Потусторонний. Книга 1
Шрифт:
Ну для очистки совести ему стоило пару раз вмазать. Я здесь и за меньшее ноги ломал. Но как же мне было его жалко!
— Нет. Просто хотел тебе в глаза посмотреть. Может даже извиниться. Ты не виноват в этом. Ты поступил так, как поступил бы настоящий друг. Жаль, конечно, что так вышло, но я тебя не виню.
Семён открыл рот, изумлённо хлопая глазами.
— А вот ведьме ты жизнь испортил, — продолжил я. — С одной стороны, всё сделал по закону, а с другой… Тебе стало легче?
— Как ты узнал что это я? — не ответил бывший приятель. —
— Потому что не пошёл. Не ошибся ведь.
Он нервно фыркнул, лоб блестел от пота. Да, поджилки от страха у него трясутся мама не горюй. Я подошёл к нему ближе.
— На следующей неделе меня здесь уже не будет, Сёма. Так что давай прощаться.
Я протянул ему руку. Он дёрнулся, будто бы уходя от удара, затем недоверчиво посмотрел мне в глаза.
— Но это же не ты, — почти провыл он. — У тебя глаза старика стали! Ты не Илья!
Что тут ему ответить. Умный человек, наблюдательный. Не отводя взора, он вложил свою руку в мою, сжал её несильно.
— Зла не держу. Но советую больше так ни с кем не делать, Сёма. Я тебя понимаю, а другие не поймут.
Я ушёл прочь, оставив мокрого от пота Семёна у входа в столовую. Конечно, можно было и избежать подобной беседы, но это значит что парень всю жизнь потом проведёт с грузом на сердце. Такое не вывезешь без последствий. Зачем столько бессмысленных страданий? Пусть живёт свободно, без многочасовых терзаний в ночи и бесконечных самооправданий. А мне в карму одно хорошее дело.
В дополнение к плохим, конечно. Которые, скажем так, вовсю планировались. Не сегодня, конечно. Пара дней покоя мне просто необходимы, пусть даже уже чрезмерно ворчит личный демонёнок, чья вредная натура требует человеческих страданий. Однако делу время потехе час. Контур надо беречь, если бы не господин Гарибальди, то мой ещё не начавшийся поход против голодного божества уже бы бесславно закончился. Из-за глупой и дурацкой ошибки. Поэтому надо собраться, сконцентрироваться. Ближайшие пару дней мой удел это медитации да усиленные тренировки без воздействия силой.
Да, потом будет где развернуться. Ведь по сути кандидатов на воспитание от Илюши у меня уже хватало. Вон, например тот, кто отправил за мною в зону стрелков «Оплота». Достойная же жертва? Или же копающий под меня урядник Посвистов, теряющий все берега при этом, почему бы и ему не устроить весёлые приключения? А местный приход Первой Церкви, которой стало слишком много в моей жизни и которая совершенно точно про меня не забудет? Или неожиданно активизировавшийся князь Падали Мордард? Ежкина ж ты кошка, столько всего вкусного вокруг, а времени совсем чуть-чуть. Через два месяца я должен буду отправиться в тверскую губернию, где стану учеником имперской академии имени Милонова! Поставить всех на место за шестьдесят дней и при этом не забыть про свою основную
Цели прямо головокружительные. Прямо вызовы, а не цели. Но сначала отдых. Отдых и построение изобретательных, хехе, планов.
Я добрался до своей комнаты, плюхнулся на кровать и сразу залез в телефон. Не самый правильный поступок, когда у тебя столько дел, но… Нужно очень много прочитать! Рядом лежала и болтала ножками Княгиня, взглядом переворачивая страницы. Глаза её горели азартом, нижняя губа чуть прикушена, сознание всецело в мирах любви и страсти. Милота какая.
Ладно, хватит отвлекаться.
* * *
Ресторан «Три дуба» Город Пушкинские горы.
Барон Свиридов не любил провальные операции, но умел сделать вид, будто бы их и не случалось. Поэтому сильно раздражался, когда кому-то приходило в голову напоминать об ошибках. Поэтому сейчас он шумно втянул носом воздух и вскинул взгляд на стоящего перед ним человека. Резко поднялся. Десятник «Оплота», вызвавший немилость господина, повидал разного дерьма, но сейчас чуть не отступил под давлением звериной ярости.
— Обучить троих специалистов такого уровня будет затратно, — закончил он, радуясь, что и голос не дрогнул.
— Деньги разве когда-то были проблемой?! — процедил Свиридов. — Хотя бы раз они становились проблемой? Пока ты делал то что мне было нужно, я всегда тебя обеспечивал.
— Ко мне много вопросов, — не сдался десятник. — Не так-то просто повесить столько макарон на уши ищейкам. Да и от сотника претензии, что у меня люди без регистрации по зонам одарённых шастают, понимаете Нико…
— Я тебе плачу не для того чтобы ты жаловался. Ты решаешь мои проблемы, Борис. Ты — мои, а не я твои, понимаешь? Чувствуешь разницу?
Десятник кивнул. Барон Сидоров же взял запотевший графин с водкой, плеснул себе в рюмку. Ноздри дворянина гневно раздувались, глаза покраснели. Он залпом влил в себя обжигающе холодную жидкость, и шумно вдохнул. Занюхал селёдкой и просипел:
— Ты пришёл жаловаться? Хочешь расторгнуть наши договорённости? Так давай, я таких как ты десяток найду на улице. Сядешь на зарплате, будешь говно за волками в зонах собирать и сдавать за копейки. Соскучился по такой работе?
— Николай Евгеньевич… Ваше благородие, я… — поплыл, наконец, десятник.
— Твои специалисты не смогли подстрелить сопляка только на днях осознавшего дар! — Сидоров сжал-разжал кулак, но всё же заставил себя сесть обратно, бросил изучающий взгляд на спутницу. Красивая юная особа в дорогом и откровенном наряде сидела тихо и старательно смотрела себе в бокал с прозрачным игристым напитком. В дела барона она не лезла, потому что ей за это платили. Платили много, поэтому пусть она и изображала дуру, а идиоткой при этом не была.