Повезло
Шрифт:
Затем поднырнула под руку раненого, чтобы помочь встать, и тот схватился за спасительницу. Они зашатались. Эва прокляла собственное тщеславие, неизменно заставлявшее ее носить семисантиметровые шпильки, но сумела потащиться вперед.
Пока спутник не тронул шишку на голове и не замер, заставив и Эву остановиться.
– У меня кровь течет.
– Да ладно. – Она подтолкнула его бедром, как здоровенный неуклюжий комод, потом просто подставила ножку, и парень наполовину залез, наполовину рухнул на пассажирское сидение.
– Ой! –
Ответить она не потрудилась, полностью сосредоточившись на том, чтобы уехать с парковки как можно дальше. К счастью, музыка в клубе гремела достаточно громко, и Рикардо с головорезами, наверное, их не услышали.
Наверное.
– Произошел несчастный случай?
– В некотором роде. – Эва мельком глянула в зеркало заднего вида, чтобы узнать, не преследуют ли их. Никто из здания не выбежал, и «Импалы» на хвосте не висело.
Заметив, что парень пялится на нее, Эва тряхнула головой так, чтобы волосы скрыли от него лицо. Лучше не позволять ему себя запомнить. Оказавшись в тупике, несчастный откинулся назад и прикрыл глаза.
И продолжил пачкать кровью подголовник.
– Ты не знаешь, что с моей машиной?
Напомнив себе завтра же отчистить все следы преступления, Эва покачала головой. Она понятия не имела, где его машина и в каком она состоянии, поэтому сосредоточилась на въезде на мост. Огни Саванны мигали сквозь укрывавший реку туман, а золотой купол мэрии короной сиял над Хозяйкой Юга.
«Мой город. И черта с два я позволю дядюшке и тут испортить мне жизнь».
– Моя машина разбита, да? – заволновался пассажир. – Черт, она ведь новехонькая.
Похоже, он расстроился, но Эва не собиралась переубеждать страдальца. Чем меньше он знает, тем лучше. Она свернула с федеральной автострады и обходными путями поехала в больницу. Если их поймают, то ее ждет куча неприятностей, а его – верная смерть.
Эва глянула на пассажира. Кажется, он снова отключился – вот и славно, честно говоря. Лучше если он ничего не будет помнить о ночном приключении.
Внезапно парень открыл свои потрясающие глаза. Вспомнив, что старалась не дать ему себя рассмотреть, Эва отвернулась обратно к дороге.
– Ты не пострадала?
– Что?
– В аварии, – пояснил спасенный. – Ты же не ранена? Я в тебя врезался?
Эва хотела напомнить, что они как раз едут на ее машине, но бедняга явно плохо соображал.
– Я в порядке.
– Хорошо.
Раз уж он больше на нее не смотрел, Эва сама украдкой скосила глаза. Настоящий красавчик. Его жена будет рада, что Эва его спасла. Она глянула на левую руку соседа. Обручального кольца нет. Ну, значит, девушка будет рада. Или даже парень.
– Куда мы едем?
Отведя глаза от его руки, Эва снова уставилась на темную улицу. Газовые фонари разгоняли большую часть тумана, клубившегося
В зеркале мелькнули чьи-то фары. Адреналин в крови Эвы подскочил, как мексиканские прыгающие бобы.
Подавив дрожь, она снова глянула на пассажира:
– Я везу тебя в больницу. Надо, чтобы кто-нибудь осмотрел твою голову. – Судя по невнятной речи и замедленным движениям, как сквозь патоку, у парня явно сотрясение.
– Кажется, меня тошнит.
Вот и симптом номер три.
– Только не в моей машине. – Эва потянулась и схватила с заднего сиденья пакет с фруктами, что купила на обочине.
Парень уставился на дыню:
– Вообще-то, я не голоден.
– Пакет.
«Придурок», – договорил ее тон прежде, чем Эва успела осознать, как это несправедливо с ее стороны.
– Если почувствуешь позывы, выбрось фрукты и используй пакет.
Бедолага сжал бумажный куль своими большими руками, а затем откинулся обратно на изголовье. Машина позади отстала, и расшатанные нервы Эвы снова разыгрались. Дядюшка уже устраивал подобное дерьмо прежде. Но она совершенно ясно заявила отцу, что не желает вести такой образ жизни.
Он понял – и именно поэтому Эву так удивил звонок Рикардо, непреднамеренно втянувший ее во всю эту заваруху. Либо отец солгал, либо понятия не имел о планах своего брата. В любом случае Эва разозлилась. Ну и как ей вести нормальную жизнь, если семья сговорилась против нее?
«Но довольно. Хватит с меня. Как только избавлюсь от красавчика, больше в дядины игры играть не стану».
Больница возникла из тумана, словно сияющий улей. Там кипела жизнь, сновали люди. Плечи Эвы расслабились. Она повернулась к пассажиру и подтолкнула его:
– Ладно, синеглазка. Прибыли.
Она подъехала максимально близко, одновременно следя за тем, чтобы не попасться людям на глаза (и помоги ей боже, если кто-то сумеет описать полиции ее внешность), затем потянулась через соседа и открыла дверь. Эва не решилась вылезти из машины. Тогда непременно начнутся расспросы, а она не желала в них участвовать. Как однажды холодно сообщил дядя: «Хороший свидетель – мертвый свидетель». И неважно, если им окажется собственная племянница.
Все равно от нее и ее матери Карлосу толку не было.
– Вылезай. – Эва открыла дверь пошире и, когда парень не подчинился достаточно быстро, уперлась каблуками ему в бедро и выпихнула его наружу.
Персики попадали на асфальт вместе с бедолагой, но волноваться о них времени не осталось. Надо убираться отсюда, ехать домой, переодеться, а затем мчаться обратно в клуб. Рикардо ждет. Пусть он друг отца, но работает на дядю, а таким отношениям нельзя доверять.
Последний разговор для прикрытия – и больше она с Карлосом никогда не свяжется.