Повелительницу Тьмы вызывали?
Шрифт:
Тянуть с судом нельзя, Курд через Криса передал, что вокруг клетки светлого уже начались возмущения магического поля и ещё несколько дней и настигнут сначала небольшие землетрясения, а потом и более глобальные разрушения, а мне замок жалко. Он, конечно, мрачен и во многом несуразен, но лучше уж ремонт сделать, чем отстраивать с нуля.
— Завтра утром состоится суд, — безапелляционно заявила я девушке, не сомневаясь, что она расценит правильно, и приказы уйдут по цепочке дальше.
В этот момент в дверях появилась очередная голова, но обращена она была не ко мне, а к Несси.
— Несси, ничего не хочешь пояснить? — Угрожающе протянула я, и в комнату мигом ворвался Крис, правда, поняв суть моего возмущения, он всецело разделил негодование, но потом неожиданно подмигнул Несси и отбыл в сторону перешептываний за дверью.
— Госпожа, это Лиор, и мы с ним… ну я его… — пыталась подобрать слова пунцовая от стыда служанка.
Послушав перебор местоимений, ещё несколько минут, я даже успокоилась, а потом и приободрилась. Этот Лиор, прибыл в Оплот несколько дней назад, в рамках ротации войск внутри племени и обрёл свою шиару в лице Несси. Бедного корёжит, вот он за ней и таскается, даже Криса не испугался.
— Я не злюсь, — погладила по руке девушку, стараясь успокоить. — Пообещай мне одну вещь.
Несси глядела на меня во все глаза. Честные-пречестные, но в них явно читался страх. Дожила, и она теперь меня боится.
— Попробуй принять ворга, — мягко попросила её. — Они не страшные, шиара для них сокровище, божество. Просто попробуй.
Девушка смутилась ещё сильнее и начала кидать взгляды на дверь. Интересно, Лиор тоже такой стесняшка?
— Беги уже, — рассмеялась я и уже в спину добавила: — Я рада за вас.
Несси на бегу кивнула и хлопнула дверью, мне осталось только набраться сил на последний рывок, а потом буду месяц минимум отсыпаться. Так и уснула, в мечтах об отпуске.
Продолжительный сон и сытный завтрак кого угодно способны поднять из мёртвых, всё-таки не стоит пренебрегать отдыхом, какой бы заманчивой и приятной не была альтернатива. Так что, суд начался по графику. Ну, то есть в полдень. Тёмные вообще те ещё совы, даже крестьяне и то редко встают с восходом солнцем, а уж обитатели Оплота и подавно.
Церемониймейстер, выступающий сегодня в роли судебного секретаря, очень гордо вышагивал впереди нашей процессии и громогласно орал, постукивая жезлом:
— Суд идёт! Расступитесь, тёмный суд идёт!
Никто и не создавал никаких помех нашему движению, но дядечке очень нравилась своя роль, пусть уж развлекается.
Вообще, весь суд выглядел, да и планировался, как фарс чистой воды. Я через Криса скинула пару воспоминаний из фильмов с судебными заседаниями, а дальше он уже распространил среди остальных моих приближенных, ну а в итоге мы получили, то, что получили. Нового управляющего я так и не назначила, и каждый тянул одеяло в свою сторону, внося свою лепту в общий хаос.
Трибуны ревели, нам хлопали, Эрдана заранее освистывали, награждая нелицеприятными эпитетами, только транспарантов не хватало, весело, в общем. Я же, плывя к высокому трону, копии настоящего, старалась не наступить на мантию. О, да, мне сшили мантию, только она больше походила на опереточный плащ графа Дракулы,
На троне полы мантии пришлось расправлять, но чего не сделаешь ради эффектной картинки. Подданные смиренно ждали, пока эпопея с моим воцарением на троне закончится, а после чинно, и что удивительно, синхронно заняли свои места. За моей же спиной выстроились Крис, Курд, Ральф и Урумшай. Крис, конечно, занял место по левую руку, а остальные в полушаге в стороне.
— Жители Тёмных Земель, да начнётся суд над величайшим злодеем, — во всю глотку заорал церемониймейстер, на диво поставленным голосом: — Правителем Светлых Земель, запятнавшим своё имя бесчестием, покушениями, подкупом, шантажом и похищением существ, Эр-р-рданом Лу-у-учезарным.
Мужчина, как ведущий боёв без правил тянул имя, помогал себе руками, активно жестикулируя, немудрено, что толпа взорвалась бурными овациями. Нет, нам точно нужны развлекательные мероприятия, вон как народ радуется, да и ведущий шикарный точно есть, не всё же ему палкой об землю бить, такой талант пропадает.
Я величественно перевела взгляд на свободный проход, по которому сейчас свои последние шаги должен будет совершить светлый. Да, суд не суд, но отсюда он живым не выйдет — это решённый вопрос.
Толпа ликовала, кто-то даже тухлые овощи начал кидать под ноги страже, что вела Эрдана, как только они появились между трибунами. Вели его со всеми почестями, в два кольца окружив арестованного, а самого заковали в антимагические кандалы. Нашлись в закромах замка и такие игрушки.
Эрдан, с гордо вскинутой головой, вышагивал, окружённый стражей, и старательно делал вид, что бряцание кандалов ему нисколько не мешает. Он вообще, воспринимал все эти декорации, как норму и казалось, даже подыгрывал толпе, ну или действительно, проникся моментов, кто его разберёт, этого светлого фанатика.
Стража наконец-то домаршировала до моего помоста и ряды воинов расступились, расходясь от несломленного Эрдана, прожигающего меня злобным взглядом.
— Эр-р-рдан Лучеза-а-аррный, — торжественно возвестил церемониймейстер и в наступившей после этого тишине, сделал своё коронное «бум».
Толпа захлопала, затопала, я коротко кивнула, Эрдан презрительно фыркнул. В общем, все вели себя, как и предполагалось. Снаряжённые кристаллами подростки сновали между существами, старательно выбирая ракурсы поудачнее. Может кино им тут организовать? База, то есть, и кристаллы и проекторы, что картинку с этих кристаллов показывают, чуть довести до ума и будет у нас свой кинематограф, с блэк-джеком и хмм… короче, свой. А там уже и до телевидения рукой подать.
Тьма, вот о чём думаю? Чуть не пропустила момент, когда обвинитель, он же Аарон дер Швайкс, закончил перечислять преступления. Аарон, прямо красавчик, и говорил эмоционально, и наизусть речь заучил, Оскар по нему плачет.
— Эрдан Лучезарный, признаёшь ли ты свои преступления? — Спокойно и негромко, но используя голос тьмы, спросила у светлого.
Ответить он, конечно, не удосужился, только ещё упрямее выдвинул подбородок. Ну, собственно, никто и не ждал, что он сейчас в грехах своих каяться начнёт.