Повелитель Гнева
Шрифт:
– Погрузи меня внутрь.
Она снова почувствовала ту слабость. Бриана потянулась к его члену, гладкому и твердому. Она мягко сжала его и он застонал.
– Я хотела тебя в тот день, когда купалась, - сказала она. – Хотела, чтобы ты прикасался ко мне.
– Я тоже, - сказал он, его тело дрожало от желания быть в ней.
– Пора, - сказала она. Настала ее очередь отдавать приказы. Бриана направила его кончик туда, где соприкасались их тела, и опустилась на него. Наполнившего ее. Она задрожала от изысканного ощущения их воссоединения.
Глаза Осборна закрылись со стоном,
Ее грудь горела от его прикосновений, ее соски сжались. Она высоко приподнялась, пока он почти полностью не вышел из нее, а затем снова опустилась вниз. Его бедра впились в нее, он обхватил ее за талию, пытаясь взять все под контроль.
– Прикоснись к себе. Как в тот день, - сказал он, его голос был скрипуч и жесток. Его глаза потемнели.
Все ее тело задрожало от его просьбы. Опираясь на широкие плечи Осборна, Бриана откинулась назад, опуская свои пальцы. Она прошлась по своим соскам, чувствуя, как они сжимаются еще сильнее. Медленно, она позволила своим пальцам скользнуть ниже. Горячий взгляд Осборна следовал, поэтому же медленному и чувственному пути. Вниз по ее грудной клетке, плоскому животу, пока она не наткнулась на кудрявые волоски, погружаясь туда, где они соединялись друг с другом. Она задохнулась при первом же легком прикосновении между своих ног.
– Да, - поощрял ее любовник, и это было восхитительно.
Она погрузилась в себя еще более решительно, чувствуя себя словно на гребне волны. Ее внутренние мышцы сжались, обхватывая его длину. Осборн ухватился за ее бедра, удерживая ее на месте, пока он входил в нее. Пальцы Брианы стали неистово двигаться.
Ее соски сжались, каждый мускул в ее теле пульсировал. Она потянулась к нему и к тому, что он мог ей дать.
– Глубже, - потребовала она.
Он сжал ее сильнее, каждое его движение погружалось еще глубже в ее тело. Со вздохом, он подвел ее к краю чувственного удовольствия. Бриану охватила мощная волна оргазма. Со стоном его имя вырвалось из ее губ.
Она почувствовала прижавшуюся к ней грудь Осборна и его пальцы, обхватившие ее кожу. Одним быстрым движением он перевернул ее на спину. Он встал на ноги за ней, притягивая ее ближе к нему. Она упивалась ощущением его тяжести в себе, его силы прижимающей ее к земле.
– Да. Вот так, - поощрила она его.
Он вошел в нее, проникая еще глубже в нее. Глубже. Каждый мускул его тела напрягся, когда он достиг своей кульминации, и это вызвало в ее груди сильное чувство. Она достигала еще одного пика, прижимая его так сильно к себе, как только могла.
Бриана медленно возвращалась в себя. Плеск озера, ветер, гуляющий среди деревьев, отдаленные крики птиц и вес большого любящего ее мужчину. Ее сердцебиение замедлилось, и она, наконец, смогла восстановить свое дыхание, затрудненное так же, словно она только что дралась с Осборном на тренировочном поле.
Осборн перевернулся на спину, увлекая ее за собой и прижимая к себе. Он поцеловал ее в макушку.
– Люблю тебя, - прошептала она ему. Затем уснула.
Осборн плотно сжал глаза. Он не знал до этого, как нужны ему были эти слова, пока она не произнесла их, так восхитительно погружаясь в сон. Он крепко
Она заслуживала большего, но это не значит, что он не станет драться или убивать, чтобы удержать ее рядом с собой. Осборн не был идиотом.
Дни сменяли друг друга слишком быстро. Днем Осборн продолжал обучение Брианы и своих братьев. Ее магия становилась сильнее, и она могла уже контролировать небольшие всплески эмоций, не нуждаясь в особых для этого усилиях. Ночь же принадлежала ему и Бриане. Чаще всего по ночам он присоединялся к ней в ее крошечной комнате, где она спала. Другие ночи они проводили на берегу озера под звездами… И он подумал о полной луне.
Бернт и Торбен скоро вырастут и станут сильными мужчинами. Он ввел традицию проводить каждый вечер перед большим костром, как делали это раньше его народ, когда он был еще мальчишкой. Он рассказывал братьям о мужчине-медведе, о том, как они разозлили богов.
Он поделился с ними традициями их родителей, о том, как они связали свои жизни и как их отец обучал и готовил Осборна к его охоте на медведя. Неконтролируемый гнев Бернта уменьшался с каждым днем.
Все эти годы они жили втроем на священной земле лишь благодаря обету Осборна защищать это место. Но медведь преследовал Бернта, чтобы воссоединиться с ним. Чтобы стал берсеркером. И все же Бернт был уже далек от возраста, в котором проходят обряд охоты на медведя. Это было в прошлом. Но все же он вырос очень сильным.
Мог ли Осборн изменить судьбу мужчины и медведя, когда пришел сюда жить? Однажды, на спарринге Осборн подумал, что ранил своего младшего брата клинком, но на нем не было и царапины. Берсеркеры не могли пострадать от стали. Посмеет ли он проверить Бернта единственным способом, которым можно было победить берсеркера? С помощью оружия сделано из дерева и огня. Дерева, потому что он вырос на земле, и огня, потому что оно даровано человеку богами. Те ревнивые божества, должно быть, находили нелепым, что их подарки также могли привести и к смерти.
Осборн представлял себе жизнь братьев без обряда охоты на медведя. Сила и честь, приобретенные без борьбы и крови? Но этим мыслям придется возникнуть в другое время… после. Но после чего, он не мог сказать.
Вечером того же дня, он последовал на смех его братьев. Он нашел их у костра, со смеющейся Брианой.
– Над чем смеетесь? – спросил он.
– Бриана, как раз угрожала научить Бернта, танцевать.
– Это не угроза, - сказала она с притворной строгостью. – Танцы важный навык в жизни.
– Мама любила танцевать, - сказал Осборн.
Бернт резко поднял голову с заинтересованным выражением лица. Сейчас он больше походил на мальчика, чем на мужчину, он желал услышать больше.
Осборн обманывал их. Не рассказывал им о своих воспоминаниях и не рассказывал историй, которые мог бы рассказать о них, потому что был эгоистом. И все потому, что он не хотел вспоминать. Он не хотел возвращаться к той боли. Его братья не были виноваты в этом. Это был не их позор. Торбен и Бернт должны были любить своих мать и отца.