Поверенная дел некроманта

Светлова Лана

Тощий черный кот лежал на постели и лениво вылизывал свою заднюю лапу. На миг он замер, уставившись на меня. Зрачки в глазах кота превратились в вертикальные щелки, меня будто окатило волной ненависти и презрения. Затем кот снова вернулся к своему туалету.

А я испытала к коту чувство безмерной жалости. Пять дней прошло с момента гибели колдуна, и все эти пять дней кот жил здесь, в доме, без еды и воды. Почему его не забрали? Неужели после смерти хозяина он оказался никому не нужен?

Кот встал, и я увидела,

что под гладкой черной шерстью выпирают ребра. Он едва держался на тощих лапах, но все равно не подпускал к себе. Я попыталась сделать к нему шаг, но черный лишь распустил хвост, оскалил клыки и предупреждающе зашипел.

Я вскинула руки:

— Все, поняла, не трогаю тебя!

Под пристальным взглядом кота мне стало неловко, и я не смогла рыскать по шкафам и постели. Просто прошла по комнате, взглядом вычленяя детали: абсолютный порядок, аскетизм и ничего лишнего. На тумбочке у кровати электронная фоторамка — почему-то работающая.

Я замерла на миг, разглядывая сменяющиеся кадры: Марк Орлов на фоне гор; он же на фоне Эйфелевой башни; в компании друзей. Красивый, все-таки, мужчина. Некоторые фотографии были цифровыми, но некоторые выглядели откровенно старыми, будто сделанными еще на фотопленку, причем черно-белую.

От рассматривания фотографий меня отвлек кот, который запустил когти мне прямо в бедро. Больно! Я вздрогнула, отвлекаясь.

— Мяу! — сообщил мне пушистый негодяй, глядя прямо в глаза.

Да он же голоден! Я поставила фоторамку на место и сфокусировалась на животном:

— Ты есть хочешь?

— Мя-а-а! — заорал кот, будто понимая, о чем идет речь.

Я задумалась. Вряд ли в этом доме имеется еда для кота, да и как оставить живое существо здесь, взаперти в одиночестве? Я потрогала ногу. Когти, конечно, не смогли причинить большого вреда, поскольку я была в плотных джинсах, но царапины черный гаденыш все же оставил. Ладно, не бросать же его, даже несмотря на отвратительный характер.

— Пойдешь со мной? — зачем-то спросила кота я.

Тот сел, выжидательно глядя мне в глаза, и его хвост обвил лапы. Расценив это как согласие, я кивнула:

— Ладно, пошли.

Я отвернулась всего на миг, чтобы отключить от сети фоторамку, как за моей спиной раздался глухой звук удара. Я резко оглянулась. Кот, как ни в чем не бывало, продолжал сидеть на кровати, умывая мордочку, а на полу за моей спиной обнаружился блокнот в твердой кожаной обложке. Видимо, черный нечаянно столкнул его лапой откуда-то из-под подушки.

Я подняла блокнот и открыла металлическую застежку. Плотная кремовая бумага внутри была исписана мелким ровным почерком колдуна; кое-где виднелись рисунки. Кажется, я нашла дневник Марка Орлова…

Глава 6

В нашу с Ликой квартиру мы с котом добрались уже ближе к ночи. Я с грохотом сгрузила пакеты из зоомагазина

на пол, и только потом сообразила, что чувствую потрясающий аромат свежеприготовленной еды. М-м-м, пахнет курочкой и картошкой. На подругу это не похоже.

— Привет, — крикнула из глубины квартиры Лика.

— Что за запахи еды в нашем доме? Ты, наконец, перестала питаться воздухом и сухарями?

Из кухни в фартуке с цветочками выглянул Валера и приветственно помахал мне шумовкой:

— Проходи, мой руки. Все как раз уже готово.

Вот это да. Разгильдяй Валера кулинарит у нас на кухне? В десять вечера? Странно, мы, конечно, неплохо с ним общались, но не настолько, чтобы совместно ужинать у нас дома. Он что, закрутил роман с Ликой? Вряд ли, парень не в ее вкусе, подруга предпочитает молодых смазливых мажоров, а Валера скорее простой крепкий работяга без гроша за душой.

От размышления меня отвлек кот, который, недолго думая, напрудил лужу прямо в прихожей. Я возмущенно завопила:

— Кот, ты обалдел??!

Но черный лишь лениво махнул хвостом, не удостаивая человека-раба своим царственным вниманием, и вальяжно отправился исследовать квартиру.

— Я придумала тебе кличку! — процедила я, глядя пушистому чудовищу вслед. — Я буду звать тебя Гадёныш!

Пока я возилась с ведром и тряпкой, из кухни раздалось сюсюканье Лики:

— Кис-кис-кис, а кто это у нас такой сладкий? — потом резкий вскрик подруги и жалобное: — Да-аш, принеси перекись, твой блохастый агрессор меня оцарапал! На какой помойке ты его откопала?!

Фыркнув, я прихватила из ванной антисептик и отнесла подруге. Валера сразу же поставил передо мной тарелку с едой, сел напротив и стал выжидательно смотреть.

— Ты проверяешь, выживу ли я после твоей стряпни? — подозрительно поинтересовалась я у коллеги, тем не менее, с аппетитом уплетая угощение.

— Не-е, — Валера широко улыбнулся, — я поговорить хотел… Лика говорит, надо твоего согласия спросить…

— На брак с ней? Я не возражаю, брачуйтесь и размножайтесь… Или как там? — я махнула вилкой, изображая благословение. — Только насчет свадьбы я бы советовала тебе подумать еще раз, характер у нее — дрянь.

Лика возмущенно завопила:

— Эй, ты сама тоже не подарок! Но он вообще не про то!

— Я хотел попроситься у вас пожить месяц-полтора, — потирая многократно поломанный нос, признался Валера. — Я с девушкой расстался, съехал с квартиры. А снять ничего поблизости с моими доходами не могу. Попросил вот Лику, она не возражает.

Лика кивнула:

— Я в твою комнату съеду, на диван, а Валера в моей поселится.

Я с подозрением посмотрела на подругу. Кажется, не стоит повторять, что авантюризм в ней просыпается только тогда, когда она видит в этом непосредственную выгоду. В чем сейчас подвох?