Повелитель эллов. Фантастический роман
Шрифт:
— Они убьют тебя. Они и корры, что служат им. И Раху, и Хиал, да и Курха… Бедный Курха… Я не знаю, зачем ты идешь, но я не могу пустить тебя.
— Они не тронут меня.
— Ты опять прячешь правду за спину и подсовываешь мне ложь.
Я начал отчаиваться:
— Варда, пойми, я не могу, не могу тебе объяснить сейчас всего, но я должен идти к ним. Я надеюсь, что они не убьют меня. Наоборот, они будут рады узнать то, что я должен сообщить им.
— Я пойду с тобой.
— Ни в коем случае. Тебя-то они уж наверняка схватят. И твои же братья
— Все равно, Юуран, я пойду с тобой. Я не боюсь.
— Нет.
— Ты не можешь приказать мне. Я свободный корр. Ты не можешь запретить мне бежать за тобой.
— Тебя убьют.
— Я не боюсь.
— Ты можешь не бояться, но я никогда не прощу себе, если с моим другом случится плохое. Ты мой друг.
— А я себе не прощу, если отпущу своего друга одного.
— Ладно, брат Варда. Мы можем так спорить с тобой весь день. Идем. Но ты должен поклясться, что не войдешь со мной в лагерь неживых и будешь ждать меня в ближайших развалинах.
— Хорошо.
Варда выполнил обещание и, не доходя нескольких сот метров до лагеря неживых, он свернул с дороги.
— Я буду ждать тебя, Юуран. Если к утру ты не вернешься, я пойду за тобой.
Через несколько минут я увидел бегущего по дороге корра. Он тоже увидел меня, потому что замер на мгновение, а потом стремглав бросился назад. Нетрудно было догадаться, что он помчался за подмогой. Я не ошибся. Навстречу мне неслись с десяток корров. Молча, грозно, решительно. Трое остановились прямо передо мной, остальные окружили.
Крупный корр с рыжеватым-мехом спросил:
— Куда ты идешь, пришелец? Ты хочешь смущать наши умы ложью? Ты хочешь рассорить нас с учителями? Отвечай!
— У меня нет намерения смущать ваши умы, корры. Я пришел к неживым. Мне нужно поговорить с ними.
— Ты лжешь.
— Я говорю правду.
— Ты лжешь, как лгал, когда учил Варду безумным вещам.
— Для чего нам спорить, ведь проще провести меня к вашим учителям, и они сами разберутся, с чем я пришел к ним.
— Твои слова петляют, как урчи, когда они пытаются запутать следы. Ты полон хитрой злобы. Где Варда? Это ты развязал его веревки, когда мы связали его? Признавайся!
— Нет, корры. Я даже не знаю, где он. Не знаю, что вы связывали своего брата.
— Он нам не брат! Он не корр! Ты, наверное, отвел его в Семью, чтобы он стал эллом.
— Подумайте, корры, как он может стать эллом…
— Чего с ним разговаривать…
Я почувствовал толчок в спину, покачнулся, но устоял на ногах.
— Вы оказываете плохую услугу неживым… Они не простят вам, если вы помешаете мне сообщить им важную весть.
— Не слушайте его! Пришелец пришел со злом в сердце, он завидует нашему благородству. Бейте его!
Еще один корр взмахнул рукой, и я с трудом увернулся от удара. Но еще от одного удара сзади защититься я не мог. Я не ожидал толчка и упал. Мозг прострелила мысль: а ведь Варда был прав. Сильный удар ногой в бок заставил меня перевернуться
— Глупые животные! — заорал я в бешенстве. — Вы хотите убить меня и навсегда лишить ваших учителей возможности служить своим господам.
Рыжий корр с камнем в руках усмехнулся:
— Ну конечно. Мы глупые животные. Мы такие глупые животные, что даже не понимаем, как можно служить господам, которых давно нет. Зато ты умный, пришелец. Ты такой умный, что пытался убедить нас через презренного предателя Варду в коварстве неживых. Ты глуп, Юуран, и ты заслуживаешь смерти.
Рыжий занес камень над головой. Движения его были медленны, как при замедленной съемке. Он держал камень двумя руками. У меня было много времени, целая вечность, чтобы вскочить на ноги. Но, наверное, и я двигался так же мучительно медленно, как и мой палач.
— Эй, трусы! — послышался крик. Это был Варда. — Жалкие трусы, слепые скоты!
Рыжий палач замер, и камень упал к его ногам. Я видел, как надуваются жилы на его шее. Но я уже бежал. Я ударил одного корра, толкнул другого. Я слышал сзади крик, топот, я каждое мгновение ожидал последнего удара в спину, но они, очевидно, забыли обо мне и набросились на Варду, верного, храброго Варду.
Я бежал, и в такт бегу в голове дергалась мысль: если неживые еще не вернулись от источника, я пропал. Мне не убежать от нескольких десятков корров.
В этот момент я увидел вдалеке неживых, которые катились от источника. Только бы корры не успели меня схватить. Я повернул на бегу голову. Или корры разделились на две группы, или они уже разделались с бедным Вардой, потому что только несколько кентавров мчались за мной. Я знал скорость их бега. Я не мог соревноваться с ними. Единственная моя надежда заключалась в том, чтобы оказаться как можно ближе от неживых. Они не посмеют разделаться со мной на глазах неживых. Не может быть, чтобы те не спросили, за что они побивают меня камнями. Зыбкая надежда. Топот ног по утрамбованной дороге накатывался сзади на меня. Но я не хотел расставаться с ней, с последней надеждой. Я отчаянно вцепился в нее, и вместе мы мчались так, как никогда в жизни я не бегал. Рядом просвистел камень и шлепнулся на дорогу. Следующий я мог остановить только собой. Но и неживые были уже совсем близко. Должно быть, они увидели погоню и прибавили ходу.
— Юуран, — услышал я голос и понял, что это Шестой. — Ты вернулся? Для чего?
Я хотел ответить, но что-то тяжелое ударило меня в плечо. Я покачнулся и упал, шлепнувшись плашмя лицом вниз на жесткую дорогу.
Должно быть, на несколько минут я потерял сознание, потому что, когда я пришел в себя, я почувствовал, как меня куда-то тащат два корра. В замутненной голове вяло трепыхалась надежда: раз они не убили меня сразу… Я так и не успел рассмотреть эту надежду, потому что корры привалили меня к дереву.