Повелительница барсов. Попаданка и строптивый
Шрифт:
Теперь Эльтан пришел сдать с головой своих подельников и проситься под мое крыло.
К моему удивлению после этого рассказа стал рычать не только Солер, но и обычно спокойный Флоренс:
– Позвольте мне, забр-р-рать его жизнь, госпожа!
– Нет. Эрд Эльтан нам еще пригодится.
– Смею ли я надеяться, что прощен? – ахайд мельком заискивающе заглянул мне в глаза, проверяя, произвели ли его ужимки нужный эффект.
– Не обольщайся. Позже я придумаю тебе наказание. Свяжите его!
Долго упрашивать моих котов не пришлось. Рэй и
Эльтан продолжал усердно молить о прощении, пока его рот не заткнули кляпом и по моему приказу складировать за ширмой, где обычно ночевал Флоренс.
– “Зачем тебе этот предатель?” – мысленно произнес Рэй.
– “Слишком все просто и гладко. Это признание выглядит, как хорошая постановка”.
– “А как же запись на кристалле?”
– “В моем мире записи подделывают, не удивлюсь, если ваши маги умеют нечто подобное. От меня ждут, что я казню ахайда, или приму его в свиту. В первом случае меня ждет слава жестокой правительнцы, во втором Эльтан наверняка попытается подобраться ближе и устранить меня. Тот, кто прислал нашего ахайда, будет ждать вестей, а после явится лично, либо пошлет кого-нибудь на разведку. Надо только подождать. Но хватит об этом. Я удивлена, что ты не просишь за Морлотту. Ведь она твоя сестра” – ответила я, а вслух приказала – Налей мне лиллы, Флоренс.
– “Я не стану жалеть ту, что пыталась убить мою истинную” – ответил барс и пока котоэльф ставил кувшин на столик, опередил его и подал мне наполненный кубок.
Чувствую, скучать в засаде мне не придется.
Тем временем в таверне близ резиденции Арк-Надар…
Трое сидели за угловым столиком. Не первый час они коротали время за картами и вином, переговариваясь о чем-то вполголоса. Их фигуры скрывали пространные одеяния с капюшонами, какие носят странники и караванщики, держащие путь через пустыню. Но порой на руках этих троих даже в тусклом свете, проникавшем сквозь мутные окна, нет-нет да сверкали дорогие перстни, напрочь руша нехитрую конспирацию:
– Эльтан не выходит на связь слишком долго. Нужно что-то делать! – произнес один из ахайдов, бросая очередную карту на стол.
– Надо ждать. Его вызывала Она. Наверняка у Нее есть план, как одолеть новую лассару – ответил другой, с рубином в кольце.
– Она только женщина, Дрион, и думать не умеет по определению. Все ценные советы ей подавал горшечник.
– Уверен, по наши души вот-вот явится стража. Морлотта сейчас заперта и побоится устраивать бунт, чтобы не навлечь на себя еще большую немилость. Нужно бежать, всем вместе – пробасил третий.
– Погоди ты бежать! Найдут и скормят клану, как закуску! Надо действовать тоньше. Всем известно: дары умягчают сердце.
– Я уже послал лассаре в подарок своего сына. Если все раскроется, возможно, она помилует меня.
– Я тоже послал. Но приняла ли Реджина наши дары?
– Так хватит тут сидеть! Пойдем и узнаем! Меня эта неизвестность до колик скоро доведет.
– Мне страшно туда идти. Ее
– Это потому что ты трус, Леонар.
– Кого ты назвал трусом?! – Леонар поднялся, угрожающе нависая над собеседником, но от расправы над подельником его остановило появление мальчишки.
Парень влетел в таверну, запыхаясь от быстрого бега и ловко лавируя меж столов, устремился к компании в углу. Юный двуликий что-то прошептал на ухо одному из барсов и, получив два чекера, удалился прочь, подпрыгивая от радости.
– Что там? Говори, не томи! – произнес Леонар, нехотя усаживаясь на место.
– Эльтан вошел в покои лассары час назад и до сих пор не вышел.
– Может, он ее убил?
– А может, его там пытают? Надо бежать, пока комнатная собачка Морлотты не протявкала наши имена!
– Я схожу к лассаре и проверю сам. Может, малец соврал?
– Не так быстро, Бонести. Во дворец пойдем все. Я хочу знать, что ты не сбежал. Ты проверишь как там Эльтан, а мы подождем снаружи.
Реджина
Через полчаса ожидания, в дверь апартаментов вошел стражник и доложил, что моей аудиенции нижайше просит еще один ахайд.
При первой встрече бас здоровяка Бонести заставил меня вздрогнуть. Глава всех скотоводов клана носил зеленую тунику, подпоясанную широким ремнем, на котором висел свернутый в кольцо кнут.
Войдя ахайд замер на пороге и его голова чуть повернулась к ширме, за которой лежал связанный Эльтан, но Бонести одернул себя и шагнул вперед.
Учуял потерянного подельника. Я понимающе улыбнулась, глядя в глаза оборотню, и он споткнулся на ровном месте. Улыбнулась шире и он попятился.
– “Пора?” – прозвучал у меня в голове голос Солера.
– Свяжите и отправьте к другу, которого он потерял – приказала я.
Бонести пытался было сопротивляться, но Флоренс извлек из волос шпильку и оцарапал предплечье здоровяка, после чего тот моментально ослаб.
– Надеюсь, это не яд? – спросила я.
– Нет, моя лассара. Лишь парализующее средство.
– Хорошо. Этот изменник пока что мне нужен.
Ахайд принялся умолять меня о пощаде, говорил, что ни в чем не виноват и вообще очень рад моему появлению в Сурлуне. Что желает подарить мне породистого скакуна из своего лучшего табуна и пришел лишь затем, чтобы узнать, какую масть я предпочитаю.
Но вскоре и его рот был заткнут кляпом.
– “Что дальше?” – мысленно спросил Солер.
– “Ждем. Мне нужен тот, кто все это затеял”.
Следующего ахайда звали Леонар. Глава кожевников понял, что дело дрянь и пришел с чистосердечным признанием, притащив мне в дар сразу двух сыновей, которых оставил во дворе у гарема. Леонара я велела отправить туда же, куда и остальных.
Знаменитому каллиграфу и главному производителю бумаги ахайду Нахо донесли, что все ведут в подарок лассаре сыновей, и он решил засвидетельствовать почтение, отдав первенца в мой гарем. Я выслушала речь Нахо доконца, и он пополнил число связанных заговорщиков.