Повелитель прошлого

Палев Михаил

Я нервничал, курил, отхлебывал пивко и поглядывал в окно в ожидании появления Юлии Генриховны. Наконец зазвонил телефон.

– Я стою на перекрестке. Что дальше?

– Идите не торопясь по Ленивке, по левой стороне. Я вам позвоню и назову место, где мы встретимся.

Не прошло и минуты, как Юлия медленно прошла мимо окна. Я вышел из кафе, остановился на тротуаре и, сделав вид, что просто решил покурить на свежем воздухе, осмотрел улицу. Предосторожности оказались не лишними: со стороны Волхонки на Ленивку свернул черный джип с уже знакомым мне

номером и медленно покатил в сторону Москвы-реки. Я вернулся в кафе и позвонил Юлии.

– Если вы обратили внимание, то только что прошли мимо кафе «У Кремля». Да, так и называется «У Кремля», есть табличка на входе. Возвращайтесь и зайдите в кафе. Только без спешки. Я вас уже жду там.

Договорив, я повернулся к официантке, с подозрением наблюдавшей за мной, и прочитал имя на бейджике: «Наташа».

– Э-э… Наташа! У меня к вам будет огромная просьба, – обратился я к насторожившейся официантке. – Я должен встретиться здесь с женщиной, а ее бывший муж послал своих охранников, и они сейчас следят за ней. Видите, за окном, на той стороне улицы паркуется черный джип?

Заинтригованная Наташа кивнула, глядя то в окно, то на меня.

– Тогда разрешите нам покинуть ваше замечательное заведение через черный ход. Вы же не хотите, чтобы охранники ревнивца устроили тут драку?

Аргумент был весомый: Наташа кивнула, с любопытством разглядывая входящую в кафе Юлию Генриховну.

– Мимо двери в туалет пройдете на кухню, затем в подсобку, а там дверь во двор.

Я схватил за руку растерявшуюся Юлию, прижал палец к губам и потащил ее за стойку. Мы стремительно пронеслись через кухню мимо изумленного повара. Дверь из подсобки во двор была открыта, и нам не пришлось тратить время на ее поиски. Среди припаркованных во дворе машин я сразу увидел «Меган» Таврова.

– Скорее! – поторопил я Юлию, буквально впихивая ее на заднее сиденье. – Валерий Иванович, поехали! А то очухаются и заблокируют нам выезд на Волхонку. Вас, Юлия Генриховна, попрошу пригнуться как можно ниже.

Редер послушно сжалась в комок. Тавров, не теряя времени, выехал на Волхонку, затем свернул на Всехсвятский и там припарковался в тени под деревьями.

– Ну вот, здесь мы и сможем спокойно поговорить, – сказал Тавров. Двигатель он глушить не стал: без кондиционера мы в салоне задохнулись бы через пять минут.

– Я так понимаю, что брат знал, где вы живете? – спросил он у Редер. Та отрицательно качнула головой.

– Нет, адрес моей съемной квартиры я никому не говорила. Я звонила иногда брату. Позвонила ему вчера вечером, а он дал мне ваши телефоны. Что вы хотите от меня услышать?

– Многое, Юлия Генриховна, многое, – улыбнулся я. – Но прежде всего мы хотим убедиться, что вам ничего не угрожает. Что за люди следят за вами? Вы заметили черный джип на улице?

– Мало ли черных джипов в центре Москвы… – неуверенно отозвалась Редер.

– Действительно, немало, – согласился Тавров. – Но только пара конкретных автомобилей с конкретными номерами ездят за вами повсюду. Кстати, хоть вы и пользуетесь

метро, но они откуда-то узнали, что вы выйдете на Боровицкой. Так что вас опекают достаточно серьезно. Не кажется ли вам, что это связано со статуей?

Редер выпрямилась, словно от удара.

– Что вам известно о статуе? – резко спросила она.

– Не волнуйтесь, Юлия Генриховна! – я успокаивающе положил ладонь ей на руку. Редер отодвинулась, но попытки покинуть машину не сделала, – уже хорошо.

– Вы сами хотели с нами встретиться. Дело в том, что я старый друг Саши Гардина.

– Что-то он никогда мне о вас не говорил, – настороженно заметила Редер.

– Со временем друзей юности видишь все реже и реже, – со вздохом развел я руками. – Мы крайне редко перезванивались, а виделись вообще раз в пять, а то и в десять лет.

– И тем не менее, он сказал вам о статуе? – недоверчиво спросила Редер.

О господи! Милая, если ты такая недоверчивая, то чего пришла на встречу? Неужели только женское любопытство?

– Да, он мне написал о ней, – подтвердил я. – Можно сказать, что написал целый роман.

– Значит, он отдал вам рукопись, – задумчиво проговорила Редер. – Вряд ли ее могли украсть.

– Спасибо, что сняли с меня подозрение в краже, – с иронией поблагодарил я. – А вот зачем вы украли статую из квартиры Гардина, да еще постарались свалить кражу на безвинную Валерию Витольдовну?

– Я ничего не украла! – отчеканила Редер. – Эта статуя принадлежала Саше, и я хотела всего лишь… Хотела ее сохранить! И квартиру я открыла ключами, которые мне дал сам Саша. На всякий случай дал: когда он в командировке, надо то цветы полить, то убедиться, что соседи не залили. Так что никакой кражи я не совершала! Я хотела сохранить… просто сохранить Сашину… вещь.

– А я думаю, что вы хотели ею воспользоваться, – заметил я. – Иначе зачем вы сделали так, чтобы бомжи продали ее в пункт вторцветмета, а спустя двадцать минут вы ее купили у приемщика по предварительной договоренности? Ведь вы хотели воспользоваться мистическими свойствами статуи, не так ли?

– Вы прочитали… Неужели вы верите во всю эту мистику? – с улыбкой поинтересовалась Редер. Но в ее улыбке чувствовалась неподдельная напряженность.

– А вы, Юлия Генриховна? – тут же спросил я. – Вы сами верите?

– Не знаю… Я уже ни во что не верю, – обреченно отозвалась Редер.

– Вы курите? – сочувственно спросил Тавров, доставая пачку «Парламента». Он явно пытался разрядить ситуацию.

– Нет, не курю, – ответила Редер и непроизвольно поморщилась, словно уже ощутила запах табачного дыма..

– Бросать надо, Валерий Иванович, – машинально заметил я, размышляя, как приступить к главной теме разговора.

– Слава! Давать непрошеные советы людям, которые старше тебя по возрасту, очень неприлично! – раздраженно заметил Тавров. Ему явно очень хотелось закурить, но в сложившейся ситуации сделать это в салоне он не мог, а вылезать из прохладного салона в душное уличное пекло было бы безумием.