Повести дpевних лет
Шрифт:
– Только восемьдесят шесть, Оттар, только восемьдесят шесть. И среди них есть много стариков, утомленных морем и непогодой, и много молодых, еще не накопивших всех знаний войны.
– Нет, Грольф, ты слишком скромен, - возразил Оттар, - клянусь твоим мечом! Я очень хотел бы иметь таких викингов и такой драккар.
– <Кабан> совершенно гнилой, уверяю тебя, он гнилой, - настаивал Грольф.– Я клянусь тебе священными браслетами Вотана, - хиллдурский ярл встал и торжественно поднял правую руку с вытянутой ладонью: - <Кабан> сгнил и стоит очень дешево, да поразит
Голос опытного сорокапятилетнего ярла дрогнул. Молодой сын Рекина холоден и жесток, как железо. Грольф предпочел бы попасть в другие руки. На месте Оттара Грольф забрал бы пленников в свой горд, посадил на цепь и назначил хороший, но разумный выкуп. Но горд Оттара далеко, Оттар не имеет времени вернуться в Нидарос до зимы. Он должен назначить выкуп, немедленно получить его и плыть дальше. Что еще можно придумать?
Конечно, Грольф не подозревал, что вся флотилия Нидароса так близка. Его привлекала возможность легкого захвата <Змея>, который одиноко тащился в водах Хиллдура. Проклятый туман!..
– Мне не нужен твой драккар, - успокоил пленника Оттар.– Кто из ярлов отнимет драккар у другого ярла? Но мне очень нравятся твой меч, твой щит и твои латы. Ты подарил бы их мне, как другу? Сколько они стоят? Я думаю, много. Итак, поговорим о выкупе.
Грольф почувствовал легкое презрение к молодому ярлу, который теряет время на болтовню и собирается торговаться, вместо того чтобы сразу назначить свою цену и предупредить, что скидки не будет.
– Мое оружие стоит очень дорого, - согласился Грольф.– Клянусь Валгаллой и прекраснейшей из воительниц юнглингмоер Гильдис, - напыщенно воскликнул Грольф, указывая на жену ярла, - оно стоит пятисот хороших золотых монет!
Грольф оценил в уме каждого викинга своей дружины и себя в их числе по пяти монет и округлил итог. Сам он взял бы с Оттара или с другого попавшего в плен ярла выкуп приблизительно по тому же расчету.
– Это хорошая цена, - согласился Оттар.
– Наши возвращаются, - вмешался Эстольд.
Из-за Хиллдура выходили, таща на канате по барже, <Орел> и <Волк>. Несомненно, что третья баржа успела погибнуть вместе с товарами и траллсами. <Змей> пошел на сближение с малым драккаром Грольфа, который вел выловленную в прибое четвертую баржу, брошенную спасавшимся от погони <Змеем>. Узкий <Лебедь> хиллдурского ярла обладал стремительным ходом и не боялся приблизиться к перегруженной вражеской флотилии. Оставшиеся на берегу викинги Грольфа послали <Лебедя> узнать, чем же и когда кончится дело.
– Ты видишь, - упрекнул Грольфа Оттар, - из-за тебя я лишился баржи с товарами и восемнадцатью траллсами, которых я хотел продать в Скирингссале.
– Все будет возмещено, все, - поспешил успокоить Грольф, - назови твою цену, и я выплачу тебе ее сверх пятисот золотых монет, которые ты согласен взять за меня и моих.
Грольф уже считал, что все кончено, и с дерзким простодушием навязывал Оттару свои условия. Нидаросский ярл улыбался, глядя в глаза пленника. Вдруг улыбка исчезла:
– А ты не помнишь ли, Грольф, как десять лет тому назад ты ходил
– Но разве я не был прав?– искренне удивился Грольф.– Так всегда было. Если бы саксы дали выкуп Рекину, он поступил бы точно так же. Мы ходим в море за добычей, а не развлекаться.
– Конечно, конечно, - согласился Оттар.– Мы свободные ярлы. И ты не лишился чести ярла. Я не спорю, я напоминаю. Но сейчас я сильнее тебя!
Вновь улыбаясь, Оттар дружески положил руки на плечи Грольфа и внезапно вцепился в его горло. Грольф схватил запястья молодого ярла, но не смог оторвать его пальцы.
Оттар с холодным интересом наблюдал, как чернело лицо Грольфа. По бороде хиллдурского ярла потекла слюна, он закрыл глаза и бессильно обвис.
Когда Грольф очнулся, Оттар предложил ему ковш не пива, а дорогого валландского вина.
– Ты пытался смеяться надо мной, Грольф, - с беспощадной ясностью говорил Оттар, - ты думаешь, что мы с тобой сидим не на моем <Драконе>, а в Скирингссале, где правят старейшины тинга? Я хочу высадиться в твоем фиорде. Я возьму все твое имущество, сожгу твой горд и на пепелище посажу на колах тебя и твоих сыновей. На толстых колах, а не на тонких, и вы не сумеет так быстро умереть. Сначала вороны объедят вас живыми, как тех саксов, которые ответили мне за смерть Рекина!
Растирая помятое горло, Грольф, упорно и мужественно торгуясь на пороге жестокой смерти, хрипел:
– Ты можешь. Ты сделаешь все это, сделаешь. Но там тебя ждут. Мои будут сопротивляться. И ты потеряешь много твоих викингов, потеряешь. Я не клянусь тебе, нет, я говорю правду. И ты промедлишь здесь и не успеешь попасть в Скирингссал. Погода портится. Тебя задержат осенние бури. Ты будешь вынужден зимовать в чужом месте. Мои соседи прикончат тебя, чтобы воспользоваться твоим добром и моим. Да, как ты меня. Ты тоже погибнешь...
– Пусть так! Но что тебе? Тебя и всех твоих успеют съесть вороны, возразил Оттар.– Поэтому ты дашь мне не пятьсот монет, и не пять тысяч, которых у тебя нет, а просто все золото и все серебро, которое найдется в твоем горде и в твоих тайниках. А я верну тебе и <Кабана> и твою жизнь.
– Согласен, согласен, - прокаркал Грольф.
Так нидаросский ярл победил хиллдурского. Победил, чтобы воспользоваться победой, но не чтобы отомстить за отца. В семьях вестфольдингов родовые связи крепились не велениями сердца, а сознанием общности интересов. Напоминание о судьбе Рекина, преданного Грольфом, послужило Оттару только как прием воздействия на воображение противника...
И тогда, и значительно позже в традициях вестфольдингов и их потомков месть имела практическое значение. Служа властительным родам, месть всегда рассудочно подчинялась выгоде.