Повелитель водного дракона
Шрифт:
– Но от меня не будет много прока!
– удивлённо отозвалась дракона.
– И что?
– возмутился Тимур.
– Разве самое главное в этом?
– А разве нет?
– Нет. Самое главное в этом мире семья и друзья. Это то ради чего стоит жить и ради кого стоит умирать, защищая их жизнь. Все остальное - это частности, которые легко получить, если только приложить немного усилий.
Дракона задумалась.
– А если я соглашусь, то...
– То будешь
– Ну так что, согласна?
– А... подумать...
– попыталась выиграть себе время дракона.
– Некогда же, - сделал вид, что удивился Тимур.
– Почему некогда?
– заюлила дракона.
– Мы можем задержаться здесь.
– Нет. Не будем мы здесь задерживаться. Нам домой пора уже возвращаться. Да и к тому же зачем думать. Вот тебя на этой планете что-то держит?
– Держит, - призналась после заминки дракона.
Тимур против воли почувствовал, что ему становится интересно.
– Ну? Что именно?
– Сокровищница, - смущённо провела лапкой по земле ИнХанНи.
– Моя.
– И большая сокровищница?
– Нет.
– Тогда в чем проблема? Принимай нормальный вид, в котором удобно путешествовать, да пошли отсюда. Заберём твою сокровищницу и домой.
– Не получится.
– Почему?
– Там стражи.
– А мы в фуражках.
– Что это значит?!
– озадачилась дракона.
– То что какие-то там стражи помешать нам не смогут, в любом случае.
ИнХанНи вздохнула. И совершенно определённо не поверила. Но спорить больше не стала, минуту посмотрела на Тимура и решилась.
Огромные крылья распахнулись мгновенно. Водные капли разлетелись далеко во все стороны. И пока Тимур отряхивался, дракона взлетела в тот самый пузырь, созданный ранее.
– И что теперь будет?
– неслышно подошла к Тимуру Лаки.
Мужчина пожал плечами.
– Откуда же я знаю? Думаю, что-нибудь будничное. А что?
– Ну, просто, - смутилась Лаки, - от меня белая змея сбежала.
– Далеко?
– С концами, - повинилась некромантка.
– Этого стоило ожидать. Если мои предположения верны, то это змейка свою роль выполнила. И больше на нашем пути в Эссентес не появится.
– А он не окончен? Этот путь?
– Нет. Осталась малость, прогуляемся в одно место.
– Далеко?
– только и спросила Лаки.
– А откуда же я знаю?
– Тимур укоризненно взглянул на поёжившуюся некромантку.
– Лаки, где плащ?
– Потеряла.
– Давно?
– А кто тебе правду скажет? Подозреваю, когда с Крати сцепилась.
– Ясно. Пошли.
–
– К рюкзакам. Одевать тебя.
– Я совсем не замёрзла!
– А мурашки у тебя от страха и благоговения перед происходящим, - согласился мужчина, - не спорь. Пойдём.
– Не пойду. Это был последний мой плащ.
– Я про твой плащ ничего не говорил, - терпеливо сказал Тимур.
– Я тебе выдам плащ из своих запасов. А ты будешь хорошей девочкой, наденешь его и снимать не будешь.
– Не разговаривай со мной как с маленьким ребёнком!
– вспылила Лаки.
– Моё поведение в точности соответствует твоему, - усмехнулся мужчина, не убирая руки.
– Так мы идём тебя одевать? С драконой пока ничего интересного не происходит.
Лаки минуту смотрела на Тимура, поняла, что он не успокоится, пока не настоит на своём и сдалась, принимая его руку.
А спустя некоторое время, закутав некромантку в найденный тёплый плащ, оба вернулись к котловану. Как раз вовремя, чтобы застать самое интересное.
В начале увидев, как от острова вверх поднимаются ледяные тонкие нити-усики, ткущие ажурную арку беседки, Тимур засомневался в том, что это будет выглядеть обыденно. А уж когда опоры беседки оплели ледяные лианы с цветами из воды, мастер убедился в этом окончательно.
Обряд обещал стать прекрасным.
Ледяные спирали сплетались друг с другом, творя в воздухе завораживающую вязь воздушных кружев. На них спустя мгновение распускались крупные лепестки с венчиками-коронами и тугими водными лепестками. Капли росы, скатывающиеся с лепестков, разбивались ещё в воздухе на купола разноцветных искр.
А там, куда падали искры, вспыхивали другие, огненные линии. Витые усики-побеги разбегались в разные стороны по острову, очерчивая его контур. С каждой минутой огонь становился всё сильнее и сильнее. Пока в котловане не вспыхнул смерч. Ледяной, он щедро замораживал края котлована, превращая их в ледяные отвалы.
Огненные лозы пробились из-подо льда и потянулись к смерчу, вплетаясь в его дикий неудержимый танец. Огонь был слаб, и смерч начал жадно пожирать его, меняя свой цвет. В ледяных кристаллах заблестел янтарь. Мягкие отблески скользили по острым граням, скрадывая их, сглаживая. И смерч успокаивался, становился мягче, чтобы разорваться на капли и впитаться в воду.
В воздухе похолодало. Тишина нарушалась только звоном капели, да звуком судорожного дыхания. Кислород из воздуха чем-то пожирался. А следом из-под земли ударили фонтаны, не добавившие ни тепла, ни спокойствия, но надолго заворожившие.