Повседневная жизнь депутатов Государственной думы. 1993—2003
Шрифт:
Александр Сундуков, автор и ведущий аналитической программы «Разбор полетов» из студии в Останкине:
«Владимир Вольфович, а вы согласны с тем, что президент должен отозвать кандидатуру Виктора Черномырдина?»
Владимир Жириновский, руководитель фракции ЛДПР, из студии «Россия»:
«Нет и еще раз нет. Курс доллара уже почти 20 рублей, и уже в Москве очереди в продовольственные магазины — сметают все подряд. Потом нас обвинят. Нас или распустят, или мы утвердим Черномырдина, но нас обвинят, что мы после Кириенко рубль взорвали еще в два-три раза! Вот об этом нужно думать. Я не говорю, как голосовать.
Кто мешает консультироваться, консультируйтесь. В Совете Федерации есть кандидатура? Нет кандидатуры. Государственная дума — есть кандидатура? Нет.
Жириновский говорил с такой экспрессией, что Сундуков про себя порадовался, что лидер либерал-демократов сидит не в останкинской студии, а в гостинице «Россия» на безопасном от него, Сундукова, отдалении [352] . Впрочем, напор Владимира Вольфовича означал лишь то, что Кремлю удалось найти веские аргументы, которые заставили его изменить позицию. 31 августа ЛДПР не участвовала в голосовании по кандидатуре Черномырдина. Очевидно, что не очереди в продовольственных магазинах склонили Жириновского на сторону креатуры Ельцина. Корреспонденты ДТВ рассказывали, что в последние дни в Думу зачастил Борис Березовский. Эту информацию подтверждали и из «Стены».
352
Сундуков радуется тому, что беседа с Жириновским происходит на расстоянии, очевидно, памятуя, что во время одной из шедших в прямом эфире телепередач лидер ЛДПР плеснул апельсиновым соком в лицо Борису Немцову. Немцов, правда, немедленно ответил Жириновскому тем же.
Александр Сундуков: «Э… ммм… Спасибо, Владимир Вольфович. Александр Николаевич, ваша фракция, естественно, и на сей раз поддержит лидера своего объединения НДР».
Александр Шохин, руководитель фракции НДР, из студии «Россия»:
«Речь идет не о судьбе нашей фракции, объединения или ее лидера. Речь идет сегодня о судьбе страны. Причем эти судьбы надо рассматривать не через призму будущего каждой политической партии на возможных досрочных выборах, не только через призму того, сумеют ли партии участвовать в досрочных выборах в декабре — январе или только в июне. Речь идет не только и не столько о судьбе амбициозных политиков, которые рассматривают себя кандидатами в президенты. Речь идет о целостности страны, речь идет о безопасности наших сограждан. Именно поэтому простой процедурный вопрос — дача согласия на назначение председателя правительства — перерастает в острую политическую дискуссию и ставит массу политических проблем.
Мы неоднократно говорили, что состав правительства, его ядро должны быть оглашены до голосования по кандидатуре председателя правительства.
Критерии здесь простые: это профессионализм членов правительства и политическая поддержка не только самого председателя, но и тех членов правительства, которые будут обнародованы до голосования по итогам консультаций. Именно поэтому мы поддержали формулу, которая содержится в политическом соглашении, формулу, в соответствии с которой утверждение состава правительства предполагает консультации с Государственной думой».
Речь Шохина лилась полноводно и спокойно, словно могучая река по равнине. Он практически не делал пауз между предложениями и никак не выделял — интонацией ли, возвышением ли голоса — ключевые слова и мысли. От этой монотонности шохинского выступления Сундуков едва не задремал. Ведущий спохватился, взглянув на часы, и понял, что словоохотливого думца давно пора останавливать.
Александр Сундуков: « Дааа… МММ… А вы что думаете, Григорий Алексеевич?»
Раздраженно думая о сбитом Шохиным хронометраже, Сундуков даже забыл заранее подготовленный для Явлинского вопрос. Но тому подсказки были не нужны. Слегка склонив голову набок и презрительно оттопырив нижнюю губу, Явлинский затоковал уверенно и привычно.
Григорий Явлинский, лидер фракции «Яблоко», из студии «РОССИЯ»:
«Наша фракция не поддержит кандидатуру Виктора Степановича Черномырдина на должность премьер-министра страны. Мы уже объясняли. У нас есть все основания для отрицательного голосования по этой кандидатуре.
Мы говорили о том, что именно во время того, как Виктор Степанович Черномырдин был главой правительства,
Новая программа Виктора Степановича, которую он изложил в Совете Федерации, по многим своим пунктам представляет собой просто упражнения по тушению огня бензином. И я могу это доказать в два счета через цифры или через логику этой программы.
Кроме того, именно в период работы правительства Черномырдина в новой России состоялось самое большое количество политических криминальных убийств, в том числе в Москве, и ни одно из них до сих пор не раскрыто.
И, наконец, мы никогда не забудем то, что случилось в Чечне. Именно правительство Черномырдина вело войну в Чечне, и десятки, десятки и десятки тысяч людей там убиты. Там предана Российская армия, там сравняли с землей целый субъект Российской Федерации. Как же мы будем голосовать и назначать этого человека вновь?»
«Боже, и этот вдруг разошелся не хуже Жириновского. А если „папа“ [353] переиграет? И решит все-таки поддержать Чирика? Интересно, что сейчас Черномырдин говорит у Киселева? Надо все-таки попридержать моих гостей. А то договорятся, неизвестно до чего», — думал Сундуков, слушая страстные обличения Явлинского.
353
Сундуков имеет в виду главу группы «Стена», владельца медиахолдинга, в который входило ДТВ. Некоторые олигархические структуры, после первого провала Думой кандидатуры Черномырдина, резко поменяли фронт — с поддержки бывшего премьера на поиски другой кандидатуры. Изменение настроений было связано, в частности, с тем, что спустя неделю после пребывания Черномырдина в должности и. о. стало ясно, что самостоятельной роли он играть не будет. Приветствовавшие его как «преемника», при котором Ельцин, доведший страну до дефолта, а многих из них до разорения, отойдет в тень, олигархи увидели, что вопросы по-прежнему решаются ближайшим окружением Бориса Николаевича — главой АП Валентином Юмашевым, дочерью президента Татьяной Дьяченко и Борисом Березовским.
Александр Сундуков: «Ваше мнение… эээ… ммм… понятно, спасибо, Григорий Алексеевич. А вы, Геннадий Андреевич…»
В то время как в студии Сундуков пытался удержать беседу с думскими лидерами в рамках допустимой фронды, которую в случае, если хозяин «Стены» снова передумает, можно было бы представить зондажем мнения оппозиции, Алик Нехорошев в своем кабинете пытался выстроить панораму мнений. Одним глазом он смотрел на экран с мекающим Сашей и его гостями, вторым — наблюдал за выступлением Виктора Черномырдина в программе Евгения Киселева «Итоги» на канале НТВ. В данный момент речь шла о приехавшем в Москву «аргентинском кудеснике» Кавальо [354] и его опыте по выводу страны из жесточайшего финансового кризиса. «О, про Аргентину, currency boardи прочую чушь они зря. Очередной заоокеанский эксперимент да еще опять на букву „м“ — монетарный — способен даже осторожного Геннадия Андреевича подвигнуть на воззвание к народным массам». — И Алик щелкнул пультом.
354
В начале сентября в Москву по приглашению и. о. вице-премьера российского правительства Бориса Федорова приезжал бывший министр финансов Аргентины Домениго Кавальо (Domingo Cavallo).Несмотря на то, что в 1996 году Кавальо был уволен из правительства с формулировкой «за хроническую неспособность сократить бюджетные расходы», рядом либеральных российских деятелей и СМИ отец «аргентинского экономического чуда» был воспринят едва ли не как гуру. В прессе дебатировалась возможность использования в русской практике рецептов от Кавальо, например, введение так называемого «currency board» («валютного управления», «валютной администрации») — жесткой привязки рубля к доллару в соотношении один к одному Количество рублей в экономике должно было быть равным количеству долларов.