Повести и рассказы
Шрифт:
Вот что случилось с остальным экипажем.
Как только «Дельфин» сел на подводные рифы, капитан растерялся. Казалось, что пароход, громыхая о камни, разваливается на части. Предстояло погибнуть в темных бурлящих волнах вместе с обломками судна. Что нужно предпринять, чтобы избежать катастрофы? Капитан не мог найти решения и, спотыкаясь, побежал с мостика в каюту, где находилась его жена, только что отправившаяся туда отдохнуть. Но она сама выскочила на шканцы, встрепанная и недоумевающая. Ветер облил тело холодом, забил дыхание. Во мраке, далеко и совсем близко, все хлябало, всхлипывало, рычало,
— Что случилось? — испуганно заговорила она. — Я слетела с дивана, расшиблась. Что означает этот треск?
Капитан, задыхаясь, ответил каким-то харкающим голосом:
— Погибаем… Спасаться нужно…
Не давая жене опомниться, ом подхватил ее под руку и потащил к корме, сопровождаемый кучкою матросов. Там в это время, приткнувшись к ахтерштевню парохода, билась бортом баржа. Перепрыгнуть на нее ничего не стоило.
В один момент капитан и его жена очутились на палубе баржи. Матросы последовали его примеру. У кого-то нашелся острый нож. Толстый пеньковый канат быстро был перерезан.
Елизавета Николаевна, увлекаемая мужем и еще одним матросом дальше, к носовому кубрику, не сопротивлялась и только визгливо выкрикивала:
— Что же это такое? Боже мой! Куда вы меня?..
Когда кочегар Втулкин выскочил наверх, баржа уже начала отходить от судна.
— Прыгай скорее к нам! — крикнули ему свои матросы.
Кочегар в страхе застыл на борту, не рискуя броситься на призыв товарищей. Баржа была от «Дельфина» почти на сажень, и между ними, пенясь, клокотали волны. Как перемахнуть такое расстояние? Оставаться же на судне, разбивающемся о камни и уже покинутом капитаном, означало обречь себя на смерть. Море вдруг разверзлось, и баржа провалилась вниз. Это решило судьбу кочегара. Согнувшись, напружинив мускулы, он сделал отчаянный прыжок в бушующий мрак. Все это произошло в одно мгновение, короткое, как электрическая вспышка. Ноги попали на самый край баржи и уже готовы были сорваться в бездну, но он сделал какое-то невероятное конвульсивное движение в воздухе и упал на палубу. Торопливо пополз по ней на средину.
Сначала обе баржи, удаляясь от парохода, держались вместе, соединенные пеньковым канатом. Но дальше так не могло продолжаться: швыряемые волнами, они ударялись одна о другую, угрожая новой аварией. Пришлось разъединиться, перерезав еще раз канат. После этого каждая баржа, гонимая ветром, понеслась своим путем в черную даль.
В помещении матросов было тесно и душно. Нар для всех не хватало, некоторым, скорчившись, пришлось сидеть на палубе. Качалась подвешенная керосинка, слабо освещая убогую утварь и хмурые лица людей. Снаружи шумела тьма. Под широким плоским днищем будто ворочалось что-то живое, кряхтело, задыхалось, встряхивая баржу, точно силясь куда-то ее сбросить. Люди, прислушиваясь к звукам, смотрели друг на друга широко открытыми глазами и ждали удара о подводные рифы. Притихла и Елизавета Николаевна, сидя на нарах рядом с мужем. Ей казалось, что начался какой-то нелепый бред. Капитан весь съежился, ошеломленный только что происшедшим событием.
В кубрик спустился шкипер. Это был сильный мужчина лет тридцати пяти, туго налитый кровью. Черный суконный бушлат на нем весь был обрызган и сверкал каплями, как хрустальными бусами. Фуражка с большим светлым козырьком съехала
— На вахте стоять по два часа и хорошенько смотреть за морем.
Команда его состояла из трех человек. Это были пожилые матросы, когда-то плававшие на больших судах. А теперь они стали почти инвалидами.
— А для чего это нужно? — спросил один из них, Демьян Сухоруков, повернув к шкиперу изношенное морщинистое лицо.
— Стало быть, нужно, раз я приказываю. И если кто заметит проходящее судно, немедленно доложить мне.
— Все равно ничего из этого не выйдет. Не можем мы управлять этой дурацкой посудиной.
— Зато можно будет просемафорить фонарем и просить помощи.
— Команда с «Дельфина» тоже пусть стоит на вахте, — хмуро проворчал другой матрос, Васька Бабай, разбитый ревматизмом толстяк.
— Дойдет очередь и до нее.
Шкипер повернулся к Елизавете Николаевне и, бросив на нее оценивающий взгляд барышника, чуть улыбнулся сочными губами.
— Итак, значит, среди нас появилась морская фея.
От его мощной фигуры веяло силой и отвагой, в тяжелых челюстях чувствовался упрямый характер. В другое время можно было бы залюбоваться им. А теперь, когда кругом все бурлило, когда баржа неслась в неизвестность, шутка его показалась обидной. Капитанша подчеркнуто отвернулась от него.
Шкиперу это не понравилось. Он враждебно покосился на Огрызкина.
— Расскажите-ка, капитан, как это все случилось?
Огрызкин поднял голову, оглянулся. Ни в одной паре глаз, сурово уставившихся на него, не встретил сочувствия к себе. Даже родная жена, сидящая рядом в зловещем молчании, стала чужой и далекой. Он заговорил виновато и робко, точно перед судом:
— Двадцать с лишним лет плавал. Первый раз такой случай. Заболел сильно. Едва мог стоять. До самого последнего момента не сходил с мостика…
— А потом скорее других бросились спасаться, — ядовито вставил шкипер. — В какое же положение вы нас поставили? На смерть обрекли?
Капитан, не отвечая, согнулся, готовый превратиться в пылинку, лишь бы быть незаметным.
А шкипер, повысив голос, загремел:
— Нужно иметь куриный мозг, чтобы в таком море посадить судно на камни! Хотя бы сильная буря была, а то только свежая погода. Подобных капитанов следует за борт выбрасывать…
— Правильно! — подхватили другие голоса. — За что гибнем? А у нас семьи остались.
Все громко загалдели, сжимая кулаки, оскаливая зубы, впиваясь в капитана злыми глазами.
— Точно на свадьбу, гадина, поехал: жену с собой прихватил.
Васька Бабай залез на табуретку и с нее, точно с трибуны, закрутив головой на короткой шее, начал орать пуще всех:
— Из капитана душу надо вытряхнуть, как вытряхивают картошку из мешка! Разве он не супостат?..
Елизавета Николаевна, до сих пор пугливо озиравшаяся, теперь уставилась на Бабая, отмечая особенности его нескладного лица: выпуклые щеки, точно за каждой он держал кашу, которую не успел проглотить, вздернутый нос с перебитой переносицей, под нижней губой клочок седых волос, похожий на малярную кисточку, припухшие трахомные веки и в них мутно слезящиеся глаза. Капитанша, слушая, сжалась вся от страха. Казалось, что муж ее сейчас будет выброшен в море, а она останется, окруженная врагами, обреченная, может быть, на позор и гибель.