Поворот Колеса
Шрифт:
— Доброе утро, — сказала она. Принцесса выглядела немного взъерошенной, но она умылась, и выражение ее лица было почти веселым. — Прости, что я была так невежлива. Мне приснился… ужасный сон.
Он заинтересованно смотрел на нее, но она не стала продолжать.
— Тут есть кое-какая еда, — сказал он. — И огонь тоже.
Она подошла и села поближе, вытянув руки.
— Надеюсь, что дыма не будет видно.
— Не видно. Я немного отошел и посмотрел.
Саймон протянул Мириамели половину хлеба и большой кусок сыра. Она жадно
— Я проголодалась, — сказала она, проглотив. — Я так беспокоилась прошлой ночью, что почти ничего не ела.
— Есть еще, если хочешь.
Она покачала головой:
— Нам надо беречь еду. Я не знаю, сколько придется путешествовать, и может быть, будет трудно достать еще. — Мириамель подняла глаза. — Ты умеешь стрелять? Я взяла лук и колчан со стрелами, — она показала на лук с ослабленной тетивой, притороченный к ее седлу.
Саймон пожал плечами:
— Случалось и стрелять, но я не Мундвуд. Хотя в корову шагов с двенадцати, наверное, попаду.
Мириамель хихикнула:
— Я, собственно, думала скорее о кроликах, белках или птицах, Саймон. Знаешь, я не думаю, что нам встретится так уж много коров.
Он рассудительно кивнул:
— Тогда мы лучше поступим, если побережем еду.
Мириамель откинулась назад и погладила себя по животу.
— Но раз уж горит огонь… — Мириамель встала и пошла к седельным сумкам.
Она принесла к огню две маленькие миски, потом положила на угли два маленьких камня, чтобы разогреть их.
— Я захватила немного мятного чая
— Я надеюсь, ты не кладешь в него соль и масло? — поинтересовался Саймон, вспомнив кануков и их странные обычаи.
— Милость Элисии, нет! — сказала она, смеясь. — Но не возражала бы, если у нас было немножко меда.
Пока они пили чай — Саймон нашел его куда более вкусным, чем минтахокская ака, — Мириамель заговорила о том, что они должны сделать до вечера.
— Во-первых, ты можешь научить меня фехтовать.
— Что? — Саймон уставился на нее, как будто она попросила показать, как летают по воздуху.
Мириамель бросила на него презрительный взгляд, потом встала и подошла к своей седельной сумке, откуда извлекла короткий меч в узорчатых ножнах.
— Я заставила Фреозеля сделать это для меня, когда готовилась к отъезду. Он укоротил обычный меч. — Презрение сменилось кислой улыбкой, полной самоиронии. — Я сказала, что должна чем-то защищать свою невинность, когда мы отправимся в Наббан. — Она пристально посмотрела на Саймона. — Так что давай учи меня.
— Ты хочешь, чтобы я показал тебе, как обращаться с мечом? — медленно проговорил он.
— Конечно. А за это я покажу тебе, как пользоваться луком. — Она слегка вздернула подбородок. — Я могу попасть в корову с гораздо большего расстояния, чем дюжина шагов. Не то чтобы мне приходилось это делать, — поспешно добавила она, — но старый сир Флурен учил меня стрелять из лука, когда я была совсем маленькой девочкой.
Саймон был в замешательстве.
— Так ты собираешься стрелять белок для обеденного котла?
Лицо ее снова окаменело.
— Я взяла с собой лук не для охоты, Саймон. И меч тоже. Мы идем в опасное место. В эти дни только очень глупая молодая женщина отправится в путешествие безоружной.
От ее спокойного объяснения его внезапно пробрал озноб.
— Но ты так и не сказала, куда мы идем.
— Завтра утром. А теперь пойдем — мы теряем время. — Она вытащила меч из ножен, уронив их на мокрую землю. Ее глаза вызывающе блестели.
Саймон смотрел на нее.
— Во-первых, не надо так обращаться с ножнами. — Он поднял их и передал ей. — Убери клинок и застегни пояс.
Мириамель нахмурилась:
— Я уже знаю, как застегивать пояс.
— Надо начинать с начала, — спокойно сказал Саймон. — Ты хочешь учиться или нет?
Утро подходило к концу, и раздражение Саймона на то, что ему приходится учить фехтованию девушку, заканчивалось вместе с ним. Мириамель задавала вопрос за вопросом, и на многие из них Саймон не мог ответить, как ни напрягал он память, чтобы вспомнить то, чему Хейстен, Слудиг и Камарис пытались научить его. Трудно было признаться ей, что он, рыцарь, чего-то не знает о мечах. Но после нескольких коротких, но неприятных заминок он честно признался, что не имеет ни малейшего представления о том, почему перекрестие рукояти не сделано в виде круга, который прикрывал бы руку, держащую меч. Этот ответ понравился Мириамели куда больше, нежели предыдущие попытки Саймона что-нибудь придумать, так что теоретическая часть урока закончилась гораздо веселее.
Мириамель оказалась на удивление сильной для своего роста. Кроме того, она была ловка и хорошо держала равновесие, хотя и норовила делать слишком далекие выпады, что могло бы оказаться роковым в настоящем бою, поскольку едва ли не всякий соперник-мужчина был бы выше ее и своими длинными руками мог бы достать гораздо дальше. Но в целом Саймон был очень рад, что они сражаются длинными палками, а не настоящими клинками; Мириамель умудрилась в течение утреннего урока нанести ему несколько болезненных ударов.
После долгого перерыва для отдыха и утоления жажды они поменялись местами: Мириамель инструктировала Саймона, как обращаться с луком, особенно упирая на то, что тетиву следует сохранять теплой и сухой. Он улыбнулся собственному нетерпению. Как Мириамель не желала сидеть и выслушивать его рассказы о правильном обращении с мечом — большинство из них целиком были взяты из поучений Камариса, — так и ему самому не терпелось показать ей, что он может сделать с луком в руках. Но она не обратила на его нетерпение никакого внимания, и, таким образом, остаток дня был потрачен на обучение правильно натягивать тетиву. И к тому времени, когда тени удлинились, пальцы Саймона стали красными и распухшими.