Повелитель волков

Грэм Хизер

Бренна поколебалась, а потом продолжила, указав на следующий камень:

— Однако на пути вашем встретятся и опасности. Эту руну именуют Хагалаз, и она означает разрушительные силы, грубые силы дикой стихии, посланные или с помощью богов или по желанию людей. Вы должны быть осторожны и опасаться… — тут голос ее перешел в неразборчивый шепот.

— Стало быть, вокруг моей супруги сгущаются тучи.

Конар, как всегда, незаметно присоединился к компании возле очага. Его появление смутило не только Мелисанду, но и Бренну.

Она уже было протянула руку к следующему камню, чтобы растолковать выпавший на нем знак, но теперь решительно смешала руны и собрала обратно в мешочек. Она внимательно посмотрела Мелисанду и сказала:

— По правде сказать, мы сами творим свою судьбу. Руны могут лишь предостеречь нас от камней, лежащих на тропе жизни. Я очень устала сегодня и прошу позволения удалиться.

Она отправилась было в отведенные для нее покои, Мелисанда краем глаза заметила, что Конар остановил Бренну и принялся расспрашивать о чем-то. Не могло быть сомнения в том, что он хотел в подробностях знать что предсказали Мелисанде руны.

Но Бренна лишь отрицательно покачала головой и Конар отпустил ее восвояси. Взгляд его вновь обратился к Мелисанде.

— Уже довольно поздно. Позвольте проводить вас в ваши апартаменты, миледи, где вы сможете провесит ночь, соблюдая строгость и целомудрие.

— Я…

— Уже поздно, — с нажимом повторил он, подкрепляя свои слова решительным жестом.

Он вежливо поблагодарил за гостеприимство старого Одо, а потом повел жену в опочивальню. Дом Одо поражал своими размерами и многочисленными лестницами и переходами, он был весьма вместителен благодаря многочисленным комнатам для гостей, расположенным на одном этаже с большим пиршественным залом. К тому же в отличие от грубых каменных построек этот деревянный дом был гораздо теплее и уютнее, правда менее безопасен.

Конар привел Мелисанду в роскошно убранную комнату, в которой ей как новобрачной полагалось спать в одиночестве накануне свадьбы и которую она назавтра должна будет разделить со своим супругом.

В первый момент Мелисанде показалось, что, несмотря ни на какие обычаи, Конар не намерен оставить ее одну. Он вошел следом за ней, плотно захлопнул дверь и привалился к ней спиной, не сводя с Мелисанды настороженного взгляда.

— Итак, я желаю знать, что ты собираешься делать дальше, Мелисанда? Неужели ты действительно рада той пропасти, что возникла между нами в эти дни?

— Возможно, — отвечала она, по обыкновению потупив взор, но тут же заставила себя прямо взглянуть в лицо мужу, принимая его вызов.

— Не собираешься ли ты опять поторговаться со мной? — спросил он.

— Мне гораздо приятнее думать о том, как завтра перед алтарем я во всеуслышание заявлю, что не желаю выходить замуж за викинга, — ехидно улыбнувшись, ответила она.

Он улыбнулся не менее язвительно, двинулся к ней, схватил ее за руки и притянул к себе.

— У тебя никогда не

хватит на это духу! — поддразнил он ее.

— Почему ты так уверен?

— Среди гостей наверняка будет крутится и Жоффрей. Услышав твои слова, он тут же примется преследовать тебя.

— Для меня нет большой разницы между вами.

— Ну уж нет, сударыня, какой бы ничтожной тварью я ни был, я не убивал и не предавал твоего отца!

— На свете найдется немало других мужчин! — не сдавалась Мелисанда.

— Но ни у кого из них нет моих преимуществ. Ведь я уже предъявил свои права на нашу крепость и на тебя. Она гневно прищурилась.

— Эта ночь должна была стать моей последней ночью без тебя…

— О да, это действительно твоя последняя ночь… — весело рассмеявшись, перебил ее Конар.

Мелисанда прикусила губу, стараясь вырвать у него свои руки.

— Не хочешь же ты сказать…

— Нет, Мелисанда, — покачал он головой, — тебе да же не придется торговаться. Сегодня я не прикоснусь к тебе, ведь и у меня могут быть кое-какие понятие о чести! Но я не устану повторять тебе снова и снова: я позволю тебе сбежать от меня, никогда! И я овладею тобою всякий раз, когда у меня возникнет на то желание.

— Если только ты перестанешь цепляться мои руки…

— Но ведь ты можешь упустить такую возможности. Неужели нет ничего, что ты хотела бы выторговать у меня, ни одного желания, которое я бы выполнил взамен тех обетов, что тебе придется произнести завтра?

Она застыла, не спуская с него загоревшихся глаз.

— И ты пообещаешь мне все, что я захочу?

— Конечно.

Она задумалась, опустив ресницы. От возбуждения била дрожь, а во рту пересохло.

— Ну же? Выкладывай, что у тебя на уме, я ведь чувствую, что ты что-то задумала.

Она снова не в силах была поднять на него глаз Мелисанда попробовала освободиться, и его пальцы разжались. Она отошла в глубину комнаты, к кровати, и конец решительно обернулась.

— Я хочу…

— Да?

— Я хочу, чтобы ты больше не спал с Бренной.

— Что? — переспросил он донельзя удивленным голосом.

Мелисанде же показалось, что сердце ее вот-вот выпрыгнет из груди. Но она смело продолжала:

— Я хочу, чтобы ты поклялся, что больше не будешь проводить свои ночи с Бренной.

— Спать с ней?

— Разве ты никогда не проводил с нею ночей?

— О, да, и не одну.

— Клянись!

— Так ты ревнуешь!

— Меня не устраивает, что любовницы моего мужа постоянно путаются у меня под ногами.

— Ты ревнуешь.

— Конар, ты ведь сам начал этот разговор. Так я дождусь твоей клятвы или нет?

Скрестив руки на груди, он стоял возле двери и довольно улыбался. Потом он приблизился к ней, взял ее за подбородок и заставил поднять лицо, несмотря на ее слабое сопротивление, а потом запечатлел на ее губах нежный поцелуй.