Повелительница тьмы в офисе
Шрифт:
– Я тебе на мобильный дозвониться не могу! Почему ты ничего не рассказала нам с отцом про наследство?!
Ну, Вадик. Теперь я с тобой точно в разведку не пойду…
Угадала: родители узнали новости именно от него. Дорогое «такси» вышло, однако! Пришлось оправдываться перед мамой негромким и сугубо деловым тоном, дабы коллеги не навострили уши. Почему я не рассказала про наследство? Да потому что нечего говорить «гоп», пока не перепрыгнешь. Квартира еще не моя, есть странные условия, и не только они… Не сообщать же про местную мафию, повелевающую
Маму озвученные аргументы ни капли не убедили, она посетовала, что с близкими принято делиться. В смысле не наследством, а новостями и тревогами. Призвала слать братца лесом с любыми его поползновениями, а дядю Якова слать еще дальше, причем теми выражениями, за которые, между прочим, всегда меня ругала. Я немного воспряла духом и извинилась за свое партизанское молчание. Мама меня простила, и я решила исправиться немедленно. Поделиться переживаниями хотя бы отчасти:
– Я до сих пор в шоке, что Агата сделала наследницей меня… Мы и не виделись-то никогда.
– Виделись, – огорошила мама, – ты совсем крошка была, вот и не помнишь. Она и на твой день рождения заявилась однажды, когда тебе три года исполнялось. Подарила какую-то книжку с дикими картинками! Мы ее тебе не дали.
Ничего себе, что выясняется! Агата не только была в курсе моего существования, но и подарки мне в детстве дарила.
– А где та книжка сейчас? – полюбопытствовала я. – Выкинули?
– Да нет, на даче валяется. На чердаке в коробках, наверное.
– Поищи, пожалуйста. Вдруг есть связь между книжкой с дикими картинками и квартирой с дикими интерьерами….
– У нее просто специфические вкусы, – фыркнула мама, – вот и связь. И собака у нее была та еще.
– Маленькая, черная и лохматая? – догадалась я по Шуше и найденной старой фотографии. – А что ненормального в ней было?
– Чудовище зловредное и нелюдимое. Никого не подпускала, рычала. Все боялись, а ты на семейном празднике полезла ее тискать с криком: «Ах ты мочалка непослушная». И с рук весь вечер не спускала, пока Агата тебе не пообещала такую же подарить, когда ты вырастешь.
– А ведь действительно подарила, – пробормотала я, заглядывая под стол.
Подарочка Агаты там не было. И мобильного телефона. Зато за моей спиной скакал на одной ноге Стас, пытаясь стряхнуть со штанины вцепившуюся в нее мертвой хваткой Шушу. Черт!
– У меня срочные дела, – выпалила я маме.
Повесила трубку и кинулась к Стасу, пока его прыжков не заметили коллеги. Кажется, не орал он на весь офис благим матом лишь оттого, что стеснялся. Того, что не в состоянии отцепить мелкую собаку.
– По-моему, она хочет меня съесть, – пожаловался он мне. – Признавайся, ты ей торт не разрешила дать, потому что людьми кормишь?
– Шуша, не слушай его… И не кушай, брось, – приказала я с очень хозяйскими интонациями, – он невкусный.
– Чего это я невкусный? – оскорбился Стас. – Наоборот, аппетитный и питательный, раз она именно меня хватанула.
– Может, ты ее чем-то спровоцировал? – заподозрила я. –
– Всего лишь пулек у тебя из ящика одолжить думал! – Он беспомощно дрыгнул ногой. – Пока ты по телефону треплешься.
Ах, одолжить?! Подкрадывался подло, ворюга. Все свои отстрелял из бластера в Никиту, а собирать их по офису – не барское дело.
– Шуша, молодец, – похвалила я, – охранница. Славная девочка. Так держать! Но не его… Отпусти негодяя, пусть идет. Но в следующий раз разрешаю съесть.
Собачка покосилась на меня с недоверием, но отпустила. Стас уставился на штанину, выглядящую так, словно ее зажевало эскалатором.
– Но пулек-то дай, – возмутился он. – Зря я пострадал, что ли?
Шуша рыкнула, и Стаса сдуло из моего угла. Надолго. Даже к кофейному автомату вместе с остальными потом не подошел! Сдается мне, одним любителем кофе на сегодня будет меньше.
Телефон я не обнаружила ни под столом, ни рядом, ни вокруг. Только наушники сиротливо валялись чуть поодаль. Хоть к Шуше в пасть лезь с проверкой! Или позвонить себе? Если она завибрирует, значит, точно сожрала…
Кстати, насчет пожрать. Обед я пропустила, поскольку идти в столовую что с Шушей, что без – не вариант. Но сточенное ночью содержимое холодильника мне помогло, аппетит мирно спал. Не захотелось даже торт. Диана принесла его после обеда и принялась раскладывать по тарелочкам под бдительным руководством Алисы. Нужно ведь было проследить, чтобы остался красивый и большой кусок, который она торжественно понесла в кабинет Варнавскому. Шуша под столом оживилась, заинтересованно поводила носом по воздуху.
– Нет, – сказала я строго, – никакого торта, это не собачья еда. Будешь себя хорошо вести – вечером купим шоколадку.
Она специальная, без сахара. Нужно следить за здоровьем вверенного питомца. И на корм хороший перевести вместо сомнительной каши. Тем более что та каша уже кончается.
Шуша грустно вздохнула, а я погрузилась в работу. На несколько минут… Не успела и пару писем прочесть, как прибежала Алиса.
– А где это твое животное?
Я кивнула под стол, но так и зависла в кивке. Шуши опять не было. Я заозиралась, но ее не было нигде. Ни сзади, ни у кофейного автомата, ни у столов коллег.
– Отошла она, видимо, – я по-дурацки улыбнулась, – по делам…
– Вот я так и думала, что не уследишь, – прошипела Алиса. – Найди ее сейчас же!
Я отправилась искать, и вовсе не потому, что мне велели. Вдруг Шуша потерялась? Забилась в какой-нибудь угол и боится. Слабо представляется, но все же…
Глеб подсказал, что видел ее выбегающей в коридор. Я прошла по всему этажу, присматриваясь к пространствам опен спейсов, заглядывая под столы и в углы. Результат нулевой. А вот в конце коридора… Там я услышала чавканье. Жадное, безудержное, с похрюкиваниями. За дверью закрытого кабинета. «Виктор Варнавский» гласила надпись на нем. Ох! Шуша забралась туда и уже доедает нашего управляющего директора?! Теперь меня наверняка уволят!..