Повесть о настоящей девочке
Шрифт:
– Нет. Ну, то есть двое знакомых парней из Чечни вернулись. Ужасно, мальчишки пистонами баловались. От этого звука они оба резко легли на землю.
– Прикольно, – усмехнулась Наташка, – слушай, а вы как реагировали, когда они легли?
Наташка представили такую ситуацию, что от резкого звука пистона человек, который стоял рядом с ней, вдруг резко падает. Она не знала бы, что делать.
– Ничего. Просто стоим.
– А они как?
– Ну, встали потом. Ну что пойдём гулять?
– Не, я за контрольные засяду.
– Ну, как знаешь, пока.
– Пока.
Наташку удивила такая
По приезду с базы отдыха Наташку ожидал сюрприз – к ним в гости приехал дядя Ваня из Белоруси, муж тёти Нины, маминой сестры. Цель приезда была исключительно меркантильная, т.к. к тому времени бабушкин дом был продан и средства должны были поделены между тремя бабушкиными детьми. Дядя Ваня последние пару лет прожил в Америке, найдя своего богатого родственника, сейчас он занимался перегоном машин из Польши и перепродажей их на родине. В этот раз он ехал на своей машине на Урал, намереваясь её уже продать, но под Самарой попал в аварию. Как раз под Самарой живет третий наследник бабушкиного наследства, куда на покой и была оставлена переломанная машина. Дядя Ваня благополучно прибыл в Златоуст на поезде.
Настроение у него не располагало к позитиву, а скорее к постоянному употреблению крепких спиртных напитков, чем очень огорчало Наташкину маму. Выпивка в доме стала под запретом, ведь Наташкиному папе нужно было каждый день ходить на работу. Билет обратно дядя Ваня смог купить только на поезд через неделю. Поэтому Наташка после отдыха на озере попала в очень напряженную атмосферу. Однажды вечером, не смогла терпеть грустно слоняющегося по квартире дядю Ваню, она предложила погулять. Он с радостью согласился. Было уже темно, субботний вечер безлюден. Они прошли мимо столика и скамейки, рядом стоял ларёк.
– Давай что-нибудь выпьем, лёгкое, – предложил дядя Ваня и подошёл к ларьку. Обе Наташки на базе отдыха пристрастились к сладкому игристому вину, которым их в достаточном количестве снабдил тёткин кавалер. Наташка подошла к витрине, увидела знакомую бутылку и показала на неё.
– Я вот такое знаю, оно сладкое и не крепкое.
– Ну вот такое и давай.
Наташка и дядя Ваня уселись за уличным столиком друг против друга попивая игристое вино из горла и закусывая шоколадкой. Беседа велась задушевная, дядя Ваня рассказывал, как чудесно живут люди в Америке, и как ужасно на русской и белорусской земле, и как тяжело эмигрировать в эту Америку. Со стороны, может быть, эта парочка выглядела смешно, но прохожих не было. Наташка была без очков и со своими минус восемь ей было вообще не видно ни одного прохожего. Вернее, она могла видеть силуэты, но лиц не смогла бы различить. Внезапно
– Ты смотри-ка, сидят бухают прямо на улице.
Наташка обернулась и увидела группу парней. Она увидела, что они идут к их столику. Парни окружили их столик и тот же голос стал выговаривать:
– Такие интеллигентные с виду люди, а пьют прямо на улице как бомжи какие-то.
Дядя Ваня попытался как-то оправдаться:
– Ребят, мы просто сидим…
Но парень не обращая на него внимания продолжал, глядя с укором на Наташку:
– И девушка такая симпатичная, можно сказать красавица, а ведет себя как даже не знаю, как выразиться прилично.
– А что в этом такого, мы же просто сидим и никого не трогаем, – не выдержала Наташка.
– Что? Голос у нас прорезался? Ну-ка, дай мне фонарик.
И в лицо Наташки врезался луч света из темноты, она увидела фигуру в милицейской форме, у которого взяли фонарик. Луч света съехал с лица Наташки ниже, и она увидела, что тот парень, который держит фонарик и выговаривает ей всё это – Петров. Наташка соскочила и отошла на пару шагов, ей стало так стыдно и хотелось убежать. Но фонарик продолжал её всю освещать, и Петров продолжал свою поучительную речь.
– Такая красивая девчонка, а трётся с каким-то мужиком, бухает на улице, ведет себя как шалашовка последняя, а могла бы хорошего парня осчастливить.
Наташка стояла под освещением фонарика, окружённая парнями и слушала такие неприятные речи в свой адрес. Она не понимала, что происходит, почему её так нужно унижать за выпитую половину бутылки вина. Повернувшись направо она увидела светловолосого парня. «Скорее всего, это Логинов», – подумала Наташка. Ей стало очень стыдно, что он её видит в таком неприглядном свете. В интонации Петрова прозвучали нотки, которые она слышала в детстве от Игоря Сергеевича, который обливал её неприятными словами перед строем одноклассников. И она не понимала за что. И сейчас она искренне недоумевала, зачем её нужно оскорблять. Для неё было всё оскорбительно в этом моменте и свет в лицо, и слова, и окружение безмолвными ребятами.
– Ну что молчишь? Что скажешь? – продолжал Петров.
Наташке сказать было нечего. И она произнесла:
– Извините, мы больше не будем! – и шагнула к столику подхватив бутылку, – дядь Вань, идёмьте.
Дядя Ваня послушно встал и пошёл за Наташкой.
– Извините? – Выдохнул Петров. – И это всё, что ты скажешь? – Видя, что Наташка удаляется продолжал, – ну иди, иди, не ожидал я от тебя, что ты такая. И забирай свою бутылку.
– Всенепременно, – обернулась Наташка и демонстративно глотнула из горла бутылки.
Странная парочка – Наташка и дядя Ваня – удалились. Дядя Ваня спросил:
– А ты их знаешь?
– Нет, не знаю, – ответила Наташка.
Домой идти не хотелось, они уселись на лавочке возле подъезда, продолжая свои беседы. Через некоторое время мимо их подъезда прошли Петров с Логиновым. Петров обернулся на Наташку и сказал Логинову:
– Слушай, она, похоже, бухая совсем.
– Похоже так, ладно идём.
Наташка резко захотела спать, они зашли в квартиру, стараясь не замечать хмурой мамы. Наташка закрылась в своей комнате, дядя Ваня располагался на диване в гостиной.