Повешенный
Шрифт:
— Ладно я, старик, а ты откуда такой замученный? — участливо спросил он усталого порученца — Словно без передыху из самой Москвы гнал.
— Уж лучше бы из Москвы — буркнул офицер — В Шлиссе я был, Ваше Сиятельство, там такое сейчас творится…
— И там? — ахнул светлейший князь, изображая крайнюю степень изумления.
— И там. На Ладоге тоже был сильный шторм и нагонная волна. Шлисс и его окрестности затопило. Даже в крепости все подвалы наполовину в воде.
— Господи, спаси и сохрани… что делается-то! А государь чего так гневался? Кричал так, что в приемной стекла дрожали — Петр Васильевич
Порученец пожевал губу, но решил, что через час-другой о побеге заключенных все равно будет знать весь дворец. Такое не скроешь, когда жандармов направят на поиск беглецов. К тому же Председатель Государственного совета по должности допущен к государственным секретам еще и не такой важности. Он повернулся к окну и тихо произнес одними губами:
— Из-за наводнения трое опасных преступников сбежало из Секретного дома.
— Да как такое возможно?! — ахнул князь — это же лучшая тюрьма в нашей империи!
— Сообщник у них был среди надзирателей тюрьмы. Да еще это чертово наводнение. В озеро они спрыгнули с крепостной стены. Такую ночь мы там пережили, что врагу не пожелаешь.
— Вот уж, точно… Майору Турубанову сейчас не позавидуешь.
— Его рапорт и довел государя до такого бешенства.
Они пошли дальше, спустились по лестнице в холл, где сиятельного князя уже ждал слуга.
— Ты вот что, капитан… — ласково улыбнулся Лопухин, склонившись к уху фельдъегеря — ежели, что еще интересное вспомнишь, найди меня в Петрополе. Не обижу. А сегодня вечерком выпей от души за здоровье старика, что-то оно совсем нонче расстроилось.
Князь незаметно сунул в карман офицерской шинели крупную ассигнацию, которой хватит не то, что на вечер, а пожалуй и на целый месяц. А то и на два.
— Премного благодарен, Ваше Сиятельство, за добрые слова! — устало улыбнулся порученец — Непременно еще свидимся в Петрополе, как при нашей службе, да не свидеться…?
…Светлейший князь, дойдя до кареты и забравшись в нее лишь с помощью слуги, там вдруг распрямил плечи, отбросив всякое притворство. Стукнул тростью в стену, велев кучеру трогать, и откинулся на мягкую спинку сиденья, обитую темно-красным бархатом. Глубоко задумался, провожая рассеянным взглядом здание Александровского дворца.
Вот это новости… Только почему вдруг трое беглецов, если побег изначально готовился для одного? Случайно так получилось, или старейшины решили на ходу все переиграть? Чтобы догадаться, кто составил компанию Алексею Петровичу, большого ума не надо — на секретном этаже тюрьмы кроме него сидели только двое заговорщиков: бывшие офицеры Стоцкий и Южинский. Так что больше некому. Теперь ведь изведёшься, дожидаясь вестей из Костромы. И не отправишься туда сейчас, переживший наводнение Петрополь, пока покидать никак нельзя. Император не поймет.
Но главное — побег удался, хотя первоначально все задумывалось совсем по-другому. А когда все шло по плану? Чтобы сбежать из Шлисской крепости, нужен не просто план и тщательная подготовка побега, нужна еще и огромная удача. Встречались среди дворян родары с заговором на успех, но крайне редко. И точно не у Южинского со Стоцким.
Вот и закрутилось
С заговором офицеров чудом пронесло — никто из посвященного триумвирата не выдал на следствии сообщников из Северного клана. Знали, что сами виноваты: дрогнули, поспешили и все своей спешкой испортили. А всего-то и нужно было потерпеть и дождаться коронации, но откуда же у молодежи терпение? Молодая кровь бурлит, душа требует подвига и каждый мнит себя новым Наполеоном, или, на худой конец, Робеспьером. Потому и не открывали им всей правды, потому о настоящем плане и знали только трое из главарей. Бенкендорф чуть зубы себе не сточил от злости, но доказать ничего не смог. Свое чутье ведь к делу не пришьешь…
Ладно… Алексей Петрович на свободе, и это главное. Теперь следует обдумать, кто может поддержать Северный клан. Московский? Однозначно. Тем более, если москвичам твердо пообещать, что столицей империи снова станет первопрестольная. Им Петропольский клан давно поперек горла стоит. И даже нынешнее наводнение придется, как нельзя кстати — зачем Петрополь восстанавливать? До нового наводнения? В народе уже пошел ропот, что это кара за романовские грехи. Они мол, предатели, и Тройственный Договор первыми нарушили, и бабье царство устроили, а потом еще дворян от службы освободили. А когда эти дворяне доброго царя Павла убили, они даже его убийц не наказали. И никто уже не помнит, каким был на самом деле этот «великомученик». А с зимы по Москве новый слух пошел, что де, нынешний царь Николай не настоящий Романов. Что, кстати, чистая правда.
Уральский клан более осторожен, в дворянские склоки старается не лезть, и в Высший свет особенно не рвется. Но к противостоянию с нынешней императорской семьей тоже примкнет — те промышленников уральских постоянно ущемляют, держат их за людей второго сорта. То золотые прииски в казну заберут, то налоги поднимут, а большие деньги такого пренебрежения не любят. Этому клану придется пообещать хорошие преференции и защиту от завистников. Плюс более справедливые налоги и таможенные пошлины, как экспортные, так и ввозные. Благо умные проекты такие уже есть, и им сразу можно будет дать ход.
То же можно сказать и про Сибирский клан — там тоже верховодят промышленники. В бой они особо не рвутся, зато и в спину никогда не ударят. Сибиряки умеют держать данное слово. Обид на столичный клан и Романовых у них тоже хватает.
А вот Поволжский клан вроде и живет с Северным бок о бок, но чего от них ждать не знаешь. Купцы — одно слово. За копейку удавятся. Здесь нужно хорошо подумать, чем их привлечь. Можно сыграть на том, что в Петрополе торгашей провинциальных презирают, да и мусульман особо не жалуют. А те же татары — народ гордый. Но там столько племен живет, что татары лишь малая их часть, хотя и самая сплоченная. Не полезут они в дела русских, но и мешать взбунтовавшимся кланам не станут.