Поверь своим глазам
Шрифт:
Около пяти утра в комнату Томаса просунул голову Рэй и разбудил его.
— Я уезжаю, — сказал он. — Постарайся обойтись без неприятностей.
— Ладно, — буркнул Томас в подушку.
Когда же он окончательно проснулся, в окно уже ярко светило солнце. Прежде всего Томас включил компьютер, зашел на сайт «Уирл-360» и только потом быстро принял душ и оделся.
В кухне он на какое-то время замер, разглядывая шкафы и обдумывая, как поступить. Томас догадывался, что коробка с кукурузными хлопьями стоит в тумбочке рядом с холодильником. Дверцу он открывал так осторожно, словно ожидал, что оттуда выскочит крыса, но
Молоко следовало искать в холодильнике. «Уж это я знаю наверняка», — подумал Томас. Взяв миску, он насыпал в нее хлопья, залил молоком и быстро съел, чтобы тут же вернуться к себе, оставив на столе грязную миску, коробку и картонку с остатками молока. Причем Томас не считал, что поступает неправильно. Рэй ведь сказал, что он должен сам приготовить себе еду. Про уборку не упоминалось. Причем Томас искренне полагал, что Рэй сам с удовольствием помоет посуду, когда вернется, потому что в таком случае она будет помыта как надо. К этому его приучил отец, тот всегда все делал сам. Даже мытье посуды не доверял сыну никогда. Вот почему за все эти годы Томас так и не научился пользоваться ни посудомоечной машиной, ни пылесосом, как не умел стирать белье, мыть полы или стирать тряпкой пыль с мебели. Единственной работой по хозяйству, которая еще недавно пришлась бы Томасу по душе, являлась стрижка травы, но отец и близко не подпускал его к трактору-газонокосилке. А теперь, даже если бы Рэй ему разрешил, Томас никогда бы не сел за руль.
После завтрака он продолжил исследовать улицы Сан-Франциско. Сегодня его интересовали такие районы, как Мишн, Сансет, Ричмонд и Хайт-Эшбери, а потом он вступил на мост «Золотые Ворота». Чтобы пересечь его из конца в конец, пришлось много раз щелкнуть «мышью». Но открывавшиеся виды так увлекли Томаса, что он чуть не забыл про обед.
В кухню Томас снова спустился около часа дня. Мысль сделать себе бутерброд с тунцом отбросил сразу, ведь в таком случае ему пришлось бы воспользоваться открывалкой, а он хорошо помнил, как даже отец изрыгал проклятия, вскрывая неподатливую банку, и брызги масла летели во все стороны. А потому Томас взял арахисовое масло, ломтик хлеба и уже намазывал для себя сандвич, когда в дверь постучали.
Несколько секунд Томас никак на стук не реагировал, поскольку входную дверь всегда открывал кто-то другой. Потом до него дошло, что он в доме один, и, отложив в сторону перепачканный маслом нож, Томас пошел посмотреть, кто приехал.
— Привет, Томас!
Это был Лен Прентис, или Ленни, как часто называл своего бывшего босса Адам Килбрайд.
— Здравствуйте, мистер Прентис.
Томас видел его машину, оставленную в нескольких шагах от ступеней на террасу, причем больше в ней никого не было. Лен явился в дом Килбрайдов один. Он топтался на пороге, явно ожидая приглашения войти, но Томасу этого не хотелось. Лен Прентис ему не нравился.
— Твой брат дома? — спросил он.
— Нет, сегодня он в Нью-Йорке, — ответил Томас.
— С чего его туда занесло?
— Поехал проверить, действительно ли там убили человека, надев пакет на голову.
Лен замер на мгновение, но затем произнес:
— А ведь ты действительно совершенно свихнулся. Позволишь мне войти?
Томас кивнул:
— Заходите, если хотите.
— Вот, проезжал мимо и решил заглянуть к вам, ребята,
Томас молчал, поскольку Лен Прентис не задал ему никакого вопроса, но вскоре гость спросил:
— Пивка не найдется?
— Не знаю, — честно ответил Томас.
— Ничего, я сам посмотрю. — Лен прошел через гостиную в кухню, открыл холодильник и взял то, что ему было нужно. — Ну, рассказывай, чем ты занимаешься, Томас, — сказал он, вскрыв бутылку и сделав глоток.
— Работаю на компьютере.
— Да, да, я слышал, ты от него почти не отходишь.
— У меня много работы.
— А Рэй? Чем он занимается?
— Сегодня он в Нью-Йорке.
— Это я уже слышал. Но зачем он туда поехал?
— Сначала встречается с другом по поводу работы, а потом ему нужно выяснить, что произошло с человеком в окне.
Лен еще раз приложился к бутылке.
— Это тот самый человек, которому надели пакет на голову?
Томас кивнул.
— Мы с твоим отцом много общались, — произнес Лен. — Я ведь был для него не только начальником. Мы с ним крепко дружили. И он рассказывал, что ты постоянно находишь в Интернете всякие штуки, которые тебя излишне возбуждают. Адам не раз собирался лишить тебя доступа в Сеть, но в итоге все равно разрешал тебе просиживать за компьютером целыми днями, потому что это давало ему хоть какую-то передышку.
Томасу больше всего хотелось, чтобы Лен Прентис поскорее ушел, а он закончил бы намазывать бутерброд и поднялся наверх, прихватив еду с собой.
— Между прочим, это была идея Мари, чтобы я вас навестил. Она хочет пригласить вас с братом к нам домой на ужин.
— Мне нужно обсудить это с Рэем, — отозвался Томас.
Сам он не желал никакого ужина у Прентисов, но ему было неловко прямо заявить об этом. Попросит Рэя вежливо сообщить, что они не смогут принять приглашение.
— Твой папаша часто недоумевал, как получилось, что ты такой. Что ты счастлив все время торчать дома и сутками не отходить от компьютера. А из дома вообще не выходишь, разве что для посещения своего психиатра. Как ее фамилия? Гаргантюан?
— Григорин.
— Но меня добил окончательно твой отказ прийти на похороны собственного отца. Неужели эта твоя компьютерная одержимость настолько непреодолима, что ты пропустил столь важное событие?
— Зачем вы все это мне говорите, мистер Прентис? — спросил Томас.
— Не знаю. Наверное, просто хочу поддержать с тобой разговор. Я ведь человек простой. Для меня вся эта психиатрическая наука — темный лес. Мне говорили, что у шизоидов вроде тебя личность как бы раздваивается, но твой отец считал это всего лишь распространенным заблуждением. Мол, все обстоит совсем иначе, уверял он меня. Допустим. Но я другого в толк не возьму. Если ты знаешь, что у тебя проблема, почему ничего не делаешь, чтобы избавиться от нее?
— Нет у меня никакой проблемы!
Лен усмехнулся:
— Сын не приходит на похороны, чтобы почтить память отца. По-моему, это бо-о-льшая проблема.
— У меня тогда было очень много дел. И кроме того…
— Что, Томас?
— Там собрались люди, которых мне не хотелось видеть.
— Кто же? Неужели ты имеешь в виду меня? Но разве я не был всегда добр к тебе?
Томас покачал головой.
— Мне нужно приготовить себе обед. Я начал делать сандвич с арахисовым маслом.