Повелитель Аквы

Мантикор Артемис

Значит, память стирают здесь всем. Терми, Мероу, Ласка… наверняка сюда же можно добавить Сайриса, Дракошу, все те тридцать человек, вернувшихся из таинственного похода в храм древнего бога, а может и вообще всех учеников академии.

– Что случилось? Ты что-то вспомнил? – тихо спросила тень.

– Что-то, - растерянно кивнул я.

– У тебя такое лицо, будто за моей спиной стоит Ректор, - попыталась пошутить девушка.

– Трактирщица. Она должна меня помнить, если ей не стирали память, как нам с тобой.

Ласка обернулась

в сторону уснувшей на раскрытой книге седой девушки. А та, словно почувствовав наше пристальное внимание, вздрогнула и открыла глаза.

Сонно окинула взглядом помещение.

Наткнулась на нас.

Эмпатия тари уловила крайнюю степень удивления.

Глаза седой трактирщицы расширились.

Сонливость за доли секунды исчезла с её лица…

– Сион…?

4. Наследие

Седая трактирщица с бесцветными серыми глазами чуть не упала со стула, когда попыталась резко подняться. С трудом удержавшись, она приподнялась и выскользнула из-за барной стойки, решительно направившись в нашу сторону.

Ласка заметно напряглась, но угрозы со стороны хозяйки заведения я не почувствовал. Лишь искреннее изумление при виде нас.

– Н-неожиданные клиенты, - приветствовала она нас. – Что будете заказывать?

– А вашу компанию заказать можно… Мышь? – припомнил я, как называл трактирщицу свинолюд.

Девушка окинула взглядом пустое помещение, на миг задержавшись на столе гверфа, полном пустых бутылок, и затем пожала плечами:

– Пожалуй, сделаю ради тебя исключение. Своё обещание ты исполнил через задницу, но лучше так, чем никак. По крайней мере, я должна отдать тебе твои вещи.

– Мои вещи..? – не понял я.

– Не помнишь? Ясно, значит тебе всё же стёрли память, - нахмурилась трактирщица и бросила взгляд на Ласку. – Как и тебе, пустотница?

Тень молча кивнула.

– Вроде того. Поэтому буду рад любой информации о нас прежних, - решил я говорить открыто. Если мы были хорошо знакомы с этой девушкой раньше, то вряд ли я смог бы притвориться, что со мной всё в порядке. – А ты, как я понял, хорошо знала меня прежнего. Нас, – поправился я, глядя на Ласку.

– Не сказала бы, - с сомнением потянула Мышь. – Откуда у вас кальян? Воруем мои запасы, пока я сплю?

– Его сделал гверф по имени Мантор, - пожал я плечами. – Тот, кто оставил ту гору бутылок.

– Что б ему Рыбник приснился, - скривилась трактирщица. – Эта свинья неисправима! Больше он ни ногой не войдёт в «Данталиан»!

Мне сделалось немного стыдно. Получается, я его немного подставил. Поэтому поспешил исправить ситуацию:

– Не злись, он просто не хотел тебя будить. Хочешь, я заплачу за кальян?

– Ох, забей, – тяжело вздохнула седая девушка. – Ладно, я немного знаю, и по идее не имею права рассказывать даже и этого. Но будем считать, что это и есть моя награда за спасение Терми.

– Терми? –

ухватился я. Значит, память меня не подвела, и я действительно был знаком с нашим пилигримом до того, как оказался в учениках у Танатоса.

Ласка поёжилась и проследила за взглядом Мыши, но по ту сторону никого не нашлось. Улица была так же пустынна, как и прежде. Даже горящие точки светлячков-маноедов вернулись на прежнее место, застыв в траве и под крышами зданий.

– Сейчас, погоди минутку, - с толикой прежней сонливости ответила трактирщица. – Сделаю нам чайку, не против?

Мы с Лаской синхронно кивнули, и Мышь отошла от стола, вскоре исчезнув за барной стойкой.

– Ей можно верить? – спросила Ласка.

– Как минимум, нужно узнать, что ей известно. К тому же у неё какие-то мои вещи.

– Не хочу напоминать в третий раз, но нам стоит поспешить. Мастер Танатос ужасен в гневе. Стирание памяти – не единственное возможное наказание.

Я сделал ещё одну затяжку умирающего кальяна. Угли его почти распались белёсым пеплом, а в колбе удивительным образом летали по кругу несколько голубых светлячков. И когда только успели там оказаться?

– Это важно, Ласка. Я чувствую, будто вот-вот пойму нечто очень важное. Должна быть причина, по которой нам стёрли память. Или это стандартная процедура для всех учеников академии?

– Нет, - ответила тень.

– Я так и думал.

Как я понял, игры с памятью – способность Ректора. Даже Танатос по своей воле не может совершить подобного. Дафна упоминала, что он достиг уровня бога в магии разума. Всего в академии несколько тысяч учеников. Сомневаюсь, что глава города лично снисходит до каждого лентяя, чтобы прочистить ему мозги своей магией.

– Он стёр память нам, и всем, кто контактировал с нами, - выпуская струйку пара, пояснил я.
– В том походе за пределы города случилось что-то, о чём никто не должен был знать. К тому же, на мне печать, сдерживающая пустоту. Ни ради тебя, ни ради десятков скрытых пустотников, вроде Миины и её погибших друзей, глава города так не старался с подавлением скрытой стихии. Так чего ради всё это?

– Ты прав, но… Танатос ведь может попросить Ректора сделать это снова. Я не хочу опять тебя забывать, Син! Я… - Ласка опустила голову в пол и шёпотом добавила. – Я впервые за много лет чувствую, что не одинока. Я не хочу это терять…

Я отложил трубку и осторожно положил свою руку рядом с ладонью тени, касаясь самых кончиков её пальцев:

– Я тоже, Ласка. Если кто-то попытается снова нас разлучить, я призову силу двух богов, призову Мейару, сорву чёртову сдерживающую печать, в конце концов. Но я не позволю этого.

Скрывшаяся за барной стойкой Мышь возвращалась, держа на медном подносе три чашки чая, исходящие к потолку струйкой пара.

– Разбирайте, - ставя посуду, произнесла трактирщица. Помимо напитка на столе оказались три кусочка с невзрачным серым пирогом.