Повелительница ястреба
Шрифт:
— Когда прикажете исполнить?
— Вчера! — рыкнул богатырь. — Ладно, шучу, шучу… Чем быстрее, тем лучше, мы можем покинуть город в любой момент.
Сапожник запротестовал. Начал доказывать, что и кожу надо раскроить, и работы здесь край непочатый. Орейн терпеливо слушал его, а потом рявкнул:
— Послезавтра! И точка…
В цене они уже сошлись быстрее.
Когда вышли из лавки, Орейн мрачно заметил:
— Надо бы завтра, да что толку настаивать? Что нынче за сапожники? Так, шваль!.. Ни гордости, ни мастерства…
Он вдруг так громко чихнул, что Ромили присела, гигант, как ни в чем не бывало, бросил:
— М-да, а не пора ли нам вернуться в монастырь и пообедать? Слушай,
Ромили, пожав плечами, согласилась. Ей не приходилось бывать в таком большом городе, как Неварсин. Одной бродить здесь боязно — вдруг заблудится. С Орейном же другое дело. Почему не погулять!.. Конечно, потерять дорогу до монастыря в Неварсине невозможно — он высился над крышами домов, и все равно ее охватывала робость. Столько людей на улицах, все куда-то спешат; крики торговцев, детский плач… Жуть!..
Вот и прошел короткий зимний день. Уже спустились сумерки. Орейн и Ромили молча бродили по улицам. Этот могучий человек особой разговорчивостью не отличался; правда, ничего, что было приметного или занятного в городе, не пропускал. Дергал Ромили за рукав и кивком указывал, куда следует смотреть. Если требовались пояснения — давал их. Потом неожиданно разговорился — стал рассказывать о разных частях страны, о доменах, их владельцах, которые теперь покоились в усыпальнице монастыря Святого Валентина в Снегах. Там, в горах, есть труднодоступная пещера, где покоится прах святого, — там он жил и скончался… Проходили мимо кузни — Орейн и про кузню поведал, мол, здесь, как говорят, лучше всего подковать коня. Таких мастеров, как в Неварсине, к северу от Армиды не сыщешь. Добрались до кондитерской — он рассказал, что студенты из монастыря непременно заходят сюда по праздникам. У Ромили сложилось впечатление, что гуляет она с братом, презрев дурацкие обычаи, которые не позволяют женщинам выходить на улицу. С Орейном было легко, словно она знала его всю жизнь. Говорил он теперь без всякого налета просторечья, сразу стало ясно, что человек он образованный.
Возраст его угадать было невозможно. Определенно не молод, однако вряд ли старше ее отца. Руки привыкли держать меч, мускулы бугрились даже под одеждой, а ногти чистые, ухоженные. Не то что у других спутников дома Карло. Те как были мужиками, так и остались…
По рождению Орейн, по-видимому, очень знатен. Во-первых, сводный брат короля; во-вторых, мать тоже не из кухарок… По всему видно, что отец привечал незаконнорожденного сына, дал ему отличное воспитание, и хотя дом Карло обращался с ним не как с ровней, все-таки относился он к Орейну с нескрываемым уважением и, главное, что принималось во внимание среди знати для выявления степени влияния на господина, прислушивался к его советам.
Уже в поздних сумерках Орейн все-таки нашел какую-то забегаловку, зашел туда и сделал заказ. Ромили почувствовала некоторое смущение.
— Зачем сразу на двоих — я готов заплатить за себя…
Орейн жестом заставил ее примолкнуть.
— Садись и не рассуждай! — объяснил он. — Я ненавижу обедать в одиночестве. Дом Карло предупредил, что сегодня вечером его попотчуют рыбкой в другом месте.
Делать было нечего — пришлось подчиниться. И как можно было устоять! Ромили никогда не посещала таверны или харчевни подобной той, куда они забрели. Женщин здесь не было и в помине, исключая шумных толстых
Нет уж, лучше прикидываться парнем! У нее теперь есть работа, за нее неплохо платят. Три серебряные монеты за десять дней!.. Какая кухарка или служанка могла бы рассчитывать на такой заработок? Тут ей припомнился рассказ старухи, бабушки Рори, о прежней безбедной жизни, когда муж, получив отказ от жены, отправлялся к служанке. Спать со служанками считалось в порядке вещей. Лучше провести всю жизнь, переодевшись мужчиной, чем делить ложе с нелюбимым господином.
Тут Ромили пришло в голову, что и ее отец не пренебрегал этой привилегией. Вспомнить хотя бы сына Нельды. Как же Люсьела мирилась с подобным обычаем, ведь вся их семья была христофоро?.. Что тут непонятного? Когда дело доходит до удовлетворения плоти, кто может устоять? Грех? Ничего, замолим… Не было лорда, который бы не имел недестро как мужского, так и женского пола. Ромили до сих пор не задумывалась над судьбами их несчастных матерей.
Она поерзала на стуле, и Орейн, ухмыльнувшись, спросил:
— Что, голоден? Ничего, сейчас заморим червячка. Чуешь, как здесь пахнет… — Он потянул носом и возбужденно добавил: — Мясо!
Полдюжины мужчин метали дротики в мишень, представлявшую собой разноцветные концентрические круги. В другом углу играли в кости.
— Сыграем в дротики, парень? — предложил Орейн.
Ромили отрицательно покачала головой, призналась, что никогда в них не играла.
— Ну, вот и попробуешь. Надо же когда-то начинать учиться.
Не прошло и минуты, как она обнаружила, что стоит перед чертой, в руке у нее дротик.
— Руку держи вот так, — принялся учить ее Орейн. — Старайся бросать плавно, пальцами особо не сжимай…
— Ты вот что, — сказал какой-то посетитель у них за спиной, — представь, что этот круг, нарисованный на стене, — голова короля Каролина и у тебя появился шанс заработать пятьдесят рейсов награды.
— М-м, — раздался за спиной еще один голос. — Ты лучше представь, что перед тобой пасть этого волка Ракхела. Или, что еще лучше, голова одного из его шакалов, лорда Лиондри Хастура.
— Измена, — вкрадчиво пискнул со стороны чей-то высокий тенорок, и тот, предыдущий, сразу примолк.
Первый продолжил:
— Подобная болтовня не доведет до добра, что здесь, что за Кадарином. Кто знает, может, шпионы Лиондри Хастура орудуют и в нашем городе.
— Я бы сказал — Зандру их обоих побери! — проворчал кто-то в углу. — Напустил бы на них чуму со всеми ее бубонами и лихорадкой. Какое дело свободным горцам, чья задница будет давить трон? Что нам, молиться на нее, любопытствовать, у кого она толще? Повторяю, Зандру их побери!.. Одно радует — пусть они подольше дерутся к югу от реки и оставят в покое честных людей. Пусть дадут им возможность мирно заниматься своими делами.
— Каролину надо что-то предпринять, или ему не видать трона как своих ушей, — заметил кто-то. — Эти, из долины, думают, что Хастуры находятся в родстве с их богами. Когда я путешествовал, мне пришлось выслушать немало сказок об этом. Мог бы и порассказать вам…
О дротиках сразу забыли — никто не занял очередь за Ромили. Она растерянно огляделась и шепнула Орейну:
— Неужели вы позволите им трепать имя короля Каролина?
Тот не ответил. Он потер руки и напомнил:
— Наше мясо уже на столе, Румал. Они могут сколько угодно болтать языками, а мы не можем допустить, чтобы наш обед остыл. — И указал Ромили на стол.