Поворотный момент
Шрифт:
И сейчас перед ним стояли хищники. Двуногие, но тем не менее дикие.
Княжич шмыгнул и провёл свободной ладонью под носом. Правила для хищников всегда одинаковые, что в тайге, что в трёхмерных железобетонных лабиринтах бесконечного города. И стая загнана в рамки.
Конечно, Иван мог неправильно понимать ситуацию, и звери не звери, и правила не для них, но сейчас надо принимать быстрые решения.
— А что, если мы дадим вам вылечить друга, вы уйдёте? — тихо спросил княжич, встретившись взглядом с главарём, который был ненамного старше его самого.
Тот сглотнул, а потом
— Тон! — заверещала девушка-киборг. — Эт ловушка! Тянут время! Драть над!
— Затнись! — прокричал главарь, тоже глотая звуки. — Док! Время!
— Да, надо драть. Инач всех в вечный бан снесут, — согласится с подельщицей ещё один киборг, имея ввиду смерть.
— Дите! Я сам.
Подельники глянули на лифт, нервно засопели, переглянулись, но остались.
— Дебил багный, я сама бы Тимоху ковырнула! На авось, — выругалась девушка и добавила ещё несколько словечек покрепче.
— У тя удачи мало, — огрызнулся Тон, нервно топчась на месте и принимая то правую стойку, то левую. Потом прикрикнул на Митрофана Митрофановича: — Док!
Но хозяин клиники продолжал молча стоять и бегать взглядом то на одного, то на другого парня.
— Док! — снова взорвался Тон. — Время!
Иван посмотрел на хозяина клиник и кивнул, мол, не будет мешать. Только тогда Митрофан Митрофанович с громким матом взял со стола инструменты и прорычал:
— Тащите сюда этого бедолагу! Где вы опять вляпались? И умоляю, не подстрелите суррогатную мамку, иначе опричники положат здесь вообще всех без разбора. И так придётся мамке чистить память, чтобы, выбравшись наверх, не доложила.
Два киборга осторожно взяли раненного под руки и вынесли на свет.
— На стол его кладите, придурки! — выругался док, который уже понял, что убивать никого не будут. И тут же сдвинул рукой инструменты в сторону.
И тоже время заговорил один из киборгов, причём затараторил, вываливая кучу информации на всех присутствующих:
— Док, мы на катку зашли. На трёшку-бетонку. Тимоха танковал в броньке, но те сконтрили бронебойкой. Мы его из броньки ель вынули, и сюда. Док, монек пока нет, но отдадим. Лут на ауке сбросим и отдадим.
— Если живы будете, — пробурчал хозяин клиники.
— Док, а эта мамка не в сетке? Не сольёт?
Митрофаныч вздохнул и глянул на говорящего:
— Ты совсем дебил? Неужели ты думаешь, что я регулярно ковыряюсь в ваших кишках и не поставил глушилку?
Поняв, что сболтнул лишнего, док скривился и уставился на Ивана, мол, сдашь же. В глазах читалось, что придётся срочно продавать клинику и драпать подальше, а заодно и документы менять. А потом поискал взглядом Женька:
— Чтоб я тебя больше не видел, — пробурчал док, сдерживая слова покрепче.
— Я хотел как лучше, — жалобно протянул андроид с собачьим сердцем.
— Лучше для кого? Для тебя, меня или нового хозяина?
Женёк изобразил невинные щенячьи глазки, но док прищурился, показывая, что на него этот фокус давно уже не действует.
Иван стоял и слушал. Потом взял слово, ибо ему стало любопытно:
— Что за катка? Что за бетонка?
Стоящие за его спиной навигатор и Потёмкин переглянулись и тоже стали
— Да мы это… — начал один из киборгов, но его оборвал док, который быстро напялил перчатки и уже взял инструменты.
— Придурки они. Я сам поясню, а то нагородят, хрен поймёшь. В общем, это подпольные игроки в лабиринты, типа новых гладиаторов. Царь-батюшка не сильно поощряет такое развлечение, и бойцы вне закона, но пока не случилось что-то резонансное, смотрит сквозь пальцы. Это как в прошлом году был бой на станции метро. Под огонь попал состав и несколько мирных жителей. Тогда опричники много кого на месте порешили. Сами знаете, на такие вещи ведётся быстрый суд. Поставили пойманных раком, сбросили скан улик в судебную сеть, через полчаса приговор — вышка. Тут же и пуля в башку. Мозги в прямом эфире полетели на тротуар. Негодяев наказали, и общество уже не шумит.
Уловив во взглядах недопонимание, док продолжил пояснять:
— Это как с проститутками. Все знают, что они есть. Кому надо, тот купит. Но пока шума нет, они никому не нужны.
— Странное развлечение, — пробурчал Иван.
— А это не они развлекаются. Это стримеры и те, кто стримы смотрит.
— А! Понял! — просиял Иван. — У меня несколько товарищей смотрели, но я думал, что там не насмерть.
— Это зависит от правил и лиги. Есть лайт-версия боёв, она ближе к обычному спорту. А есть подпольные кровь и мясо, и там ставки и донаты в разы больше. Но этим до высшей лиги, как пешком до Луны. Ну а в высшей такие деньги крутятся, что прокачанная команда раскатает этих лохов за три секунды.
— Док, полече с базаром! — огрызнулся тараторящий киборг.
Митрофаныч отмахнулся, залез щипцами в потроха Тимохи и продолжил:
— Куда уж мягче. С отрядом высшего уровня даже взвод опричников не всегда справится. Если провести историческую параллель, то восставших гладиаторов под руководством Спартака тоже пришлось давить шестью или восемью легионами, не помню точно, и то не с первого раза получилось. А эти… — док указал взглядом на отряд киборгов, — эти и есть самый натуральный киберпанк в самом его прямом смысле. Цифровая труха под ногами. Низы из трущоб. Окалина на стальных опорах нашего общества. Ставят импланты, идут в бетонку, весь доход, если выжили, вкачивают в апгрейды, и снова в бетонку. Я даже не запоминаю их толком, как и уличных гонщиков на айриках — одноразовые они. Разве что Тон уже четвёртый год ходит, видать, ещё не совсем чуйку потерял. Да, Тон? У тебя имя-то есть, или только кличка, боец масштаба жилмассива?
— Я Антон, — зло процедил главарь и добавил: — Я лучше в бетонке сдохну, чем бу колоца транками, синячить до смерти или по свалкам рыца, как бомж.
Он смолк, а в хирургическое судно из нержавейки брякнула пуля, потом ещё одна.
Док отложил щипцы и скальпель и взялся за иголку с ниткой.
— Всё, ваш друг будет жить. С тебя девяносто тысяч.
— Скока?! — возмутился Тон, вытаращив глаза. — В прош раз эт бло сорок!
— В прошлый раз вы не ломились ко мне, когда здесь инквизиция. И не оправдывайся. Я же предупреждал, что сначала дашь знать, что свалишься на голову, и только потом приходишь.