Повелитель Теней. Том 2
Шрифт:
И все это сопровождалось шипением и практически мгновенным исцелением ее ран.
Ни слова не говоря, зверолюдка, сбросив с ног голову едва живого слуги, бросилась в ту же сторону, где скрылись до этого оборотень и эльфийка, запрыгивая на деревья и перемещаясь между ними гигантскими прыжками, подобно дикому животному.
До сих пор Фратер считал, что в жизни он повидал многое и бояться практически нечего.
Но этот лес здорово прочистил ему мозги.
Не теряя драгоценного времени, он принялся перевязывать Слугу, попутно
Не так эффективно, как эльфийские целебные зелья, но уж получше человеческих, которыми его пичкала до сих пор зверолюдка.
И, брожение ее разорви, что тут вообще происходит?!
Нет ничего более умиротворительного, чем смотреть на плещущиеся у берега океан.
Смотреть на то, как его могучие волны накатывают на высокий берег, разбиваясь на части и щедро осыпая все вокруг брызгами.
Покрывшись пеной, волны отступают, чтобы нанести новый удар.
На высоком берегу стоят двое и смотрят на океан, неистовую стихию, готовую уничтожить все на своем пути.
— Мне не нравится мысль, что придется вас бросить, — в голосе юного мужчины, еще совсем недавно вышедшего из детского возраста, слышатся наивные обидчивые нотки.
Поведение ребенка, который давит на жалость.
Стоящая рядом с ним молодая женщина, облаченная в замысловатые доспехи, с печальной улыбкой смотрит на своего воспитанника.
Маленький.
Слабенький.
Не телом, не магией, но духом…
Не способный перешагнуть ту черту, которая отделяет человека от монстра, не готовый, против своих слов, сделать все, что от него потребуют обстоятельства.
Сколько таких уже приходило к ним?
Горячих на словах, но не способных на нужные поступки.
Слишком много.
И все они умерли.
Маленькие, почти незаметные пешки в чужой игре.
Они разожгли необходимый огонь…
И сгорели в нем.
Вспыхнули, осветили мрак суеверий и мракобесья, чтобы быть забытыми, проклятыми и преданными анафеме.
Но этот…
— Ты никого не бросаешь, Глеб, — ее бархатистый голос медом льется в уши молодого мужчины. — Это легкое задание, практически прогулка, которая крайне важна для нас.
— Тогда почему иду я, а не кто-то другой?!
— Потому что я так решила.
— Но я самый слабейший из всех Практиков! — воскликнул Глеб. — Если придется драться…
Какое глупое дитя…
Такое забавное, милое, по-своему интересное…
Но глупое.
— Не придется, — пообещала Геката, усиливая давление магией. — Мир, в который ты должен отправиться, давно заброшен. Там нет ничего, что могло бы представлять для тебя опасность.
— И все же…
— И все же, — демоница совершила пасс пальцами правой руки, и на ее ладони, закованной латной перчаткой, появился массивный
Молодой мужчина, так и не перешагнувший порог развития, смотрел на нее, поджав губы.
Совсем как большой ребенок.
В его глазах виднелось понимание недосказанностей.
А Перстень все же надел.
Хорошо.
Мальчик, пусть и не самый сильный, но уж точно благоразумия в нем побольше, чем в остальных.
— Ты отправляешь туда меня, потому что я слабейший из всех твоих воспитанников, — в его голосе боль, осуждение и совсем немного раздражения, связанного с собственными недостатками.
Геката не отвечает, смотря на мальчика с печальной улыбкой, в которой лишь на грани жизни и смерти можно опознать заботу и сожаление.
После чего мысленным приказом разрывает пространство и время, а сам он, подобно пушинке, влетает в него.
Последнее, что он видит — это одинокий силуэт демоницы, стоящей нал океаном бушующих волн.
Это была бы великолепная картина, полная тайного смысла.
Вот только океан был из огня.
Так сгорала штаб-квартира демонов.
А вместе с нею — и весь прошлый мир.
— Я такого дерьма даже в Последнюю Войну не видел, — голос Олегуса предательски дрогнул, когда Лаурель с криком отпрянула от посеревшей фигуры, держащей клинок, по самую гарду утопленный…
В нечто бесформенное, больше всего напоминающее человека, которого расплавило едва ли не наполовину.
Нижняя часть туловища явно была человеческой, демонстрируя остатки добротных и изысканных кожаных сапог.
Остальное…
Обрывки одежды и разбросанные вокруг клинки и части мифриловой кольчуги, мало кого интересовали.
По крайней мере эльфийку, которая, присев рядом, пыталась заглянуть в склонившееся над телом лицо Глеба…
— У него нет глаз, — с дрожью произнесла она. — Только зеленые огоньки!
Господин потерял глаза в бою и использовал магическое зрение.
Оборотень такое уже видел.
Но вот состояние его тела…
Тусклый блеск глаз…
Это кое-что пострашнее.
Оборотень с тихим рычанием, понимая, что ничего не может здесь сделать, рявкнул что есть сил имя зверолюдки.
Она смогла удерживать его душу от распада, возможно еще не все потеряно и для господина.
Но что могло привести к подобному?
Обнаженный мужчина принялся озираться по сторонам, пока его взгляд не зацепился за рукоять одного из мечей, лежащих чуть в стороне.