будет. Я набрал номер Елизаветы со своего телефона, но приятный голос сообщил мне, что абонент недоступен. Жива ль ли ты, моя старушка.
— Найди мне её, — сказал я Княгине, и призрак тут же исчезла.
Вернулась она только вечером следующего дня и ни с чем. Напарница обыскала как город так и все окрестные деревни, но Елизаветы Андреевны не нашла. И пусть звонок преподавательницы стоил мне пули в голову, а я всё же надеялся, что она не лежит сейчас на дне какого-нибудь болота.
Княгиня выглядела виноватой, но расслабилась, когда я с улыбкой предложил ей найденный в местной библиотеке дамский романчик. Забрав книжку, она с увлечением окунулась в чтение, поглядывая на меня с ожиданием новых приказов и, я уверен, готовая исполнить любой из них с истовым рвением.
Мой же день прошёл не зря. Во-первых, карманная ведьма Василиса создала нужный оберег от ядов и по моей настойчивой просьбе продемонстрировала его работу на себе. Пусть, конечно, и не испытала восторга от такой проверки. Однако я очень недоверчивый человек и потому не хотел узнавать о качестве её работы как-нибудь потом, лёжа под столом и исторгая из горла какую-нибудь нездоровую пену.
Оберег выглядел как пятиконечная звезда из дерева, обшитая приятной на ощупь тканью. Небольшой, можно носить в кармане. Держал в себе всего пять зарядов. Один из которых потратила Василиса, выпив под моим присмотром стакан воды со стрихнином. Ведьма даже не поморщилась, а вот один из лучей звезды потемнел, будто на солнце выгорел. Будем считать, что работает. Тем более, что колдунья не знала о проверке и уж точно не могла угадать, что я приду к ней с крысиным ядом. Назовём это первым экзаменом на доверие. Потом наше сотрудничество можно будет расширить, если Василису, конечно, не сцапает святоши.
Второй рабочий подвиг это успешное создание ещё двух бронемяков, отправившихся в бездонный карман между миров.
Последнее, и очень важное, что за целый день никто не пытался меня убить или обмануть. И с благодарностью за такой милый подарок от мироздания, я решил что пока торопиться со съездом не имеет смысла. Конечно, я мог выйти из комнаты ночью и тихо, как принято в Английской Империи, раствориться в большой взрослой жизни. Документы из канцелярии приюта Княгиня вытащит, я в ней уверен. Останется лишь аттестат об образовании, но кому он нужен-то, когда ты одарённый и при этом потенциально землевладелец?
Гнусный голосок внутри заметил, что всё не так просто. Государственная
Третий вариант — удаление себя любимого отовсюду. Ибо если тебя нет на бумагах, то и непонятно с какой стати меня вообще искать. Но этот путь на всю жизнь запирает тебя вне правового поля и во многих простейших ситуациях ты оказываешься без бумажки, а следовательно и… не человек вовсе. Вот с бумажкой — да, личность. Конечно, никто не отменял возможности покорить мир криминала, пройти с низов до главы преступного клана тоже любопытный вариант. Но не моё это. Не интересно.
Так что придётся идти путём законным, скучным. Я вытащил из рюкзака учебник и сел делать домашнее задание. И совсем не по тому, что нужно учиться или мне могли влепить плохую отметку. Просто не люблю чувствовать себя идиотом. Там, по ту сторону, как-то не задалась моя школьная программа. Был занят совсем другими вещами, которые не требовали точных формулировок, правил или формул. Житейской мудростью поделиться могу, а вот эти вот академические…
Короче, я сел учиться. Княгиня расположилась рядом, лёжа над книгой и перебирая ножками, и я периодически переворачивал ей страницы, за что получал благодарные и тёплые взгляды.
Это был хороший спокойный вечер, наполненный радостным предвкушением, каких в моей жизни не встречалось уже несколько сотен лет. После непрестанной борьбы за власть и за жизнь среди поверженных героев, падших правителей и сектантов Пожирателя — мы заслужили такую передышку в мире, куда так стремились. Чтобы просто лежать вместе на кровати и читать в тишине.
Наутро Княгиня снова отправилась на поиски, а я — на учёбу. Ну, изначально план был таким, но вместо этого перед входом в класс меня встретил высокий человек, болезненно худой, в чёрном и будто похоронном костюме. Рядом с ним стоял наш учитель и вид имел не менее бледный от страха.
— Господин Артемьев? — вяло прошелестел долговязый. Никогда не видел столь унылого выражения лица. Ему явно наскучила работа, место и, не удивлюсь, если ещё и жизнь.
— Внимательно, — ответил ему я. Это одарённый. Я чувствовал его силу. Не слишком сильный, но…
— Пройдёмте, — без улыбки он скользнул в сторону, чуть сутулясь и приглашая меня за собой.
Мы проследовали прямо к кабинету директора. Массивная деревянная дверь с резными украшениями медленно отворилась. За заваленным бумагами столом сидел нервный заместитель директора, чьего имени по-моему никто и не знал. Мало того, до смерти директрисы мало кому было известно что у Крокодильши вообще был заместитель.
Напротив него на трёх стульях сидели трое: по центру расположилась маленькая толстенькая женщина лет сорока в странной белой шапке с перьями. Улыбка незнакомки была слишком широка для круглого лица с крошечными глазками. Слева сидел молодой человек в неплохом наряде, закинув ногу на ногу и постукивающий по лакированному ботинку изящной тростью с позолоченным набалдашником в виде головы льва. А справа грузный заросший мужик с кустистыми бровями и едва впихнувший себя в деревянное кресло.
— Господа… — прошелестел мой провожатый. — Артемьев.