Повседневная жизнь американской семьи
Шрифт:
Следующая проблема П. — как быть со знакомыми. Сейчас, чтобы ничего не объяснять и не страдать лишний раз, она просто их избегает. Таким образом, существенно сужает свой круг общения. Мы договариваемся так. Она продумывает короткую версию события. При необходимости сообщает ее знакомым, но добавляет, что больше на эту тему ей не хотелось бы говорить. Другое дело — родственники и близкие друзья. Им, конечно, она уже все рассказала. От них она ждет сочувствия, поддержки, должной оценки поведения экс-супруга и совета. Это самое опасное. У каждого из этих «доверенных лиц» свой опыт, своя мораль. Следовать совету каждого — значит заранее обречь себя на ошибку. П. также жалуется, что перестал звонить телефон: друзья откликаются только на ее звонки. Да и то...
— Джин, — перебиваю я ее монолог. — Вы же обрекаете свою клиентку на одиночество. Знакомые, друзья, родственники — если не они, то кто ее поддержит в такое трудное время?
— Поддерживающая группа, — отвечает Джина.
— А, это так называемая Т-группа (тренинг-группа), которую ведет психолог?
— Нет, совсем другое. Т-группа — это психологический процесс под руководством фасилитейтора, профессионального психолога. С его помощью клиенты выявляют свои глубинные проблемы и учатся, как с ними справляться. А поддерживающая группа — это что-то вроде клуба. Там встречаются люди с похожими проблемами, оставленные жены, брошенные мужья, матери-одиночки и, кстати, отцы, воспитывающие детей без матери. Наконец, женщины, оставившие своих мужей ради других мужчин.
— Ну, у этих-то проблем, наверное, нет?
— О, еще сколько! Ко мне уже месяц ходит клиентка Д. Очень эффектная молодая женщина. Год назад она ушла от мужа, который до сих пор ее любит и надеется, что она вернется. Но она счастлива с его другом.
— Счастлива? Зачем же она к вам ходит? Ее-то жалеть не надо?
— Как сказать. Во-первых, ее гложет чувство вины перед первым мужем и жалость к нему. У них была хорошая дружба, они легко понимали друг друга.
— Ничего не понимаю. Почему же она от него ушла?
— Сексуальная дисгармония. Она женщина темпераментная, с сильной сексуальностью. Он ее, как принято говорить, «не удовлетворял в постели». Она промучилась семь лет и — ушла. Кроме вины перед мужем у нее еще большая вина перед дочерью. Шестилетняя девочка очень привязана к отцу. Отчиму эта роль никак не удается, хотя он и старается. Кроме того, ей непонятно, почему у других детей только один папа, а у нее два. И сколько мама ни старается уверить, что два лучше одного, она чувствует ложь. На местном телевидении, — продолжает Джина, — и по радио можно услышать приглашения поддерживающих групп. Они также функционируют в церквях, костелах, синагогах. Прихожане узнают об этом сами.
Я подумала, что если — не дай бог, конечно! — мне бы привелось оказаться в одной из таких ситуаций, я бы хотела попасть под опеку Джины и ее коллег из Семейной консультации. Как это, должно быть, важно — не остаться наедине со своей бедой, не ощущать себя изолированной от остального человечества, которое кажется тебе очень благополучным в это время. И насколько, наверно, комфортнее оказаться в среде себе подобных, пользуясь помощью профессиональных специалистов.
— А как помогают человеку в разводе в России? — вдруг огорошила меня вопросом Джина. — Вы же несколько десятилетий жили при социализме. У вас, я думаю, большой опыт внимания к человеку в беде.
Я крепко задумалась. В голове роились обрывочные воспоминания. Парткомы, куда жены приходили жаловаться на неверных мужей. Мужчины в разводе, которых не пускали в заграничные командировки. Женсоветы, выполнявшие роль то ли пастырей, то ли психологов, пытавшиеся
Вспомнились мне и настоящие семейные консультации, появившиеся в последние 15-20 лет. В них работают вполне квалифицированные психологи с университетскими дипломами. Но, во-первых, самих консультаций мало. Во-вторых, традиция эта — разрешать свои проблемы у психолога — совершенно новая в России и прививается с трудом. В Америке я не встретила ни одной разведенной женщины, не побывавшей у психотерапевта. В России человек, попав в аналогичную ситуацию, борется с тяжелейшим жизненным испытанием в одиночку. За исключением некоторых наиболее продвинутых жителей больших городов. И, уж конечно, не слышала я ни о каких поддерживающих группах. Ни при старом «социализме», ни при нынешнем «капитализме».
Недавно во время своего телеинтервью известная певица Лолита заявила, что хочет создать новую организацию, что-то вроде союза брошенных жен. Предполагалось, что этот союз будет оказывать всяческую поддержку «разведенкам», а кроме того, защищать их права. Идея эта, однако, как-то заглохла. Нигде больше не встречала я упоминания о союзе разведенных женщин, нуждающихся во внимании и поддержке. В том числе и поддержке юридической.
— Я знаю, Джина, что это не по вашей части, но вы, наверное, в курсе того, как происходит раздел имущества при разводе.
— Да, я, конечно, в курсе. Дело в том, что поскольку у большинства супругов есть брачный контракт, то женщины чаще всего считают раздел делом несложным и полагаются на суд. Между тем, помимо условий брачного договора, существует еще множество нюансов, в которых под силу разобраться только адвокату. Сэкономив на защитнике, женщина может куда больше проиграть при разделе.
Нюансы раздела имущества в Америке меня не слишком интересуют. Но мне интересна другая тема:
— А кстати, Джина, как вы, психолог, относитесь к самой идее брачного договора? Ведь это, как бы сказать поточней, слишком прагматизирует, отрезвляет романтические отношения, свойственные молодым людям перед свадьбой. Я, например, даже представить себе не могу, как мы с моим будущим мужем, сидя на лавочке в парке, где он мне сделал предложение, обговариваем, кому что достанется при разводе.
— Видите ли, — отвечает она, — процедура эта настолько вошла в ритуал бракосочетания по-американски, что она, мне кажется, никак не влияет на отношения. Это как бы обязательный формальный акт. Но при разводе он несомненно облегчает процесс раздела имущества. Это, возможно, особенность нашей культуры, где многое традиционно строится на расчете. Не в ущерб чувствам, кстати, а им в помощь. Но русские ведь известны как романтики. И, мне кажется, в России вводить процедуру брачного договора надо чрезвычайно осторожно. Очень уж она противоречит вашей традиции первенства эмоций.
Напоследок я спрашиваю Джину, как она объясняет высокий уровень разводов в США. Она называет мне все те же причины: повышенные требования к браку, женская трудовая занятость. Но все-таки, на ее субъективный взгляд, одна из главных причин — феминизм.
Глава V
ФЕМИНИЗМ
Упоминание о нем так часто встречается в моих беседах с американцами, чего бы эти беседы ни касались, что я собираюсь посвятить этому явлению целую главу. Феминизм, то есть борьба женщин за свое полное равноправие с мужчинами, охватил сегодня весь мир. Однако ни в одной другой стране, где мне приходилось бывать, не заметила я, чтобы это движение играло в жизни общества такую огромную роль. И нигде оно не носит такого специфического, порой утрированного характера, как в Америке. Моя французская приятельница Андре Мишель свое отношение сформулировала жестко: «Американки просто свихнулись на своем феминизме. Они даже не замечают, что превратили его в карикатуру, в гротеск». Честно говоря, мое первое впечатление было таким же. И только много позже я его изменила.