Поверить в чудеса.

Владимировна Кристина

– Вот и договорились.
– И пока она не передумала, я потащил ее в еще одно кафе, неподалеку.

Домой я вернулся только через часа четыре. Но это было не самым ужасным. Потому что хуже всего, что мне пришлось почти все это время провести в торговом центре, куда мы пошли после кафе. Дана, видите ли, захотела гардероб пополнить. И ведь раньше не замечал я подобной ее тяги так выбирать наряды.

Короче, это было ужасно. По-настоящему. Меня по двадцать раз спрашивали о том, 'идет ли ей

та или иная вещь', 'как она в этом смотрится' и все в таком роде.

И теперь у меня голова просто пухла. И в глазах рябило от просмотренного мной такого большого количества разноцветных тряпок.

Зато был и плюс. Я по крайнем мере развлекся по полной за сегодняшний день. А то в последнее время у меня напряг с этим был. Лето все проработал, пытаясь немного накопить денег, а окунувшись две недели назад в студенческую жизнь третьекурсника, мне почему-то все казалось уже таким обыденным. Все меня или раздражало или наводило скуку.

Так что сегодня я получил долю своего адреналина: сначала от 'знакомства' с Лией, о которой, кстати, время от времени думал весь вечер, заканчивая этим шопингом с подругой.

Кстати, о первой. Почему спрашивается, я все еще о ней помню? Да еще и долей явного возбуждения, если откровенно признаваться. Вообще нонсенс какой-то...

Тихо хмыкнув, я бросил взгляд на часы. Развлекаться клубом, как мне еще вчера предлагали друзья, не хотелось. Что я там не видел? Вычурную и часто безвкусную атмосферу таких заведений? Толпу легкодоступных девиц, составляющих основную массу, и думающих, что они танцуют, а на деле - лишь бессмысленно дергаются, с трудом попадая в такт музыке? Нет, есть конечно и исключения. Но очень редкие. И все это уже приелось. Эти девушки, которые так легко велись на внешности и позволяли вешать им лапшу на уши. Эти кратковременные знакомства, и быстрый и единичный секс на одну ночь. Эти гулянки, часто с принятием алкоголя...

Все это постепенно начинало утомлять. Или же это была знаменитая осенняя депрессия. Черт его знает!

Раздумывая, над всем этим, я даже не сразу услышал телефонный звонок.

– Макс, ну, что, все в силе?
– не успел я поднять трубку, как услышал голос Антона - своего давнишнего друга, с которым общаюсь еще со школьных лет.

– Тох, не знаю. Как-то не охота идти в этот клуб...

– Я те дам не охота! Не хочу даже слышать, что ты не идешь! Давай, переставай уже хандрить, ты уже задолбал с таким настроением! Где всем известный Макс, который и слова такого, как 'хандра' не знал?! А вообще, я знаю, что тебе нужно...

– Неужели?
– хмыкнул я.
– Не просветишь?

– Конечно. Тебе нужно вернуть свои навыки в покорении прекрасных дам. Вот как раз этим и займешься, а то уже месяц никого не закадривал. Наверняка, уже и подзабыл, как это делается...

Я ухмыльнулся. Антон умел давить на 'слабо' так, что невольно начинаешь чувствовать азарт. Да и недавний промах с Лиеей мне намекнул на правоту друга. Но одновременно и подзадорило

все это, возвращая тонус. Вызовы я любил. И не мог их игнорировать.

– Манипулятор ты, Тох. Ладно, увидимся сегодня.

– Воооот! Совсем другой разговор. Все, до встречи!

– Давай, пока!

Положив трубку, я пошел собираться, думая, как бы мне завтра на первую пару вовремя прийти. Эх, правильно говорят, что 'понедельник - день тяжелый'. Чувствую после сегодняшней ночи мне в который раз предстоит в этом убедиться.

Глава 2.

Лия.

'А дома-то ничего не изменилось с утра, когда я уходила. Кто бы сомневался, в принципе...' - хмыкнула я про себя, правда в смешке смеха-то и не было.

Потерев переносицу, я вздохнула. Устало и даже опустошенно. А все приподнятое моим спасителем настроение вмиг испарилось.

– Пришла?
– в дверях стоял... назвать это покачивающееся тело 'папой' у меня язык не поворачивался.
– Где ты шлялась?! Почему я...

Всунув наушники в уши, я просто 'отключилась' от внешнего мира, переставая слушать эти пьяные претензии. Шмыгнула быстро к себе в комнату, закрываясь на замок, который установила себе пару лет назад.

Что там происходит за пределами комнаты я благодаря музыке не слышала. Но зато и без этого могла описать.

Он сейчас пойдет на кухню, возьмет из холодильника водку, выпьет. И все это будет сопровождаться матами и руганью. Причем облаживать он меня будет, абсолютно не стесняясь в выражениях. Потом погремит на кухне: посудой, шкафчиками... Потом все так же, матерясь и всех подряд обвиняя непонятно в чем, пойдет в спальню, где или уляжется, иди продолжит ругань, или начнет громить что-нибудь.

Затем будет короткий сон, опять опохмеление, маты, крики...

И так будет всю ночь.

Иногда, правда, когда у него было другое настроение, он не буйствует. Тогда он плачет. Хотя правильнее сказать, что плачет водка. И тогда он скорее всего будет вспоминать маму... Мамочка... О ней вспоминать мне по-прежнему больно. Хотя прошло уже пять после ее смерти.

Сжав зубы, и не давая себе об этом думать, я еще громче сделала музыку.

И так, не снимая наушники, я и на завтрашние пары собиралась, и работу, которую на дом взяла, сделала, и ко сну готовилась. И засыпала я тоже, с ними.

Привычный вечер для меня. Человек существо такое. Ко всему может привыкнуть. Даже к тому, что сначала кажется диким и неприемлемым.

Жаль только, что меня пришлось на собственной шкуре это проверить.

Будильник заорал в тишине квартиры слишком громко. Я даже подпрыгнула в кровати.