Повелитель чумы
Шрифт:
– Мы и до этого были не особо популярны, - грустно улыбнулся Коди.
Но Ленуар не видел в этом ничего смешного.
– Не будьте наивным, сержант. Эффективная работа полиции в немалой степени зависит от доверия и доброжелательности населения. А если это доверие будет подорвано...
– Очень верно, - подтвердил из-за плеча Коди Мерден.
Прорицатель бродил по кабинету Ленуара, с отстраненным любопытством разглядывая его скудное содержимое.
Коди уже почти забыл про Мердена.
– Мой народ - красноречивое
– Редко, - ответил Ленуар.
– В лучшем случае они не склонны к сотрудничеству, а в худшем - активно чинят помехи.
– Потому что они не доверяют полиции, - кивнул Мерден.
«Может быть, и не без причины, если вспомнить вчерашнее...»
– Не ищейки начали тот бунт, - встрял Коди.
– Спорно, - сказал Мерден, - и не существенно.
Коди открыл было рот, чтобы возразить, но передумал. Спорить с прорицателем было бессмысленно. Как и Ленуар, Мерден большую часть времени считал себя самым умным человеком в комнате. И, как и Ленуар, он, вероятно, был прав большую часть времени.
«Хорошо, что они сходятся во мнениях почти во всем. Мне бы не хотелось, чтобы их эго столкнулись».
– Будем надеяться, что за ночь все немного успокоится, - сказал Ленуар, вставая и берясь за пальто.
– Если мы не сможем пройти через баррикаду, все наши успехи пойдут прахом. Я очень сомневаюсь, что Одед пойдёт к Хорсту Лидману по собственной воле.
– А если и пойдёт, никто его слушать не станет, - добавил Мерден.
– Его и с нами могут не послушать, но, возможно, нам повезет, - Ленуар загадочно улыбнулся Мердену и направился к двери.
Они схватили трех последних лошадей в конюшне и быстрой рысью направились к выходу, пользуясь тем, что в этот ранний час движение было не слишком оживленным.
Поездка шла спокойно, пока они не добрались до старых Оленьих ворот. А потом всё стало... по-другому. Поначалу мелочи — улицы чуть тише, чем следовало бы; люди чуть более измучены заботами. Постепенно, однако, признаки становились все более очевидными. Утро было в самом разгаре, но многие магазины еще не работали. А в тех, что работали, на дверях висели таблички, запрещающие входить внутрь больным людям, рядом с рекламой чудодейственных целебных средств.
Они проехали мимо мальчишки, разносившего газеты с криками: «Беспорядки в Лагере! Смогут ли ищейки удержать строй?»
У некоторых даже лица были обвязаны шарфами.
«Единственное, что распространяется быстрее эпидемии, - это слухи о ней», - сказал недавно Лидман. Пусть болезнь и была пока локализована исключительно внутри Лагеря, но страх перед ней заразил половину города.
И было ещё кое-что.
– Не видно ни одной ищейки, - сказал Ленуар, переводя лошадь на шаг и оглядывая пустые улицы.
Коди согласно кивнул.
– Неужели уже началось?
Мерден переводил взгляд с одного на другого, нахмурив брови. Он не был ищейкой, и ход их мыслей не был для него очевиден.
– Что началось?
– уточнил он.
Ленуар перевёл сказанное на понятный адали язык.
– Мы, ищейки, иногда называем обычных граждан цыплятами. Вы это знали? Разбросанные повсюду, цепляющиеся за жизнь. Уязвимые. Без присмотра ищеек...
– ... они становятся лёгкой добычей для лис, - понимающе кивнул Мерден.
– Ясно.
– А в этом районе появились уже не только лисы, - сказал Коди, - и, скорее всего, они уже вышли на охоту. Нам здесь тоже не будут рады, инспектор.
– Не будут.
– Ленуар снова пустил лошадь рысью.
– Идём. Мы почти на месте.
Через несколько минут показался мост Адлмана - точнее, он был бы виден, если бы не был полностью скрыт толпой ищеек, охранявших баррикаду.
«По меньшей мере, два десятка,– прикинул Коди, – и все мрачные и готовые к бою».
Интересно, скольких еще они найдут на дальней стороне моста?
– Вы уверены, что хотите отправиться туда, инспектор?
– спросил сержант Келлиман, старший офицер, придержав лошадь Ленуара под уздцы.
– Не имеет значения, чего я хочу, сержант. Но будьте уверены: раз я проделал весь этот путь, значит дело чрезвычайно важно.
– Задавать подобные вопросы - часть моей работы, - ответил Келлиман, ничуть не смущенный резкостью Ленуара.
Сержант был ровесником Бога и стал ищейкой ещё до рождения Коди. Он видел десятки инспекторов, приходивших и уходивших, некоторые из них были даже грубее Ленуара. Возможно.
Они оставили своих лошадей на попечение стражников, и Келлиман повел их к импровизированным воротам у подножия одной из башен, пропуская их внутрь с выражением лица, говорившим: «Да будет так».
С другой стороны их ожидал сюрприз.
На середине расстояния был воздвигнут второй барьер - ощетинившийся частокол из кольев размером с человеческий рост, протянувшийся от одного ограждения до другого. Должно быть, его построили за прошедшую ночь.
Коди присвистнул.
– Они действительно обеспокоены, не правда ли?
– И не без причин, - заметил Ленуар.
– Прошлой ночью бунтующие почти снесли баррикаду.
– Если толпа прорвётся внутрь, вряд ли их остановит пара заточенных брёвен.
– Не остановит, но замедлит настолько, чтобы сделать их более легкой мишенью для винтовок.
Коди поморщился.
– Вы думаете, они и вправду на такое пойдут? Откроют огонь по кучке безоружных гражданских?
– Не знаю.
Коди на секунду замолчал, а потом нерешительно спросил:
– А вы бы отдали такой приказ?