Повелитель теней. Том 3

NikL

И вот в один прекрасный день Крабогном прогуливался по улицам Москвы и подслушал любопытный разговор.

— Да мы ему такую вечеринку устроим! — воскликнул какой-то паренёк и восторженно потряс своего собеседника за плечи.

— Неплохая идея, — кивнул тот. — Все любят деньрожденные вечеринки.

Крабогнома осенило. Он бросился выяснять, когда у великана-хозяина-друга день рождения, и… Бинго! Оказалось, что оно буквально на носу. Нужно было срочно что-то решать. Крабогном в очередной раз одолжил у Веры смартфон, и на запрос «вечеринка, день рождения», ему выдало — «Каждый день как день рождения! Незабываемые вечеринки, божественное удовольствие, яркие воспоминания! Счастье

в груди!» Слоган ему понравился. Он раздобыл брошюрки, и они тоже были что надо — пёстрые, с красивыми девушками, яркими надписями. Дело оставалось за малым, только вот самостоятельно устроить сюрприз в Академии не получится. Поэтому придётся попросить об этом друзей великана-хозяина-друга. Но показываться им на глаза запрещено… Что ж, Крабогном — мастер намёков!

Своей жертвой он выбрал Егора — тот показался ему более внушаемым. Сперва Крабогном открыл ему сайт, где была статья про Род Ломоносовых, и выделил строчку с датой рождения великана-хозяина-друга. А потом каждый день на протяжении недели он подбрасывал Егору одну и ту же брошюрку. А по ночам, когда бедолага засыпал, Крабогном садился в изголовье кровати и нашёптывал ему на ухо: «Столовая, счастье в груди, день рождения, вечеринка, сюрприз». На пятый день Егор, снова наткнувшись на яркую брошюрку, не выкинул её, а замер и задумался. Через пару минут он почесал затылок и протянул:

— Марку должно понравиться…

Успех! Крабогном от радости едва до потолка не подпрыгнул. Отлично, теперь нужно дожать столовских поварих — всю последнюю неделю они постоянно находили рекламу кондитерских.

* * *

Ребята взяли себе по кусочку торта и вернулись за стол, а я всё-таки добрался до раздачи и набрал поднос еды. Когда я шёл обратно, белобрысый Андрей Коновалов попытался подставить мне подножку. А его сестричка, Настенька, которой Кристина сломала нос, якобы нечаянно перевернула стакан с горячим чаем прямо мне на ногу. Да уж, кое-кого жизнь ничему не учит. Сидит с распухшим носом и фиолетовыми синяками под глазами, но нарывается на новые неприятности. Я вовремя заметил подножку — перенёс центр тяжести, напитал ногу энергией и со всей силы наступил на пальцы Андрея. Он побелел от боли, но, сцепив зубы, выдержал и не закричал. Чай же я испарил заклинанием ещё до того, как хоть капля долетела до моих брюк. Подмигнув разъярённым близнецам, я продолжил путь.

Зря они о себе напомнили. Из-за сюрприза Егора я совсем о них забыл. Но раз уж они так настаивают…

Я поставил поднос на столик, который заняли Кристина, Егор и Саша и сказал:

— Отлучусь на пять минут, прошу меня извинить.

Выскользнув из столовой, я зашёл в туалет и занял дальнюю кабинку.

— Крабогномище!

— Великан-хозяин-друг? — передо мной соткалась зловредная Тень, всплеснула клешнями и бросилась обниматься. — С день рождений! Счастье, здоровье, много деньги!

— Спасибо, — кивнул я и хмыкнул. Ну, следовало сразу догадаться. Всё странное и нелепое, что происходит в моей жизни, чаще всего организовано Крабогномом. С ним не заскучаешь. Я так подозреваю, что Егора он взял измором. — Мне нужна помощь. Заберись в алхимическую лабораторию, укради Эликсир Честности и подлей в еду двум студентам. Я покажу, где всё находится и как выглядит. Только поторопись, нужно успеть до того, как они доедят свой борщ.

— Так точно!

Я закрыл глаза, сконцентрировался и перешёл на зрение Крабогнома. Зловредный дух, следуя моим мысленным указаниям, поднялся на третий этаж и прошмыгнул в алхимическую лабораторию. Здесь было множество шкафов со стеклянными дверцами. Эликсир Честности был зелёной жидкостью, в которой сверкали красные блестки и больше

походил на праздничный коктейль, чем на магическое варево. Он был одной из самых слабых версий магических сывороток правды — в конце концов, я не хотел слишком уж сильно навредить Коноваловым, а так, поставить в неловкое положение. Очень неловкое. Крабогном быстро нашёл Эликсир Честности — правда, по дороге прихватил пузырёк Смешливости. Я не стал отбирать — это зелье просто заставляет беспричинно смеяться. Одна капля — пятнадцать минут смеха. Никакого вреда.

Справился Крабогном за десять минут — в столовую вернулся, как раз когда Коноваловы доедали гуляш. Не борщ, конечно, но в гуляшной подливке много помидоров и специй, они уж точно забьют вкус Эликсира Честности. Крабогном подкрался к столику Коноваловых и щедро налил зелье в их тарелки. Я с удовольствием смотрел, как они зачёрпывают ложкой и проглатывают остатки мяса. Эликсир начнёт действовать через пять минут. Я с предвкушением улыбнулся и воткнул вилку в котлету.

— Слушайте, вам, наверное, некогда… — неуверенно проговорил Саша, сделал глоток какао, прочистил горло и продолжил жёстче и грубее. Таким тоном обычно предъявляют ультиматумы: — Короче, вы приглашены на Императорский бал в честь помолвки моей младшей сестры.

Я вспомнил Риту — ей сколько? шесть или семь лет? — подавился и закашлялся.

— А можно взять с собой маму? — деловито уточнил Егор. — Она всегда мечтала побывать в Императорском дворце. Так всегда отцу и говорила: «Ешь, что приготовила, перебирать будешь, когда мы в Императорском дворце жить будем! Я тебе не дочь миллионера!»

— Можно, — великодушно разрешил Саша, впечатлённый семейными историями Егора.

— Меня не пустят, — Кристина резко стала угрюмой и разрезала куриную грудку с такой силой, словно она была её злейшим врагом.

— Почему? — удивился Саша, с него слетела напускная суровость.

— Я из безродных, — процедила она.

— Я тоже, — вставил Егор.

— Я проверку охраны не пройду, — выплюнула Кристина, с яростью на него посмотрев. На моей памяти она впервые рассердилась на Егора, так как обычно защищала его от нападок. Но сейчас он фактически вынудил её объяснять то, о чём бы она хотела промолчать. Кристина вдохнула, выдохнула и сказала уже немного спокойнее: — Мои родственнички — уголовники.

— Я оформлю именные приглашения лично от Старшего Цесаревича. То есть от меня, — произнёс Саша. — Не беспокойся.

— Спасибо, — пробормотала Кристина. — Простите, семья — тяжёлая тема.

— А на меня все будут пялиться и поливать грязью за глаза, — горько усмехнулся Саша и улыбнулся. — Откровенность на откровенность. Я боялся, что вы не согласитесь. Не знаю, как бы пережил этот проклятый бал без поддержки. Это будет моим первым выходом в свет после отлучения от престола.

— А я писался в кровать до пяти лет, — сообщил Егор и, когда Кристина и Саша изумлённо на него уставились, пояснил: — Откровенность на откровенность.

— Кстати, о детях, — протянул я. — Сколько лет твоей сестре? Мне казалось, что она слишком мала для замужества. Или это династический брак и её жениху годика три?

— Скорее, сто три, — кисло ухмыльнулся Саша и скривился. — Я отговаривал отца, но бестолку. Рита до сих пор не знает, какую участь ей приготовили. Отец считает, что всё идеально продумал, — он понизил голос и наклонился вперёд: — Литовское Княжество на грани исчезновения, его князь бездетен. После его смерти страну раздерут на кусочки. Отец хочет забрать Княжество через Риту. Она выйдет замуж, а после смерти князя взойдёт на престол. Номинально. По факту будет править отец. Помолвка на полгода, а потом — брак. Он как бы будет фальшивым…