Повелитель льда

Каменев Алекс

Обидно? Вроде да. И в тоже время урок пошел впрок. Вместо того, чтобы с бухты-барахты пытаться завладеть Цитаделью чужого клана, мне следовало заранее продумать ходы наперед. И вовсе не о том, как захватывать летающий остров, а о дальнейших последствиях своих действий.

Не следовать принципу: увидел — захотел — поспешил завладеть. А просчитал всевозможные варианты, четко и взвешенно спланировал замысел и лишь после этого приступил к его осуществлению.

Что поделать, сказывалась подготовка боевого мага, где во главу угла ставилась тактика, а

не стратегия. Стратегией занимался князь и Длань Войны. Сейчас за спиной не стоял клан и положиться можно лишь на себя.

Тем более, если уж на то пошло, то я еще легко отделался. Набил шишек, потерял время, вложенные деньги отбил. В принципе, не так уж и страшно, в том плане, что могло закончиться куда хуже…

Подумал, и тут же поймал себя на мысли, что успокаиваю себя. Отлично, только этого еще не хватало, заниматься самоуспокоением. Знаменитое хладнокровие ледышек дало заметную трещину. Моя первая самостоятельная операция и такой провал. Это взбесило.

На самом деле, меня внутри трясло от бешенства. Хотелось найти Мстислава и разбить его черепушку чем-нибудь тяжелым, так же поступить с князем, а затем со всеми Кэмпбеллами. После слетать в Штаты и перебить всех ван Хоторнов.

Гребанные ублюдки, отобрали мой остров… МОЙ ОСТРОВ! И плевать, что он мне еще не принадлежал, я воспринимал его уже своим, а это главное. А какие-то… политики… чтоб им тысячу лет икалось…сговорились и лишили меня возможности им завладеть…

Сволочи…

Гнев клубился внутри темным смерчем, все сильнее захватывая разум в объятия ярости. Не обжигающей страстной, безумной, иррациональной, а холодной, твердой и жесткой.

Мне жутко захотелось кому-нибудь что-нибудь сломать.

Бокал между пальцев стремительно покрылся корочкой тонкого льда, игристое вино зашипело и в один миг обратилось в единый кусочек кристалла. Стекло не выдержало резкого перепада температуры, прозрачная поверхность пошла мелкими трещинами, чтобы в следующую секунду осыпаться на пол дождем мелких осколков.

Рядом плюхнулась кусочек замороженного шампанского, целым осталась лишь ножка фужера в руках.

— Дерьмо! — я выругался сквозь зубы.

— Гнев плохой советчик в бою и еще более худший в мирной жизни, — мягко прошелестел сбоку мужской голос.

Я с неудовольствием покосился на говорившего.

— А ты что здесь делаешь? Не думал, что подобные сборища тебе по нутру, — буркнул я.

Дмитрий Билецкий ухмыльнулся.

— Присматриваю за порядком, — непринужденно объяснил свое присутствие на тусовке денежных мешков боевой маг из златоградского гарнизона Детей Вьюги.

— Ну да, так я тебе и поверил, — проворчал я, протягивая руку для рукопожатия.

Мой бывший учитель по «боевке» крепко пожал протянутую ладонь. У нас всегда с ним оставались ровные отношения со взаимным уважением друг друга.

— Рад тебя видеть, Виктор, давненько не виделись.

Прежде чем ответить, я мельком огляделся, не заметил ли кто выброс силы. К счастью, я стоял чуть в стороне и среди ближайших людей не было магов, разбитый

бокал приняли за небольшой инцидент. Молодой парень слегка перебрал, фужер выскользнул и разбился — ерунда, бывает.

— Взаимно. А ты все еще сидишь в Златограде? — спросил я.

Дмитрий развел руками.

— В последнее время здесь неспокойно, — с легкой улыбкой обронил он.

Настала моя очередь фыркать. Шутник блин, неспокойно. Так и скажи, творился полный дурдом.

— Я слышал о твоих последних похождениях, — продолжил Билецкий. — И если позволишь, дам тебе небольшой совет.

Снова-здарова. О провале с рейдом на треклятый остров уже все что ли в курсе? Чертовы сплетники, не мегаполис, а одна большая деревня…

Говорить я ничего не стал, молча дернул плечом, как бы говоря: ну давай, выкладывай, раз уж начал, чем уж там.

Удовлетворившись поданным знаком, Дмитрий согнал с лица улыбку и предельно серьезно произнес:

— Молодости свойственна несдержанность. Молодые мечтают о подвигах, о героических свершениях, что войдут в анналы истории, стремятся прославиться на века. И я их вполне понимаю, этого многие жаждут.

Я прищурился.

— Мне кажется или я слышу в твоей речи — «но»?

По губам мага пробежала мимолетная улыбка.

— Но, — сказал он, — Тщеславие и честолюбие нередко ведут к катастрофе, если рука об руку с ними не идут разумность и рассудительность. Понимаешь, о чем я?

Я помолчал.

— Думаешь я хотел захватить Авалон чтобы прославиться? — с любопытством спросил я.

С любопытством, потому что не ожидал, что бывший наставник подумает, будто его ученик способен идти на поводу столь примитивных эмоций.

Дмитрий взглянул мне в глаза, прочитал в них что-то и покачал головой, готовый отказаться от первоначальной теории.

— В этой жизни, никто ничего не дает просто так, — я жестко посмотрел на боевого мага. — Все приходиться брать самому.

Старая аксиома, знакомая каждому детдомовцу. За последнее время, нахождение в клане заставило меня слегка подзабыть истины, известные с детства. Теперь пришла пора их вновь вспоминать.

— Мне плевать на славу, мне плевать на известность, и я вовсе не стремлюсь войти в историю. На нее мне по большому счету тоже плевать. Я хотел захватить воздушную Цитадель не для всего этого дерьма, — мое лицо скривилось в выражении искреннего отвращения. — Авалон мне нужен, потому что ничего другого у меня теперь нет. Ты, понимаешь меня?

Я вернул вопрос Дмитрию и не сказать, что ему это понравилось. Зато в его глазах медленно зародилось понимание причин, которые подвигли опального княжича на безрассудный (да ладно, чего уж там — отмороженный) поступок.

Для меня самого собственная яростная речь послужила неким катализатором, встряской мозгов. Терзания, переживания, размышления о неудаче — все это хрень! Не ошибается тот, кто ничего не делает. Не вышло? Да и плевать. В следующий раз буду умнее, в следующий раз обязательно получиться. По-другому и быть не могло. Точка.