Повести и рассказы
Шрифт:
– Кушай, кушай.
– Кушаю, кушаю.
Потом они пошли на выставку. Больше всего Юрке понравились фонтан дружбы, самолеты и ракеты. То, что находилось внутри зданий, ему не нравилось. Почти всю эту технику он видел в действии. Они бродили по выставке.
– Люба, ты извини, но мне надо письмо жене черкнуть, я обещал.
Любе было неприятно слышать, что у Юрки есть жена, она даже об этом забыла, а Юрка не желал обманывать мечту своего детства. Он вообще не желал, кого либо обманывать, а жена, это жена, как не крути, это семья и ты за нее в ответе,
Они зашли на почту, купили конверт, и Юрка черкнув пару строк, запечатал письмо.
– Тебе неприятно? – Спросил он. Люба кивнула.
– Что поделаешь, жизнь есть жизнь, и она идет. Не сердись, - он обнял девушку.
– Я и не сержусь.
Она действительно не могла на него сердиться. Они еще немного походили по залам выставки, и направились к выходу.
– Да-а-а. Глубоко вздохнув, выдохнул Юрка. Люба печально посмотрела ему в лицо.
– Скоро мы расстанемся. Поехали со мной, – пошутил он.
Она улыбнулась.
– Тогда возьми меня с собой.
– Поехали, - согласилась она.
– В чемодан и вперед, - опять пошутил он.
Они прошли мимо фонтанов, посмотрели на самолеты, и вышли на площадь к станции метро.
– Теперь, пожалуй, пора, пока до Домодедово доберемся, глядишь и 4.
– В метро Юрка опять, что-то рассказывал, Люба слушала, улыбаясь, Юрка тоже улыбался, хотя им обоим было совсем не весело, но они старались не показывать, что у них творилось на душе.
Они приехали на Курский вокзал. Камера хранения была закрыта. Они присели на окно выдачи вещей, любуясь друг, другом, о чем то говорили. Подходили люди, занимали за ними очередь, но Юрка и Люба ни кого не замечали, они смотрели друг на друга, им не нужен, был ни кто. Они знали, что еще 2-3 часа, и они расстанутся навсегда. Зная об этом, они, где-то в душе в это не верили, им хотелось быть вместе, любить, и чтоб эти 2-3 часа превратились в вечность.
Камера хранения открылась, и им выдали Любины вещи, они были тяжелые и неудобные. Сумка была большая, неудобная, и перетягивала чемодан, нести Юрке было неудобно, он путался ногами, ударяясь то о сумку, то об чемодан. Переходы от электрички к электричке были длинные, и Люба, видя, что Юрке неудобно, предложила, сумку нести вдвоем. Так было удобней, но теперь Юрка видел как тяжело Любе. Они остановились, Юрка поднял тяжелую сумку и водрузил ее себе на плечо, а чемодан взял в руку. Сразу стало легче, а главное появилось равновесие.
– Умная мысля приходит апосля, - пошутил Юрка, Любо улыбалась. Пересаживаясь в метро с электрички на электричку, они доехали до станции Пелевецкой, где вышли из метро, чтоб пересесть на обычную электричку. Люба пошла искать стоянку поездов, Юрка стоял около вещей , и думал, глядя на, идущую Любу. Вот так она уйдет и вся любовь. Он смотрел, как она удалялась, потом повернулась, и шла к нему. Да в ней действительно все мило, все не просто красиво, а прекрасно до безумия. Это действительно капкан. Люба подошла к Юрке.
– Что не нашла?
– Неа.
– Тогда постой, я гляну.
Юрка пошел искать, проходя мимо домов, он увидел за ними, стоящие поезда. Он вернулся к Любе.
–
Электричка плавно тронулась, Юрка с Любой сидели, обнявшись, и глядя в окно.
– Поцелуй меня, - попросил Юрка.
– Не буду.
– Почему?
– А вон видишь.
Юрка оглянулся, за ними сидели две девчонки лет по 15. Юрка улыбнулся.
– Ничего они вырастут, и нас простят.
Он обнял Любу, целуя ей губы, щеки, глаза, целовал долго и нежно, люба отвечала взаимностью. Потом они опять повернулись к окну. За окном мелькали деревья, столбы и дома. Юрка щекой прижался к Любиной щеке. Потом они повернувшись , долго смотрели друг к другу в глаза, и опять целовались. Поезд ехал более часа, но это время пролетело так быстро, что Юрке было обидно до соплей. Юрка привык добиваться девушек быстро, и они ему быстро надоедали. Не с одной ранее знакомых девушек он бы не выдержал находиться рядом столько времени, все-таки более сорока часов рука с рукой, взгляд во взгляд и постоянные поцелуи. Но Юрка хотел, чтоб это продолжалось и продолжалось. Ему не могла надоесть эта девушка. Она была именно той, которую он придумал когда-то, когда ему было 15-16 лет. Тогда это была просто придуманная мечта, с которой он не расставался, и теперь эта мечта здесь рядом, в его объятьях и их чувства взаимны.
– Домодедово, - объявили по радио.
– Вот и приехали, - с грустью протянул Юрка, глядя в окно. Электричка плавно затормозила и остановилась. Они взяли вещи, и пошли в аэропорт.
Аэропорт был большой, но людей было столько, что они еле-еле протискивались. Юрка шел впереди, неся сумку и чемодан, и прокладывая дорогу сзади идущей Любе. Найдя свободный угол, Юрка поставил туда ношу.
– Пусть постоят, кому они нужны. Люба согласилась. Оставив ношу, они пошли искать место регистрации багажа. Проходя мимо регистрационных, они читали Ашхабад, Красноярск …
– Вот и Владивосток.
– Пойдем, принесем вещи сюда, здесь оставим, а сами побродим по аэропорту.
Они перенесли вещи к месту регистрации и пошли бродить.
Вдруг Любу кто-то окликнул. Это была девушка. Она весело улыбалась.
– Проходите, а я смотрю ты или не ты. Ты каким рейсом?
– Первым.
– Я тоже. Ну, давайте пока, увидимся в самолете, - и она поспешила по своим делам.
– Кто это?
– Учится в нашем университете, курсом ниже.
– А если она спросит, кто тебя так крепко обнимал?
– Скажу, что парень приехал из Симферополя провожать, и Люба улыбнулась.
Здесь было чуть посвободней, они прошли до конца в одну сторону, потом развернулись и пошли в другую.
– Пойдем есть мороженое? Предложил Юрка.
– Как ты хочешь. – Юрка купил мороженого, они поднялись на второй этаж и, опершись на перила, смотрели вниз. Внизу копошилось много народа, они толкались, протискивались, цеплялись друг за друга вещами, это было похоже на муравейник. По селектору объявили регистрацию багажа на первый рейс.