Повелители мечей
Шрифт:
— Бвудит! Это я, Корум!
— Советую тебе приготовиться к битве, — пробормотал Джерри. — А Ралине лучше вернуться домой.
Маркграфиня вздрогнула и удивленно посмотрела на вечного странника.
— Зачем? Бвудит — не враг нам.
Джерри уставился на нее. Ралина потупилась, повернулась к послушно пошла в замок.
Корума душила злоба. Он тяжело дышал, пытаясь справиться с обуревавшей его злобой.
— Если он хочет драться…
— Корум! — тревожно сказал Джерри. — Не теряй головы. Возможно, Бвудит страдает от той же болезни, что и мы. Попробую договориться с ним. — Он сделал шаг вперед. — Бвудит,
Бвудит продолжал неуклонно идти вперед; его люди с хмурыми лицами маршировали сзади. Разноцветные мантии раздувались от ветра, задувшего с моря, острия шпаг целились в хмурое небо.
— Бвудит! — раздался из-за спины Корума голос Ралины, вернувшейся к воротам замка. — Не поддавайся чувству гнева, сковавшего твой мозг. Корум твой друг. Он помог и тебе, и всем вадагам вернуться на родину.
Бвудит-а-Горн остановился и поднял голову.
— И за это я тоже тебя ненавижу, Корум.
— Тоже? За что еще ты меня ненавидишь?
— То есть как?.. За твой омерзительный облик. Ты заключил союз с дьяволом. За твою извращенную любовь к мабденской женщине. За то, что твой друг — трус.
— Ах, значит я трус? — взревел Джерри, хватаясь за саблю. Корум удержал его за руку.
— Бвудит, поверь, нас всех поразил один недуг. Мы стали ненавидеть тех, кого любим; желаем зла тем, кто для нас дороже всех на свете. Если мы поддадимся темным силам, то уничтожим друг друга. А ведь это значит, что у нас есть общий враг, который хочет нашей гибели.
Бвудит нахмурился, опустил шпагу.
— Я тоже задумывался, почему вадаги сражаются с вадагами. Возможно, ты прав, Корум. Хорошо. Я согласен сесть за стол переговоров.
Один из вадагских воинов, вне себя от ярости, кинулся вперед.
— Негодяй! Скотина! Я всегда подозревал, что ты предатель! — И с этими словами он сделал выпад шпагой. Острие ее пронзило кольчугу и впилось в тело Бвудита. Капитан корабля страшно закричал и упал лицом на тающий снег.
— Яд ненависти действует быстро, — с горечью заметил Джерри, глядя, как вадаги набросились друг на друга. Крики ярости и отчаяния сотрясли воздух, кровь ручьями полилась на серую мокрую землю.
Цивилизованные мудрые вадаги озверели, ослепленные жаждой убийства; они сражались, как вороны сражаются за лакомые кусочки падали.
Глава 3
ВОЗВРАЩЕНИЕ ХАОСА
Вскоре дорожка к замку Эрорн была завалена трупами. Лишь четверо вадагских воинов остались в живых. Почти одновременно повернулись они к Коруму и Джерри, стоявшим у ворот. Глаза их безумно сверкали.
Корум почувствовал, как ярость затуманила его мозг. Испытывая огромное облегчение при мысли о том, что больше ему не надо сдерживаться, он пронзительно закричал и кинулся на воинов, размахивая шпагой. Джерри-а-Конель не отставал от него ни на шаг.
Удар, второй… вадаги были сильно утомлены, на их измученных лицах застыло безнадежное выражение. Казалось,
Корум обернулся. Джерри стоял на коленях перед Бвудит-а-Горном, с губ которого срывались тихие стоны.
— Корум… — вечный странник посмотрел на вадагского принца. — Он зовет тебя.
Чувствуя, как ярость покидает его, Принц в Алой Мантии сделал несколько шагов вперед к Бвудиту.
— Я здесь, друг мой, — ласково пробормотал он.
— Прости меня, Корум. Я боролся, сколько мог, с тем, что происходило в моем мозгу. У меня не хватило сил справиться с самим собой.
— Нас всех охватило безумие, Бвудит.
— Когда в голове моей немного прояснилось, я решил полететь к тебе, Корум, надеясь, что ты нам поможешь. И я хотел предупредить тебя об опасности… Но второй воздушный корабль бросился за нами в погоню, а после сражения ярость вспыхнула в каждом из нас с новой силой. Вадаги воюют друг против друга, Корум… И в Лайвм-ан-Эше не лучше… восстание за восстанием… — Голос Бвудита постепенно становился все тише и тише.
— И ты не знаешь, почему?
— Нет. Принц Юретт надеялся выяснить — он погиб… нами овладели темные силы… нельзя было покидать Небесный Город… Хаос вернулся…
Корум кивнул.
— Вне всяких сомнений, без Хаоса здесь не обошлось. Слишком быстро мы успокоились; решили, что ничто не может причинить нам вреда, так как Закон правит десятью измерениями из пятнадцати. И Хаос воспользовался нашей беспечностью. Мабельрод не может сам явиться в наш мир, потому что его постигнет участь Ксиомбарг. Значит, Повелитель Мечей нашел сторонника среди людей… но кого именно?
— Уж не Гландита ли? — прошептал Джерри, — Быть может, герцог Край вновь появился на сцене? Если человек обладает непреклонной волей. Хаос с удовольствием дает ему власть чад темными силами…
Баудит-а-Горн закашлялся.
— Ах, Корум, мне так стыдно…
— Не надо, друг мой. Не твоя вина, что вадагов поразил страшный недуг безумия.
— Узнай, в чем его причина, Корум… — Глаза Бвудит-а-Горна мрачно загорелись; он приподнялся на локте. — Уничтожь врага, если сможешь… отомстить за меня… отомсти за всех нас… Бвудит-а-Горн скончался.
Корум лихорадочно дрожал, не в силах справиться с обуревавшими его чувствами.
— Джерри, ты приготовил снадобье, о котором говорил мне?
— Оно почти готово, но я ни за что не ручаюсь, Корум. Не всякое лекарство помогает от болезни.
— Поторопись, — Корум пошел к замку, на ходу вкладывая шпагу в ножны.
Внезапно он услышал дикий крик и, ворвавшись в дверь, помчался к галерее с музыкальным фонтаном. Ралина отбивалась от двух горничных, рычавших, словно волчицы, и пытавшихся выцарапать маркграфине глаза. Корум ударил первую из них эфесом шпаги по голове, и она упала как подкошенная. Вторая горничная повернулась к нему, дико вращая глазами. Изо рта у нее капала слюна, на губах выступила пена. Рукой Кулла Корум толкнул ее что было сил. Глядя на двух поверженных женщин, вадагский принц вновь почувствовал, как в нем закипает ярость. Он высокомерна посмотрел на рыдающую Ралину.