Потусторонний. Пенталогия

Муха Руслан

— Неужели все Люмбы так считают? Насколько я наслышан, ваш род весьма многочисленный. Неужели все Люмбы готовы присоединиться к Капи? — командир вскинул вопросительно брови, с интересом разглядывая Надима. Надим таращил глаза, судорожно соображая, что ответить.

— Что же мы стоим здесь на пороге? Пройдёмте в дом, за стол, и там все обсуди! — спохватился Надим, решив таким образом уйти от вопроса.

Дженго усмехнулся и, кивком велев бойцам следовать за ним, зашагал вглубь дома. Надим семенил рядом, не в

силах справиться с нервной дрожью.

Рабы успели подготовить стол, все в лучшем виде. Морепродукты, деликатесы, лучшие напитки из запасов Надима. По правилам этикета первым за стол садился хозяин дома, но Надим, расплывшись в улыбке, жестом предложил сесть первым Дженго. Командир усмехнулся, сел во главе стола, налил себе диплиский арак до краев, рукой ухватил кусок мяса и положил в тарелку, кинул в рот корзинку с икрой, отпил из бокала и посмотрел на Надима, который в свою очередь сидел, не смея шелохнуться.

— Так что, Надим, весь ли твой род со всеми его землями, людьми и богатствами готов присоединиться к Капи?

— Нет, не все. Только моя семья, — побледнев, ответил Надим, хотя и в этом он сомневался. Отец не предаст клан, слишком уж честолюбив. — В нашем роду семь семей и больше ста двадцати человек. Моя семья не самая влиятельная и богатая, но я могу вам помочь. Как я уже говорил, вскоре Зунар Хал пришлет сюда подкрепление, скорее всего они прибудут на рассвете. Я же могу вам помочь избавиться от них самым простым способом, практически без потерь и…

— Что ты хочешь взамен? — Дженго наколол на вилку маринованного кальмара и, держа его у рта, в ожидании уставился на Надима.

— Хочу стать частью Капи, хочу новое имя, хочу основать новый род, — сказал Надим, не решаясь продолжить.

Дженго продолжал смотреть на него белесыми почти прозрачными глазами, холодный взгляд, в любую секунду готовый из насмешливого стать жестким и беспощадным.

— Я хочу, чтоб Форхад и все прилегающие территории остались мне, — на одном дыхании выпалил Надим.

Дженго не сводил с него холодного взгляда, громко клацнул зубами по вилке, проглотив кальмара, он продолжал жевать и смотреть на Надима.

— И большего мне не надо, — виновато улыбнулся Надим, почувствовав себя неуютно под этим взглядом.

— Нет, — отчеканил Дженго. — Отдать тебе Форхад? Чтоб ты при первой же возможности сдал источник Игал обратно Сорахашер?

— Но я не стану это делать! Я присягну Капи…

— Как присягнул когда-то Сорахашер, — скептично заметил Дженго. — Нет. Ты не получишь Форхад. Проси что-нибудь другое.

Надим растерянно уставился перед собой, на кону его жизнь и сейчас было не до торгов, но и остаться ни с чем он не мог.

— Возможно другие земли. Капи могут предложить мне земли? — исподлобья, затравленно, будто подбитая собака, взглянул на Дженго Надим.

Дженго улыбался, ему явно доставляло

удовольствие наблюдать, как Надим унижается.

— Это решать не мне. Если нара Абрао решит, что твоя помощь оказалась ценной для Капи, если ты докажешь свою преданность, он дарует тебе земли и возможность основать свой род. А до тех пор…

— Я докажу, — покладисто закивала Надим, — я докажу, вот увидите. Могу я только простить еще об одном небольшом одолжении?

— О каком же?

— Я хочу увидеть, как горит родовое поместье Игал.

— Что ж, — хохотнул Дженго, накалывая вилкой креветку, — это ты увидишь. Очень скоро увидишь.

Объединенные Республики Милосердия, Республика Криви, провинция Хоштрома.

Адара держала Ниту на руках, малышка крутилась на коленях матери, с опаской поглядывая на незнакомца. Перед ними сидел странный, чужой мужчина. От него пахло, как от монахов из храма, а еще Нита чувствовала от него затаенный страх. Он чего-то боялся.

— Знаете, — сказала Адара, крепче прижав к себе Ниту, — моя девочка такая же, как и обычно. Если бы в ней пробудилась Бодхи Гуру, я бы заметила.

Адара растерянно улыбалась, а мужчина будто и не слушал ее. Он был неимоверно серьёзен:

— Мы должны провести ритуал, для того, чтоб убедиться в этом.

— Да, хорошо, — часто закивала Адара, нехотя отпустила дочь, подтолкнув ее к столу. Тем временем мужчина постелил на столе сиреневый платок и начал на нем выкладывать разные предметы. Яркие бусы, маленькая тряпичная кукла, серебристая ложка с красным камнем, золотой гребень для волос. Много ярких, красивых предметов. Нита с интересом осмотрела каждый.

Нита несмело взяла золотой гребешок с изумрудным драконом на рукояти, прижала его к груди.

— Молодец, — расплылся в улыбке Рахас, резко вскочил с места и упал ниц, уткнувшись лбом в ноги Ниты. — Великая Бодхи, ты снова с нами! Хвала великому духу Авалокитешвары, Манипадме — милосердной душе просвещенной!

Нита отступила на шаг, выронила гребень, робко позвала:

— Мама.

— Это ошибка, моя дочь не Каннон! — возразила Адара и резко встала, чтоб забрать ребенка.

— Это она, сомнений нет! Она выбрала именно тот предмет, который принадлежал Каннон.

Рахас оказался быстрее. Он схватил Ниту на руки, ребенок захныкал, заупирался, протягивая ручки к матери. Больше всего Рахас ненавидел именно эту часть перерождения Бодхи.

— Она могла выбрать случайно, — не унималась Адара, она с отчаяньем глядела на Рахаса и тянула руки к Ните, пытаясь забрать дочь.

— Из тридцати предметов она выбрала гребень Бодхи Гуру, ошибка исключена. Возрадуйся лучше, Бодхи выбрала тело твоей дочери!

— Но…Но я не хочу этого! Мне нужна моя дочь! Отдайте! — пыталась говорить твердо говорить Адара, но голос предательски подрагивал.