Повелитель Мории
Шрифт:
Ори сначала хотел было сказать, что тайные ходы — это не то, о чем можно рассказывать каждому встречному-поперечному, но осекся, поймав взгляд Балина, и кивнул, а затем степенно поклонился. В последнее время он все реже и реже обсуждал приказы. Может быть, это была дань уважения Балину, а может быть, на пустопорожнюю болтовню просто не хватало времени.
Сборы не заняли много времени. Люди, бросившие по дороге почти все пожитки, собирались недолго.
— Надо будет потом вернуться и забрать вещички, — говорил Родогор, когда они с Ори шли по Центральному тоннелю. — Вы не представляете, мастер Ори, что было… Целая армия крыс. Я в жизни столько не видел. И такие злые! Все наши посевы в одну ночь съели. И запасы
— Родогор, — сказал Ори. — Ты можешь мне одну услугу оказать?
— Запросто, мастер гном, — живо откликнулся гигант.
— Хватит меня через каждые пять минут благодарить. — Гном устало взглянул на собеседника.
— Хорошо, — недоуменно произнес Родогор, а вскоре и вовсе отстал от Ори.
Гном шел по подземельям, освежая в памяти карту Мории. Он помнил не только малую, но и большую книгу карт Черной Бездны. Помнил наизусть каждый закуток, каждый поворот и даже не высматривал на стенах путеводные надписи. Мория сильно изменилась за последнее время. Ори помнил ее залитой кровью орков, грязной и захламленной, полной страха и ненависти. Теперь он вел за собой людей чистыми коридорами, которые были залиты мягким светом из световых колодцев. В нижних галереях горели газовые фонари, распространяя вокруг не только свет, но и тепло. Воздух теперь не казался холодным и мокрым, все гнилостные запахи исчезли. Вокруг теперь пахло железом и углем, кожей или свежим деревом. Доносились звуки молотов и скрип механизмов, несколько раз навстречу попадались гномы с метлами и набором инструментов для резьбы по камню.
— Обновляем старые надписи, — важно ответил один из гномов-юношей на вопрос Ори.
Правда, через несколько миль снова начались грязные коридоры и разбитые двери, а неприятные запахи повисли во влажном воздухе. Ори пришло в голову сделать привал. Остановившись, он с истинно гномьей рациональностью попросил людей убрать мусор в девятом зале второй верхней галереи северного крыла. Перекусив на скорую руку, отряд отправился дальше.
Мастер Трори собирался ложиться спать. Он оглядел себя, потом посмотрел на старый ковер, который будет служить ему постелью. Гном решил ложиться не раздеваясь. Только снял робу и сапоги, умыл лицо. В дверь постучали.
— Входите, — пробурчал Трори. Повесил цветастое полотенце на крючок, обернулся. В дверях стоял Балин.
— Государь, — засуетился старик. Он попытался натянуть сапоги и одновременно — поклониться, но вместо этого едва не упал.
— Садись, Трори, — ровным голосом произнес гость. — Есть разговор.
— Я всегда к услугам государя Мории, — с достоинством ответил пришедший в себя Трори. Появление сына Фундина застало его врасплох. Гномы старались не вспоминать о размолвке, которая произошла между ними перед коронацией, но отношения между главой гильдии каменщиков и государем Мории оставались, мягко говоря, прохладными.
— Я хочу назначить тебя государственным советником, — сказал Балин.
Трори замер, стараясь вникнуть в смысл этих слов. Сначала он подумал, что ослышался, потом хотел засмеяться. Но лицо Балина оставалось холодным и строгим.
— А почему… — начал было Трори.
— Потому что между нами нет дружеских отношений. Мы недолюбливаем друг друга. Ты не глядишь мне в рот, как большинство здешней молодежи, а думаешь над словами государя Мории. Я в свою очередь, внимательно наблюдаю за тобой и замечу любой промах, — ответил Балин.
Трори даже открыл рот в изумлении.
— Первым делом надо переписать законы, что дал нам Махал-Создатель, вместе с заветами Праотцев, — бурчал государь Мории. — У меня на это нет времени. И у Ори. У тебя тоже нет, но надо найти…
— Спасибо за правду, — с трудом выговорил Трори, опускаясь на скамеечку на противоположной от Балина стороне стола.
— Пожалуйста, — ответил Балин, не отвлекаясь от дела.
Через час они уже спорили до хрипоты.
— Так не пойдет, — почти кр'ичал Трори. — Надо расширить, но с четкой трактовкой. Что это такое: «Каждому подданному государя Казад Дума надлежит отдыхать хотя бы раз в месяц»? Что это за слова — «хотя бы»? Надо писать — «обязательно, под страхом наказания…» Да и сама формулировка расплывчата.
— В смысле? — почесал голову Балин.
— В том смысле, что большинство будет брать выходной день в конце месяца. Понимаешь? А заканчиваться отдых будет в начале следующего. Месяца, в смысле. Мы это уже проходили. — Трори погрозил пальцем в сторону двери. — Оглянуться не успеешь — а они всего шесть дней в году отдыхают, раз в два месяца. И не подкопаешься. Убеждаешь — все без толку. А надо так и писать: «Каждому обязательно, под страхом наивысшего наказания, отдыхать не меньше одного дня в месяц, то есть не менее двенадцати дней в году». Кстати, надо продумать и систему наказаний.
— Да, — согласился Балин. — Наших сейчас ничем не напугаешь. Разве что…
— Что? — басом спросил Трори, оглаживая бороду. Он тоже понимал, что плетьми и даже золотом здесь не обойдешься.
— Изгнание, — хрипло сказал Балин. — Изгнание из Мории.
Ладонь Трори сжалась, и старик непроизвольно дернул себя за бороду. Округлившимися глазами посмотрел на Балина.
— Да, государь, — тоже хрипло сказал Трори. — Это страшное наказание. Только так мы… Только так нас…
— Хорошо, — поднялся с лавки Балин. — Ты слышал все, что я хотел. Садись, пиши. Я приду через пару недель. Все должно быть готово.
— Все будет готово, государь, — прогудел Трори, вскакивая. Когда Балин вышел, старик подошел к столу, взял перо, подвинул к себе новый лист. Сонная пелена исчезла с лица гнома, движения стали плавными и быстрыми.
— Именем государя Мории, — торжественно произнес старый каменщик и склонился над бумагой.
2.7
Борп ушел через день, любезно распрощавшись с Балином. На лице разбойника играла легкая улыбка, а внутри все кипело от бешенства. Пробираясь по главному тоннелю, он скрипел зубами от злости. Негодные коротышки обманули его! Когда перед Борпом предстало великолепие зала Мазарбул, он почувствовал, как в душе вспыхивает ненависть. Ему же обещали долю в добыче, а теперь получается, что гномы забрали все себе. Самым сильным желанием разбойника было схватить первого попавшегося гнома за шиворот и вытрясти из негодяя его мелочную душонку. Борп уже составлял план, как бы испортить праздник, и вдруг успокоился. Пламя негодования в душе погасло, уступив место холодной и расчетливой жажде мести.
Он знал, как следует поступить. В одиночку ему не справиться, даже имея на руках карту Мории, которую он припрятал от Балина и Гримбьорна. У разбойника было две сотни бойцов, но гномов стало не меньше, и кроме того, коротышки у себя дома. Первым делом, думал Борп, нужно набрать еще людей. Обратиться за помощью к торговцу Рахилю, пусть тот по старой дружбе поговорит в тавернах, что Борп Темный теперь богат, знаменит и владеет маленьким государством. Из вновь прибывших надо будет отобрать самых отчаянных и только потом, позже, когда доверие гномов окрепнет, а бдительность ослабнет, дерзким наскоком перебить их всех и забрать сокровища себе.