Поверь своим глазам

Модлинг Эстер

Бетти замерла, услышав, что называется, вопрос в лоб. Да, «обмен любезностями» действительно закончился.

– В университете, – холодно ответила она. Брови Макмиллана удивленно поползли вверх.

– В Гарварде?

– Ужасно, да? Они совсем перестали считаться с общественным положением человека, и уже не знаешь наверняка, кого там встретишь! – ядовито прошипела в ответ Бетти.

– Очевидно, – резко бросил Оливер Макмиллан. – Вы знали, кем был Оскар, когда решили познакомиться с ним?

Она задохнулась от ярости. Вечер обещал

быть жарким. Но она не собиралась сдаваться.

– Он представился, как Оскар Макмиллан, – с вызовом ответила она. – И у меня не было причин думать, что он обманывает меня.

Лицо Оливера потемнело от злости.

– Я…

Но ему пришлось прерваться, так как официант принес заказанную им бутылку вина. Макмиллан явно был недоволен задержкой. Бетти вздохнула с облегчением, радуясь вынужденному молчанию. Разговор проходил даже хуже, чем она предполагала. Очевидно, Оливер счел ее женщиной, которая восемь лет назад завела отношения с его братом исключительно ради получения материальной выгоды.

Холодный, самоуверенный, напыщенный…

– Что вы будете есть, Бетти? – спросил он нетерпеливо, поскольку официант явно не собирался уходить.

Соберись, приказала она себе, заказывая суп и салат Ей было плевать, что принесут, она вообще сомневалась, что в горло полезет хоть что-нибудь. Гнев, поднимающийся в груди в ответ на унизительное презрение Оливера Макмиллана, делал это невозможным.

– Давайте только уточним одну деталь, прежде чем двинемся дальше, – холодно заявила Бетти, как только они остались одни, и продолжила после сдержанного кивка своего собеседника: – Я не притязала на деньги Оскара, пока он был жив. И у меня нет намерения…

– Я бы не говорил так о суммах, которые вносились каждый месяц на банковский счет на ваше имя, – проскрежетал Оливер, прерывая Бетти.

Краска залила ее щеки, но тут же отхлынула от лица.

– Я не тронула ни цента из этих денег, – процедила она сквозь зубы. – Счет, о котором вы говорите, предназначен для Ника.

Высокомерный взгляд Оливера Макмиллана выражал недоверие.

– В самом деле?

– В самом деле! – отрезала она, яростно сверкнув глазами.

Упомянутый счет был единственным свидетельством того, что Оскар признал ребенка, которого бросил в Штатах, окончив обучение.

Бетти тогда очень долго не соглашалась принять деньги. Но потом возобладал здравый смысл, и она предложила, чтобы сумма вносилась на текущий счет для Ника.

А со слов Оливера Макмиллана, все выглядело совсем по-другому…

– Я могу показать вам все бумаги, если хотите, – заявила она. – Вы увидите, что каждый цент, который Оскар когда-либо присылал – плюс проценты, – все еще там!

Это было меньшее, что отец мог сделать для сына, от которого отказался.

Невольное уважение мелькнуло во взгляде Оливера Макмиллана, но тут же снова сменилось надменной насмешкой.

– В этом нет необходимости, – медленно произнес он.

Потому что, подумала Бетти, деньги Оскара, вложенные

в будущее Ника, были мелочью для Макмилланов. Их семья считалась одной из самых влиятельных в финансовых и политических кругах Лондона в течение вот уже нескольких поколений. Тогда как Расселы эмигрировали в Штаты только пятнадцать лет назад и все, что имели, зарабатывали тяжелым трудом.

– Должен сказать, – бесстрастно произнес Оливер, взяв ложку и начиная есть суп, который только что принесли, – что я ожидал другого от женщины, которая приходится матерью ребенку Оскара.

– О? – только и смогла ответить Бетти.

Оливер Макмиллан медленно покачал головой.

– Для меня было потрясением обнаружить среди бумаг Оскара банковский документ, свидетельствующий о том, что каждый месяц в течение последних семи лет на счет мисс Э. Рассел поступали определенные суммы денег…

– Счет открыли на мое имя, потому что Ник был еще совсем маленьким, когда начались платежи, – оборвала его Бетти. – Если вы позволите показать вам бумаги…

– Я уже сказал, что мне не требуются детали, – отмахнулся Оливер. – Но вы, вероятно, догадываетесь, какое объяснение этим выплатам могло прийти мне в голову.

– И как вы обнаружили, кому на самом деле переводятся деньги?

Этот вопрос беспокоил Бетти с тех пор, как Оливер Макмиллан появился вчера перед ее домом. Она жила в Бостоне, когда познакомилась с Оскаром, а сейчас они с сыном находились в сотнях миль от этого города, и переезд был осознанным. Деньги поступали в местное отделение банка, но это не объясняет, как удалось обнаружить, кем в действительности являются они с Ником.

Карие глаза встретились с серыми.

– Среди вещей Оскара я нашел несколько писем… любовных писем, подписанных «Берти». По крайней мере, я думал, что это была Берти, – поправился он сухо. – Вы бы научились писать поаккуратнее, Бетти.

– Я приму к сведению ваш совет, – фыркнула она. – Хорошо, вы обнаружили… письма, но мне все еще не понятно, как вы узнали о существовании Ника. Или, вернее, то, кем мальчик приходится вашему брату. – Она, не отрываясь, смотрела на Макмиллана.

Он пожал плечами.

– Я нанял частного детектива…

– Что вы сделали?! – Бетти даже подумала: уж не ослышалась ли она? Сама мысль о том, что кто-то мог следить за ней, показалась оскорбительной. – Как вы посмели! – воскликнула она, задрожав от возмущения.

Оливер Макмиллан снова пожал плечами.

– Принимая во внимание тот факт, что я живу в Англии…

– И ваше время драгоценно! – язвительно вставила Бетти.

– …это было наиболее простым и эффектным способом узнать все, что меня интересовало, – продолжал он, будто не слыша ее.

– Это посягательство на частную жизнь – вот что это такое! – яростно возразила она.

– Возможно, – не стал спорить Макмиллан. – Я…

– Возможно?!

Ее голос звенел от гнева, а руки сжались в кулаки с такой силой, что ногти впились в ладони.