Повседневная жизнь Арзамаса-16
Шрифт:
Таким образом, проведенный опыт показал, что ядерную энергию можно и нужно использовать в народно-хозяйственных целях, что в дальнейшем целесообразно рассматривать возможность проведения большинства подземных экспериментов не в штольнях, а в скважинах. Это дает выигрыш в стоимости и во времени.
Если 15 января 1965 года в интересах народного хозяйства был подорван ядерный заряд на реке Чаган на небольшой относительно глубине, так как опыт был на выброс и фактически экспериментальным, то в дальнейшем необходимо было перейти на более глубокое заложение зарядов в скважинах. В связи с этим усовершенствовались основные схемно-конструкторские решения и эксплуатационные приемы. Для этого были разработаны корпуса изделий, которые выдерживали бы гидравлическое давление на глубине 1500 метров.
Такой опыт проводили по просьбе Министерства нефтяной промышленности на Грачевском месторождении, в районе города Уфы, вблизи городов Ишимбая и Салавата Башкирской АССР. Особенностью этого месторождения была сама структура залегания пород. На глубине до 1500 метров она представляла собой как бы «рифовые горы», состоящие из «сотов», наполненных нефтью. В скважине, в силу гравитации, нефть стекает на забой, и оттуда ее выкачивают. Но проходит время, и в районе скважины вся нефть оказывается выбранной. Чтобы больше взять ее, в этом месте чаще бурили глубокие скважины и выкачивали жидкое топливо. Средний коэффициент добычи нефти в этом районе составлял не более 20–24 процентов. Чтобы увеличить добычу, необходимо подземную гору «встряхнуть», тем самым создать в ней больше «трещиноватостей». Эксперимент был рискованный. Для того чтобы сильно «встряхнуть» гору, нужна большая мощность заряда. При этом могут быть ощутимые разрушения близрасположенных буровых скважин и их оборудования. Будут ли такие действия оправданны? Решили все-таки проверить, стали готовить опыт. Ввиду важности эксперимента присутствовало начальство самого разного уровня. У испытателей примета: чем больше начальства, тем меньше порядка.
На первом же совещании С. И. Кувыкин (председатель Совнархоза РСФСР и бывший министр нефтяной промышленности СССР) резко выступил против схемы опыта, предложенной специалистами города. После долгих препирательств руководитель опыта Н. И. Павлов, сославшись на то, что график утвержден научным руководителем Ю. Б. Харитоном, предложил или отложить опыт (а значит, объясняться на самом верху), или действовать, как утверждено. Обиженный С. И. Кувыкин все же согласился: «Ладно, делайте как хотите» [130] . Подчеркну одну деталь: спорили-то руководитель республики и начальник отдела ВНИИЭФ. Вот вам и миф о безропотном исполнении указаний сверху.
130
Турчин И. Ф. Указ. соч. С. 103–104.
И еще один урок, который прекрасно усвоили специалисты института и, к сожалению, пренебрегали им многие другие. В ядерной отрасли не бывает мелочей. Монтажные работы проводились в марте, в начале его шли большие бури-снегопады, поэтому люди спешили с монтажом. Для надежности эксперимента необходимо качественно изолировать все соединения кабелей, в частности все соединительные муфты заливались компаундом. При приемке линий подрыва все кабели с муфтами проверить было невозможно, так как все было занесено снегом. Приходилось доверять. Мастер монтажной бригады, сдавая эти линии, спешил и просил подписать акт приемки. Хотел пораньше уехать, приводя убедительные доводы. Как сегодня частенько говорят, почему бы не пойти кому-либо навстречу, подойти «по-человечески». Испытатели прозванивали отдельные кабели, проверяли целостность жил, их изоляцию.
Вначале все шло нормально, и уже намеревались было подписать акт. Но вот ночью поднялся сильный снегопад, налетел буран, буквально все «ушло» под снег. Вызванный для расчистки проездов бульдозер зацепил и вытащил из снега и земли кабель подрыва вместе с муфтами. Не было счастья, да несчастье помогло! Оказалось, все муфты совершенно не залиты компаундом. Явная халтура в работе. Бедный мастер-монтажник был тут же уволен из системы.
И вновь на испытателей ложился риск выбора решения, причем в самые сжатые сроки. Весна, все тает, течет, есть опасения, что не все коммуникации
30 марта 1965 года взрыв состоялся. При этом жилы кабелей подрыва имели минимальное сопротивление изоляции. Еще бы немного повременить, и осуществить подрыв уже бы не смогли. При взрыве был полный камуфлет: никаких прорывов продуктов взрыва в атмосферу и сейсмических разрушений не произошло. Еще один взрыв произвели там же в июне 1965 года без каких-либо происшествий.
Следует отметить, что Советский Союз боевых ядерных взрывов произвел меньше, чем западные ядерные страны, а в мирных целях — больше. (Почти 17 процентов всех ядерных взрывов на территории СССР произведено в мирных целях.) Среди них своей уникальностью и экономической полезностью выделяется опыт с тушением газового фонтана.
11 декабря 1963 года на газовом месторождении Урта-Булак недалеко от Бухары при бурении разведывательной газовой скважины в результате аварии возник пожар. «Взвился» мощный газовый факел высотой примерно 75 метров. В ночное время факел был виден в Бухаре, налеты серы при ветре ложились на крыши домов. В сентябре перелетные птицы, пролетая в этом районе, видимо, теряли ориентиры и зачастую кружились с криками всю ночь над факелом, как мотыльки, улетая только в утреннем свете. Факел был настолько мощным, что в песчаной долине, где находилось еще несколько пробуренных и закрытых скважин, стоял страшный рев: как будто бы в полную силу работало несколько реактивных двигателей самолетов. Находясь на расстоянии примерно двухсот метров от устья скважины, невозможно было разговаривать.
Вначале министерства геологии СССР и Узбекистана предпринимали попытки тушения его всеми имеющимися в распоряжении газовой и нефтяной промышленности средствами и способами, но положительных результатов не получили. К приезду специалистов Минсредмаша факел горел уже 1064 дня. 19 декабря 1965 года Совет министров СССР поручил Министерству геологии и Министерству среднего машиностроения СССР ликвидировать газовый факел с помощью камуфлетного ядерного взрыва. Министр Е. П. Славский обязал ВНИИЭФ изготовить два специзделия, разработать и подготовить необходимую оснастку для хранения и проведения работ по сборке и снаряжению изделий в особо сложных климатических условиях степи Узбекистана.
Сложность заключалась в том, что подобраться к горящей скважине можно было лишь по наклонной скважине, да и температура и давление в месте предполагаемого расположения заряда были намного выше, чем в обычных условиях. Выход радиоактивных веществ на поверхность по заданию абсолютно исключался. Предполагалось, что при взрыве ядерного заряда на глубине примерно 1500 метров произойдет сдвиг грунта, который и перекроет выход газа в горящей скважине. Руководителем проекта назначили Е. А. Негина.
Будет заблуждением считать, что в этом случае просто взяли готовый боевой заряд и рванули. Коллективу испытательного сектора пришлось произвести не только некоторые доработки изделия, в частности изготовление корпуса, выдерживающего давление 250–300 атмосфер, специальной аппаратуры автоматики подрыва, но и выработать соответствующие меры для перевозки и хранения изделия на месте.
Чтобы снизить температуру в изделии, находящемся в скважине, разработали особый стальной охлаждающий корпус. Между корпусом изделия и охлаждающим корпусом был предусмотрен зазор для охлаждающей воды, а для ее выхода в скважину на сферической части днища были сделаны отверстия. Около скважины установили небольшую градирню с искусственным льдом. Таким образом, когда будет спущено изделие на забой, подвешена колонна на оголовок скважины, она окажется герметично закрытой. Охлажденная вода, проходя по системе градирня — спускная колонна — изделие — скважина — градирня, снижает температуру изделия. Было подготовлено изделие мощностью 30 килотонн в тротиловом эквиваленте с охлаждающим корпусом длиной — 3 тысячи миллиметров, диаметром — 400 миллиметров, массой — 900 килограммов.