Повороты судьбы
Шрифт:
Я глубоко вздохнула и двинулась к двери, надеясь, что орущие орангутанги не заметят меня. Но, как это было ожидаемо, мне все же пришлось услышать пару мерзких словечек, отпущенных в мой адрес. Хотелось тут же хорошенько врезать так называемым мужчинам, но я лишь стиснула зубы и ввалилась внутрь клуба. Именно ввалилась, потому что я еще и зацепиться за порог умудрилась.
— Черт возьми, — прорычала я, сетуя на свою неуклюжесть.
Но тут на меня обрушилось нечто еще более омерзительное, чем извращенские шуточки тех пьяных обезьян — спертый запах и ужасно громкая ритмичная музыка, отчего в груди сильно завибрировало. Отвратительная вонь всего мира окружила
— Пиво? Водка?
Я не сразу понимаю, что обращаются ко мне, поэтому продолжаю оглядывать толпу, думая о том, что музыка — это хорошо, но не тогда, когда напрочь закладывает уши. Но тут ощущаю, что до моего плеча дотрагивается чья-то рука, а голос, до этого сухой и черствый, вдруг меняется на удивленный и довольный:
— Майя?
Я оборачиваюсь и вижу перед собой улыбающегося Никиту. Тут же не сдерживаюсь и широко улыбаюсь в ответ, вздыхая с облегчением:
— Слава богу!
— Хорошее приветствие, но я не верю в бога. Привет, Майя, — улыбается парень. — Я рад, что ты пришла.
Мне хочется сказать, что и я рада, но чувствуя, что мой нос снова улавливает тошнотворные "ароматы", я сдерживаю свой порыв.
— А я рада видеть тебя. Думала, что и не найду здесь знакомых лиц.
— Я отходил за новой порцией спиртного. Оно расходится здесь, словно горячие пирожки в булочной.
Я смотрю на парня и улыбаюсь, пока тот возится за стойкой. Сегодня на нем простая черная майка с v-образным вырезом, благодаря чему я могу хорошенько рассмотреть его руки. Нет, Леся определенно что-то путала, когда говорила, что Кит слабый: у него довольно сильные, рельефные руки с проступающими венами, и невероятно длинные и ловкие пальцы. Только сейчас мне пришла в голову мысль, что мужские руки сродни произведению искусства. Наверное, запах алкоголя повлиял на мой светлый разум.
— Как твои дела? — спрашивает Никита, одновременно водя рукой с тряпкой по столешнице. Его широкая добродушная улыбка подкупает, и я просто сама не могу перестать улыбаться в ответ.
— Все нормально, а у тебя?
Парень запускает руку в свои и так взъерошенные волосы и задумчиво выдает:
— Сейчас просто отлично. Хорошо вчера домой дошла? Не заплутала? — ухмыляется он.
— Нет, я не была пьяна, хотя очень хотелось. Слабенькое у вас пиво, однако, — насмешливо отвечаю на его выпад.
— Во всем виноват свежий воздух. Кстати, хочешь чего-нибудь? За счет заведения.
Я
— Пиво. — Хотя сама понимаю, что у меня нет желания снова пить эту гадость.
— Хм, хорошо, — пожимает парень плечами. — Я надеялся, что ты закажешь просто сок.
— Почему же? — улыбаюсь я, рассматривая Никиту. И все же я бесконечно рада, что мне довелось увидеть его снова.
— Я видел вчера твое недовольное личико, каждый раз, когда ты отпивала из бутылки. Это было забавно, — усмехается парень, глядя на меня. — Ты очень мило морщишь нос.
Я неловко краснею, все еще улыбаясь, и смотрю в хитрющие глаза парня. Странно, что вчера он все замечал. Я-то думала, что он только на пламя костра и пялился. Более странным кажется именно то, что мы беседуем с ним как давние друзья. Я вижу этого парня всего второй раз в своей жизни, но чувствую себя с ним в безопасности. Душевной безопасности.
— Да просто пиво было отвратное, если честно. — Пожимаю плечами, непроизвольно барабаня пальцами по столешнице.
— По секрету, — Кит наклоняется к моему лицу, отчего мы смотрим друг другу в глаза, не мигая, и громко произносит: — Здесь пиво еще хуже.
Почему-то другого я и не ожидала услышать: здесь все кажется ужасным и противным.
— Ладно, — отхожу я. — Что ты предлагаешь?
— Я предложил бы тебе покинуть это место и больше никогда сюда не возвращаться. Забыть об алкоголе, забыть о нашем знакомстве. Забыть обо мне.
От удивления я едва рот не открываю, надеясь на то, что из-за громкой музыки мне просто послышалось. Конечно, предложение разумное, но… Неужели я настолько плоха, что мне даже здесь не место? Почему он так говорит? Я ощущаю, как сию же секунду в груди быстрее забилось сердце, а ладони взмокли от волнения, от того, что все глупо и мне не стоило приходить в этот клуб. Но ведь Никита сам меня позвал.
Я непонимающе гляжу на парня, разглядываю его дымчатые серьезные глаза, которые минуту назад излучали смех. Почему люди порою ведут себя так непонятно? Сегодня говорят одно, а завтра уже другое.
— Но, — наконец, заговаривает Кит и вновь делает паузу. — Что-то внутри не позволяет мне прогнать тебя. И, на самом деле, я себя за это ненавижу. — Парень пристально обводит меня глазами. — Тебе здесь не место.
— Ты вчера сам пригласил меня. — Уныло произношу я, рассматривая свои пальцы.
— Я знаю. Я жалею об этом. Но одновременно я рад, что ты здесь.
— Ты странный.
— Так как насчет грейпфрутового сока? Он с холодильника.
Я хмурюсь, потирая виски, не зная даже, что и делать, как себя вести. Вроде бы мне намекнули, что лучше б мне уйти отсюда и не возвращаться, но в тот же время предлагают сок. Черт возьми, а еще говорят, что это женщины с причудами.
Тем не менее, парень подходит к старенькому холодильнику, достает оттуда коробку сока, идет обратно к стойке, избегая встречаться со мной глазами, и наливает в стакан розоватой жидкости, ставит ее перед моим растерянным носом. Я смотрю на стакан и пальцы Никиты, что до сих пор обвивают его, и, наконец, говорю:
— Люблю грейпфрутовый сок.
— Я тоже.
Наконец, он убирает руку, и я позволяю себе сделать глоток. Непроизвольно морщусь, когда горько-кисло-сладкая жидкость попадает в рот. Есть грейпфрут или пить грейпфрутовый сок — сродни издевательству над своими вкусовыми рецепторами: вроде бы и горько, неприятно, но хочется еще.