Повелитель механического легиона. Том I
Шрифт:
— Лина, я всё сказала. Не смей спорить с моими приказами. Займись лучше фортепьяно или финансами, как полагается женщине.
— То есть Алиса тоже ведет себя неправильно?! — вскинулась Лина, руки уже подрагивали.
— Да, не знаю, что Эдмунд в ней нашёл: ни капли женственности. Моя дочь будет делать так, как я скажу. Свободна, — в голосе матери прозвенела сталь. Она ушла, оставив совсем печальную девушку.
Раздражение и бессилие боролись в ней. Если её мать так решила, значит оспорить решение смог бы только отец, но вряд ли он согласится. Она ещё раз прокрутила в голове недавнюю сцену. Как рассеять световой
Девушка отбросила ненужные мысли и составила несколько вариантов приглашения. В некоторых она думала выразить благодарность, в других — даже извиниться за грубость. Впрочем, в итоге взяла стандартный официальный текст, максимально нейтральный, ведь всё придуманное ей казалось неискренним и сухим, так что лучше было вообще не писать это в приглашении. Ещё требовалось выяснить, где искать Соколовых и потому курьера она послала только утром. А после небольшой тренировки, отправилась оценить состояние останков мотоцикла. Хотя бы просто посмотреть на него.
Главный механик принёс ещё худшие новости.
— Госпожа, боюсь, по приказу её светлости привезённый мотоцикл отправили в лом. И… ещё она запретила давать вам другие мотоциклы.
Девушка кивнула и покинула дальнее помещение поместья, двигаясь словно простой робот, на шарнирах. Закончилась её свободная жизнь. Скоро ей объявят имя того, за кого она выйдет замуж и ей придётся вести дела другого рода. А заодно понемногу шпионить при помощи своего дара, обманув всех насчёт его природы.
* * *
От новостей у меня даже холодок по спине прошёл. Хорошо хоть я остановился на обочине. Худший вариант сразу отмёл, вероятнее — другой.
— Она что-то сказала? Оставила записку, забрала оружие и деньги? Как это произошло?
— Пока я говорил с представителем Устиновых и разбирался с документами, Света проголодалась и захотела заглянуть в ресторан для служащих неподалёку. Я виноват, махнул рукой и отпустил. Мотоцикл вела она, потому ключ и документы остались у неё. А ещё все наличные на мелкие расходы и авансы — несколько тысяч рублей. Когда я понял, что её долго нет и не смог дозвониться, попытался набрать тебя. Потом сходил к пропускному пункту и там охранники сказали, что она оставила для меня записку: якобы связь пропала, и на фабрике меня нет. В ней написала, что не может смотреть, как мы занимаемся бизнесом и союзами, пока член семьи, вероятно, сидит где-то в камере. И что раз уж она не нужна нам и просто ходит хвостиком, то лучше займётся его поисками.
Я громко выматерился, взглянул на небо в попытке успокоиться, но снова повторил слова, едва ли выражающие половину моих эмоций. Только после этого хватило сил вернуться к телефону. При том, сколько врагов у Соколовых, а она даже не достигла ранга мастера, эта пустоголовая решила уйти в самоволку. И я бы даже не был против в иной ситуации, но в голове, которой она рискует, столько интересных сведений обо мне, что Воронцовы
— То есть, она собралась ехать в Красноярск одна. Прости за прямоту, но ты в детстве часто ронял её вниз головой?
Дмитрий вздохнул.
— Я разбаловал её и вырастил очень самостоятельной, это правда. И не смог убедить, что если людей похищают не для требования выкупа, то спасти их можно разве что сразу. Если же Олег сбежал, то тем более не стоит его искать, ведь он предал нас в самый тяжёлый час. Хотя я проверил всю доступную информацию и всё же склоняюсь к варианту, что его похитили.
— И ты поехал за ней? Может, догонишь? До Красноярска больше трёх тысяч километров.
— Да, уже почти в аэропорту. В чёрных и красных зонах в окрестностях Клубка стигм гражданские самолёты не летают. Она, скорее всего, направилась в Новосибирск или Иркутск. В Кемерово или Абакан редко бывают прямые рейсы из-за опасности стигм. Оттуда только бронепоездом.
Я прикинул время такой поездки. Современная техника куда медленнее нашей. Часа два с половиной — три перелёт, и от десяти до шестнадцати скоростной поезд. Плюс какое-то время на пересадку пассажира без багажа: не потащит же она с собой мотоцикл. Хотя наверняка есть такси, чтобы проехать по шоссе с комфортом и чуть большей опасностью. Кроме того машину отследить сложнее. Получается, она будет в Красноярске завтра в первой половине дня, если никто из наших врагов не перехватит её по пути, так что мне останется только бежать и скрываться. Сменить лицо повторно у меня не получится — не хватит энергии.
— Вопрос в том, срываться ли мне за тобой или остаться вести дела?
Дмитрий уже решил и его мнение вполне совпадало с моим.
— У нас едва налаженное производство модифицированных накопителей, продажа той фабрики, и тебя пригласили на приём Бреннан. Да и хотя ты силён, но если дойдёт до действительно серьёзного боя, то вряд ли поможешь. Я сам найду свою дочь и приволоку назад, а все договора пока в твоих руках. Прямо сейчас отправляйся на место, я сообщу Савиным, что всё в силе.
Ладно, что поделать, но стоит спросить…
— Дмитрий, ты можешь не очень мне доверять, но должен ли я чего-то или кого-то опасаться? Не то чтобы у тебя было много союзников не из чисто деловых партнёров или старых приятелей.
Глава дома надолго замолчал. Ну, я и не считал, что он сразу мне всё выложит. Он совершенно точно утаил нечто, имеющее важность или в нашей ситуации, или глобально.
— Я оставил дома небольшую записку, в своём рюкзаке в кармашке, между листами старых документов на собственность. Ничего особенного, но мало ли. Не волнуйся, в самолётах и поездах хорошая охрана, а в Красноярске легко потеряться.
Вот как… ладно, мы ещё поговорим. Я убрал телефон и снова помчался по дороге.
«Отшлёпать девку!» — возмущалась Сирин. — «Это же хватило смелости сбежать! И ведь я внимательно за ней следила, пока мы не уехали!»
«Знаю, Света, должно быть догадывалась, что около меня могут летать невидимые разведчики, и потому готовилась, пока таскалась прицепом за Дмитрием. Уйдя в ресторан, пока он занят работой, она получила максимально возможную фору, а потом затеряется в большом укреплённом городе. Хоть бы врагам не попалась, но нам лучше вернуть её и образумить».