Повести и рассказы
Шрифт:
Андрейка зачислил своего поросенка в семью потому, что не было дня, когда бы Андрейка не принимал участия в присмотре за ним. Кому же помочь матери то травы нарвать, то катух почистить, то корму принести. Тем более, что мать работала уборщицей в одном учреждении и не всегда могла это сделать сама.
По этой причине часто приходилось кормить поросенка совсем поздно, впотьмах. Тогда уже обязательно шел и Андрейка, чтобы отпереть двери, посветить. И вот однажды он потерял ключ от замка. Событие Пустяковое, обыкновенное, но в данном случае дело приняло серьезный оборот:
Может быть, этот злополучный ключ валялся где-нибудь под ногами, но впотьмах никак его не удавалось найти.
Попытались было у соседей занять до завтра замок, но у одних вообще не было лишнего замка, а другие уже спали.
— Ну, что же теперь делать? — говорила мать. — все из-за тебя, сорванец ты этакий! Для чего нужно было вынимать ключ из замка?
— Да я, кажется, его не вынимал. Может, он сам вывалился.
Еще поискали — нет ключа!
— Беги домой, там в ящике, кажется, какой-то валялся. Может, подойдет.
Побежал Андрейка и действительно нашел ключ. Принес, начали пробовать и — вот досада! Хоть бы уж совсем непохожий был, а то вот-вот готов влезть, и все же что-то не пускает.
— Что делать, что делать? — повторяла мать. — Не оставлять же так!
— Тогда я останусь охранять, — сказал Андрейка.
— Как это?
— Да переночую тут, на дровах.
— А бояться не будешь? — недоверчиво спросила мать.
— Я? бояться? — ответил Андрейка таким топом, что мать почувствовала к нему уважение.
— Ах ты, мужчина мой! — ласково проговорила она. — Но все-таки лучше я покараулю.
— Нет, нет, нет! — горячо запротестовал Андрейка. — Мало ли мальчишек караулят сады, огороды? Чем я хуже их? Мне очень хочется тут переночевать.
Мать понимала, что для мальчишки подобное дело должно быть очень интересным. Да и пусть привыкает: мужчина как-никак.
— Хорошо, — подумав, сказала она. — Я сейчас устрою тебе постель.
Когда она ушла, Андрейке стало как-то не по себе. Сарайчик при слабом свете коптилки казался совсем не таким, как всегда. Откуда-то появилось много дырок и уголков, которых раньше, кажется, не было. Да и паутины полно, а раньше он ее тоже не замечал.
Вернулась мать, расстелила на дровах старое одеяло, положила подушку.
— Вот и хорошо, — утешала она сына и себя. — Бояться нечего: никакой вор не полезет, если почувствует, что тут кто-то спит. Одну ночь провести можно. Да и не холодно. А завтра отнесешь ключ слесарю. Ну, ложись. Не забудь погасить коптилку, а то чего доброго пожар…
И вышла.
Снова у Андрейки на душе заскребли кошки. Но теперь он даже разозлился на самого себя. Что за глупость, в самом деле! Сколько людей стоят на постах: в саду, в лесу, в поле, в разных будках — и ничего. А он, вроде, боится. Это ж позор!
— Ну, братишка, будем спать! — вслух обратился он к поросенку и начал устраиваться, на ночлег.
«Братишка» встал на задние ноги, высунул свой пятачок и приветливо захрюкал. Андрейка не удержался, чтобы не почесать его за ухом.
Наконец Андрейка погасил коптилку и улегся. Некоторое время он прислушивался,
Самые обыкновенные звуки, — шум автомобиля на улице, шаги прохожих или стук дверей в соседнем доме, — звуки, которые он тысячи раз слышал и на которые никогда не обращал внимания, теперь казались какими-то особенными, беспокоили, мешали спать и даже немножко пугали. Особенно шаги людей. Когда они были твердые, громкие, так еще ничего, а когда тихие — у Андрейки внутри что-то такое замирало.
И снова начал злиться на самого себя. Он ведь хорошо узнает, что бояться тут нечего, что никакой опасности и в помине нет. Даже если бы действительно появился вор, так стоит только закричать — и он скроется, потому что на крик сразу же сбегутся люди.
Все это Андрейка прекрасно понимал, но спать спокойно не мог…
Чтобы показать, что он никого и ничего не боится, Андрейка громко запел:
«Бе-е-е-лая а-а-рмия, че-орный баро-он»… — но голос ему самому показался каким-то чужим, незнакомым; вместо бодрости Андрейка почувствовал еще большую подавленность. Из катуха отозвался поросенок. Андрейка сказал ему:
— Плохо у тебя спать, братишка. — Угу, — ответил тот.
— Лучше бы уж ты к нам ночевать перешел.
— Угу…
— Вот видишь. А я, дурной, не догадался. — Угу, — подтвердил поросенок.
В углу послышалась какая-то возня, писк. Андрейка вздрогнул, но сразу же успокоился: догадался, что это крысы.
Все это отвлекло его внимание от звуков, которые доносились с улицы.
Андрейка начал думать о завтрашнем дне, о ключе, школьных делах и, наконец, незаметно задремал.
Вдруг ему что-то почудилось, и он, не шелохнувшись, начал прислушиваться. Одним ухом Андрейка лежал на подушке, а другое было прикрыто одеялом, но он все-таки чувствовал, что рядом, у изголовья, что-то или кто-то есть.
И вот это «что-то» осторожно поползло по нему… Андрейка вскочил, не помня себя, крикнул диким голосом, взмахнул руками, сбросил с одеяла что-то мягкое и услышал, как среди дров зашуршало…
— Крысы! — крикнул он. — Ах, проклятые!..
— Угу, — отозвался поросенок.
Андрейку передернуло. А что если они снова полезут? Когда они соберутся все вместе, так с ними, пожалуй, не справишься…
Андрейка вспомнил, что где-то читал басню, как крысы таким образом загрызли какого-то епископа…
Но через минуту Андрейка уже отогнал эти нелепые мысли. В нашей жизни такого не бывает. И все-таки дело неприятное. Хоть ты не спи вовсе и карауль их!
А может, пойти домой и сказать матери, что он больше не может тут спать?
Но какой же он будет «мужчина», если испугается крыс? Засмеют все, даже поросенок…
И отогнав от себя тревожные мысли, Андрейка улегся снова. Но разве тут заснешь, когда все время кажется, что крысы снова подбираются к самому лицу, носу. Тогда он решил забраться под одеяло с головой. Душновато, но ничего, терпеть можно. Снова начал дремать.