Шрифт:
Повесть
о железном
человеке
Илья Казаков
Эту книгу я посвящаю своим боевым товарищам: Александру «Малышу» Харченко и Артёму «Бороде» Ткаченко, которые погибли в тот роковой день 7 февраля 2023 года.
Царствие Небесное, братья мои. Вы навсегда в моём сердце!
Казаков Илья Юрьевич – ветеран боевых действий, инвалид войны* первой группы, лейтенант в отставке.
В 2017
В октябре 2022 года, после теракта на Крымском мосту, принял решение отправиться в зону проведения Специальной военной операции для защиты Республики Крым и Российской Федерации от украинских террористических образований. В составе своего подразделения проходил службу на южном направлении. 7 февраля 2023 года, в ходе обследования местности, наступил на противопехотную выпрыгивающую мину кругового поражения ОЗМ 72. В результате взрыва потерял обе ноги на уровне бёдер и двух товарищей.
Был экстренно доставлен в госпиталь города Севастополь, а после перевезён бортом в Главный Клинический Военный Госпиталь имени Бурденко в городе Москве. Прошёл медицинскую реабилитацию и протезирование. Женат, воспитывает дочь.
Эта книга – история его войны*, история его новой жизни. И напоминание всем, что сильными не рождаются, сильными – становятся!
Шесть лет назад я завершил срочную службу, положил свой чёрный берет на полку и закрыл эту страницу жизни под названием «армия», а сегодня уезжаю «за ленточку». Никогда и не подумал бы, что воинская повинность снова меня коснётся. Тем более, при таких обстоятельствах.
Время сейчас такое: странное, сложное, противоречивое. Время решений и поступков.
Своё решение я принял. Я не уехал в сентябре 2022 года после объявления частичной мобилизации, потому что здесь мой дом, моя семья, моя Родина. И 6 лет назад я давал присягу защищать её.
Точек зрения много: кто-то воюет с неонацистами, кто-то борется против диктатора, кто-то зарабатывает деньги, а кто-то просто наблюдает за передвижением фигур на этой глобальной шахматной доске.
Я не могу просто наблюдать, у меня своя правда: я хочу, чтобы моя семья, мои дети не бросали всё и не бежали из страны; я не хочу больше читать о прилётах, диверсиях и работе ПВО на территории Крыма и России; я не хочу менять флаг и переобуваться.
Я крымчанин и эта война* – это моя боль. И да, меня волнует эта тема гораздо больше, чем многих жителей материка. Как минимум потому, что это всё происходит рядом со мной, рядом с моим домом.
Нет страха смерти, нет ненависти к противнику, и ярость благородная не вскипает, как волна, но есть твёрдая уверенность в верности решения и своей правде.
Хочешь мира, готовься к войне*. Это было актуально в Древнем Риме, актуально и сейчас.
Часть 1. СВОими глазами
Дождливое декабрьское утро. Туман мягко укрывает подножия
В детстве я мечтал быть разведчиком: зачитываясь рассказами и биографиями, представлял, как, подобно героям книг, я в тылу противника выполняю задания – хожу по лезвию ножа. Потом я вырос и пошёл в армию. И не просто в армию, а в морскую пехоту. Чёрный берет, бесконечная гордость и эго размером с Эверест! Казалось, что круче нас только Всевышний. Да и то, ненамного.
После – мирное течение гражданской жизни, а армия осталась тёплым воспоминанием о весело проведённом годе. Но порой в моей шальной голове рождались задорные мысли: а не сгонять ли в Сирию? А не поехать ли на Донбасс военным фотографом? И вот спустя 6 лет я снова в армии. И не просто в армии, а на войне*. Как говорит моя супруга: притянул своими мыслями такую реальность.
А война* – это не срочная служба, где самое страшное, что может с тобой случиться – толкнёшь сотку в упоре лёжа или присядешь раз 200. Тут ценой ошибки может стать твоя жизнь и жизнь боевых товарищей. Такая вот история.
Мчим в неизвестность в пыльном кузове КАМАЗа; мелкий декабрьский дождь вихрем залетает сквозь порванный тент, ветер обжигает лицо. Настроение у всех разное: кто-то смеётся, некоторые уходят в мысли и задумчиво курят, третьи – мирно спят. И для каждого эта война* своя. А какая она будет и чем закончится – только время покажет.
В голове рой мыслей. Есть и страх, и переживания за свою семью. А что, если я вдруг не вернусь? Кто позаботится о моей супруге? Как переживут родители мою гибель? А может и не стоило ехать? Страшные мысли, но стараюсь о них не думать. И спать не могу. И от сигарет воротит уже.
Помню, как принял это решение. Буквально одним днём: словно осенило – я должен поехать на войну*, у меня нет другого выбора, я должен помочь в этом благом деле, я должен защитить свою Родину. Хотя к решению этому я шёл некоторое время.
О желании моём никто не знал. Я не хотел никого посвящать с свои мысли и переживания. Молча выносил его, осуществил и уже поставил родных перед фактом: дорогие мои, я поеду воевать. Ну или как-то так.
Сложнее всего было супруге. Она не могла понять, зачем и ради чего я туда иду? Отчего или кого я бегу? Спросила только: «я смогу тебя уговорить не идти?». Я ответил, что нет. И она приняла моё решение. Мудрая женщина!
Родителям было проще. Хотя нет, проще было только отцу, потому что он и сам хотел поехать, и взгляды все эти поддерживает и разделяет. В его глазах я видел безграничную поддержку, гордость, но и страх. Хотя он старался это не показывать. Мужчина ведь.
Тяжело было маме. Видимо, её материнское сердце чувствовало, что конец этой истории будет печальным, но бодрилась и старалась улыбаться и поддерживать.
Сейчас, когда у меня уже есть свой ребёнок, я понимаю, насколько ей было тяжело принять моё решение. Насколько ей было тяжело видеть своего сына в госпитале с торчащими из горла трубками. Насколько ей тяжело было осознавать, что её ребёнок – инвалид первой группы.