Повелитель Дракона (Дракон Конга - 4)
Шрифт:
Слева и справа от дороги лежали поля. На них еще не начался сбор урожая, как на тех, что лежали тысячью локтями ниже. Колосья мелкой урнгурской ржи созреют только к концу лета.
"Добрая земля, - подумал вагар.– Куда щедрее нашего севера".
Редкие встречные, завидев корону сирхара, спешивались, если были верхом, или сходили на землю с неторопливых повозок, чтобы согнуться в низком поклоне. Когда вагар выехал на Дорогу Богов, позади раздался топот и его парда обогнали несколько десятков всадников, салютовавших сирхару поднятыми мечами. Его подопечные спешили в Шугр - насладиться оставшейся частью дня. Вагар
"Пики и круглые щиты!– решил он.– Надо дать распоряжение оружейникам! Хорошо, что железа вдоволь - накопилось за тысячелетия!"
Внизу показался опоясанный кольцами стен холм Шугра.
Летнее небо распростерлось над ним, такое синее, что захватывало дух.
Биорк посмотрел на север, откуда плыли к Шугру прозрачные, как кисея, облачка.
"Что-то долго нет Гестиона!" - подумал он.
Глава шестая
Некогда царил на земле Ками, где нынче север Гурама, Владыка Сехем. Правитель мудрый, гордый и мощный, как подобает. Был он умом и сердцем Ками ровно тридцать лет. И процветала земля. И, процветая, забыл народ о праве богов. И, забыв, умалил почитание храмов своих. Но мудр был правитель Сехем, - и не умерилась щедрость земли Ками.
Возроптали от людского небрежения жрецы Повелителя Судеб, сильнейшего из богов, и обратились к нему. А спустя время послали Сехему гонца из своих, и принес гонец следующее: "Во славу древних Времен! Тебе, Господин земли! Мы, ничтожные из ничтожных, доносим речение бога: Умри, Сехем!"
Сильно разгневался Господин земли Ками. Ибо тридцать лет правил он одной собственной волей. Разгневался, но пошалил гонца. Помнил: подобает убить лишь вестника, злое принесшего. Рассудил: убью - злое принес. Оставлю в живых - ублажу Судьбу! И могучего бога ее тоже порадую. Мудр был Сехем!
Однако ж сказанное богом - услышано.
Призвал тогда Сехем трех ближних своих, советников, коих поднял из красной пыли к ногам своим за ум и неутомимость в служении. Сказал им.
Испугались советники, стали просить: не слушай, забудь!
Засмеялся Сехем: как забыть сказанное богом? Засмеялся, но успокоил: время раздумий пришло, не время действий!
"Поднимите свитки древние от Начала Времен, узнайте, было ли сходное прежде? Не лгут ли жрецы?"
Пять дней искали советники. И пятью пятнадцать сотен писцов искали с ними. Нашли, к скорби своей, и предстали пред господином.
– Было!– сказали.– Вот доказательство!
Взял правитель земли Сехем три свитка Древних, развернул их ему прислужник. Долго читал. И еше дольше думал. А потом отослал всех и велел не тревожить себя до восхода.
И провел Сехем полночи размышляя. А затем призвал к себе наложницу свою, златокожую Месхт. Пришла к нему Месхт, рассветила улыбкой лицо, подобное нежной луне.
– Дитя!– сказал ей Владыка (так звал он Месхт, хотя сравнялось ей тридцать полных лет).– Ответь: вот я, господин Ками! Мой долг - пред землей моей! Сказано здесь!– поднял старейший из свитков.– Да умрет повелитель, чтобы утучнилась земля его! Нет же - умножатся бедствия! Надо всем - воля богов!– и помрачнел Сехем, потому что не хотел умирать, много было в нем жизни.
– Тридцать лет правлю я страной!– сказал.– И еше тридцать
– Не иссякла, о Владыка!– сказала златокожая Месхт. Кому как не ей знать о силе Сехема.
– Тогда скажи, не ведаюшая лукавства: умереть мне? Или - жить? Как скажешь - так и поступлю!
– Зачем тебе умирать?– удивилась Месхт, прекрасная, как полная луна.– Ты силен, тучна земля твоя, свободна от бед! И плодоносит шедро год за годом! Изобильна она, зачем унавоживать ее более прежнего?
Понимала толк в урожае золотокожая Месхт, чьи волосы, как осенняя ночь. На меже зачали ее родители, в теплое сено положила ее мать, родив. По праву была она дочерью земли Ками, по праву говорила от сердца ее.
– О мудрость твоя, что яснее моей!– воскликнул Сехем. И прижал к себе ласковую Месхт, и был с нею многажды, ибо не иссякла сила его, и зачал в ту ночь сына.
И провели они вместе весь последующий день, а когда взошла луна, повелел Сехем воинам своим взять старших из жрецов Повелителя Судеб, величайшего из богов, и бросить под ноги свои. И не ослушались воины: почитали Владыку выше, чем бога. И велел Сехем позвать палачей, искусных в деле своем, и предал жрецов в руки их, и сам наставлял палачей, ибо изощрён во всем был ум Сехема.
И признались жрецы, что не открывались им уста бога: солгали они, чтобы извести Сехема, чтобы умножились приношения храмам Повелителя Судеб в Ками. И долго еше тешился Сехем, пока солгавшие не испустили дух.
И сказал тогда:
– Тридцать лет правил я Ками! Тридцать лет буду еще править!
И ушел почивать.
Тогда же явился к нему во сне грозный из грозных, Повелитель Судеб, Неизъяснимым поставленный для разделения Времен.
И изрек ему:
– Дерзкий!
Потому что осквернил Сехем тела слуг бога, богу лишь принадлежащие.
И проснувшись, рассказал сон свой Сехем возлюбленной Месхт. И сказала женщина:
– Слыхала я: живет в горах, что к юго-западу от Ками, маг Сетхусп, что отправляет души смертных в Нижний Мир, а после возвращает назад, будто родились они заново! Иди к нему, о владыка! Не откажет тебе Сетхусп - и умрешь ты! И позабудет о тебе Грозный бог. И возродишься ты, сильный и мудрый, чтобы еше тридцать лет править Ками!
И сделал Сехем, как сказала женшина. И не отказал ему Сетхусп, уложил его в склеп сияющий на время в четверть года и еше четверть четверти. И пребывал Сехем в Нижнем Мире время сие, а земля Ками была под руками советников его верных. Когда же минуло положенное, вернул его в Мир Сетхусп и раскрылся склеп сияющий, и вышел Сехем, возрожденный, мудрый и сильный, и гладким было лицо его, как у юноши.
Вернулся Владыка земли Ками и правил ею еше двадцать два года. И процветала земля. А потом вошел в силу сын Сехема Аху, один из троих, Месхт рожденных, зачатый в ночь ложного пророчества. И восстал Аху, подстрекаемый северными магами. Тайно восстал, отрекся от отца, отказался от матери немедля пожелал завладеть богатой и могучей землей Ками.
Коварный, пришел Аху к отцу своему, и без звука пропустила его верная стража: сын, что наследует!
А Аху коварный обнял отца своего Сехема и уколол иглой с ядом. И стеснилось дыхание Сехема, и умер он, лишь в посмертии узнав, кто убийца. Потому не успел Сехем обуздать сына проклятием!