Повседневная жизнь горцев Северного Кавказа в XIX веке

Казиев Шапи Магомедович

Аль-Вакил (Покровитель)

Аль-Хамид (Славный)

Аз-Захир (Видимый)

Аль-Вали (Правитель)

Аль-Мутаали (Высочайший)

Ар-Рауф (Сострадательный)

Малик Аль-мульк (Обладатель могущества)

Аль-Гани (Богатый)

Ан-Нур (Свет)

Аль-Варис (Наследник)

Ар-Рашид (Правильный)

Ас-Сабур (Терпеливый)

Некоторые из таких мужских имен имели производные для женщин: Малик - Маликат, Хафиз - Хафизат (Хаписат), Карим - Каримат, Халим - Халимат и др. Сохранилась и традиция давать новорожденным имена умерших предков, а также дополнения к именам самого разного происхождения. Приведем некоторые мужские и женские имена у аварцев: Галбац (Волк), Месед (Золото), Чакар (Сахар), Батыр (Герой), Гюльжанат (Райский цветок).

Фамилий в

современном понимании у горцев не было. Зато имелось множество дополнений к именам, которые помогали отличить одного Али от другого. Для этого к имени добавлялись название рода или его основателя, имя отца или матери, обозначение особых качеств, рода занятий и др. К примеру, у аварцев - Камалил Башир (Башир - сын Камала), Юудияв (Большой), Оц (Бык), Гьитъинав (Маленький), Чъегъерав (Черный) и др.

К именам знаменитых горцев добавлялись названия аулов или целых народов. Отца имама Шамиля звали Денгав (Доного), и поначалу Шамиля звали Шамиль - сын Доного. Затем Шамиль стал Шамилем Гимринским, так как он происходил из аула Гимры, еще позже - Шамилем Аварским, потом - Дагестанским, Кавказским… Став всемирно известной личностью, Шамиль вновь стал Шамилем, не нуждающимся в каких-либо уточнениях или дополнениях.

Широко известно имя народного поэта Дагестана Расула Гамзатова. Отца его, тоже народного поэта, звали Гамзат Цадаса, то есть Гамзат из (аула) Цада. Имя отца стало фамилией, когда, уже в XX веке, в документах стало необходимо указывать фамилии. Эту же фамилию, Гамзатовы, носят теперь и дети Расула Гамзатова. Схожие традиции сложились и у многих других народов.

Многие современные фамилии у горцев - сохранившиеся издревле названия родов.

Обрезание

«Одним из значительных обрядов детского цикла для мальчиков, - пишет исследователь Б. Рагимова, - был обряд обрезания - сюннет (суннат)». Обрезание, встречавшееся у многих народов с глубокой древности, являлось частью обряда инициации. У лезгин, как и у других народов Дагестана, сюннет появился с принятием ислама. Определенных возрастных границ для сюннета не было: были случаи, когда обрезание ребенку делали еще в колыбели. Однако чаще это был возраст от двух до четырех лет. Благоприятным временем для сюннета считались весна и осень, когда раны заживали быстрее и с меньшими осложнениями. В народе же говорили, что лучшее время для сюннета - когда кизил поспевал.

Как событие жизненного цикла, сюннет у лезгин не проходил незамеченным. По случаю сюннета устраивалось небольшое угощение, родственники приносили мальчику подарки. Особый размах это событие приобретало в том случае, когда нескольким мальчикам в семье делали обрезание одновременно».

У горских евреев, как писал И. Анисимов, «обряд обрезания совершался, как правило, в синагоге: новорожденного держал на подушке «отец по обрезанию»… Раввин производил операцию обрезания, а настоящий отец читал в это время молитву. После совершения обряда здесь же в синагоге устраивался торжественный обед».

О том, что обрезание (усечение крайней плоти) имеет очень давнее происхождение, свидетельствуют и изображения на древнеегипетских папирусах, где эта процедура представлена со всеми хирургическими и гигиеническими подробностями. Когда у ребенка появлялись первые зубы, таты готовили «гем-дюм-дюшь» - кашу из пяти компонентов: кукурузы, фасоли, чечевицы, гороха и пшеницы - и разносили по домам всех родственников. Когда мальчику исполнялось тринадцать лет, отмечали праздник «Тефилим мени». Ребенка вели в синагогу и освящали. Затем накрывали праздничные столы и приглашали гостей.

Аталычество

Своеобразной формой семейных отношений, особенно у феодалов и зажиточных слоев населения, являлось аталычество (от слова «ата» - отец) - передача детей для воспитания в другие семьи. Особенно распространено оно было у адыгов, осетин, балкарцев, карачаевцев и кумыков.

Горцы считали аталычество делом богоугодным: ведь сам пророк Мухаммед провел несколько лет в семье арабов-кочевников в качестве воспитанника. По свидетельству Ф. Ф. Торнау, «у черкесов существует давний обычай не воспитывать дома детей знатного происхождения. Вскоре после рождения мальчика отдают обыкновенно на прокормление и воспитание в

чужую семью, до тех пор, пока он не подрастет и не научится владеть оружием. Весьма часто выбирают для этого совершенно другое племя. Принявший ребенка на воспитание называется аталык и приобретает все права кровного родства с семейством своего питомца. Этот обычай много способствует к примирению и к сближению между собою разноплеменных горских семей и обществ, а дети научаются говорить на чужих наречиях, что для них бывает весьма полезно при существующем на Кавказе разноязычии. Женщины заботятся с особенною нежностью о своих питомцах, которые тем сильнее привязываются к посторонним кормильцам, чем менее знают своих родных матерей… Бедные дворяне, крестьяне и рабы в Абхазии нашли хороший способ ограждать себя от притеснения сильных обычаем, существующим у князей и богатых дворян, воспитывать своих детей вдали от родительского дома. Принимая на себя эту обязанность, они вступают как бы в родство с родителями воспитываемых ими детей и пользуются их покровительством».

У кумыков правители отдавали детей на воспитание первостепенным узденям, В свою очередь эти уздени определяли своих детей в семьи простых узденей, имевших высокий престиж в обществе. У адыгов князья отдавали детей на воспитание своим вассалам. Встречалась практика передачи на воспитание детей в семьи других народов. Ребенка отдавали с малых лет, иногда даже через несколько месяцев после рождения. Срок пребывания в доме аталыка (воспитателя) определялся для мальчика 8-13 годами (иногда до 17-18 лет), для девочки - до 12- 13 лет. Аталык учил своего питомца всему, что должен был знать и уметь каждый молодой дворянин и князь: правилам поведения, верховой езде, стрельбе, физическим упражнениям, хозяйственным и другим навыкам. Воспитание девочки входило в обязанность жены аталыка: она учила ее рукоделию, различным женским работам и обязанностям будущей хозяйки, тонкостям этикета. При завершении срока воспитания аталык дарил воспитаннику парадную одежду, коня, вооружение и торжественно, в присутствии родственников, возвращал его в родной дом. С той же торжественностью возвращали и девушку. Семья воспитанника устраивала по этому случаю большие торжества, преподносила аталыку и его семье дорогие подарки (оружие, коня, скот, земельный участок и т. д.).

В. Пфаф писал: «Получив имя, дитя отдается на воспитание в дом постороннего лица и не видит своей матери до 6-летнего возраста… Поэтому осетинское дитя любит свою няньку больше, чем мать, а отца своего боится, но не любит вовсе, воспитатель (аталык) гораздо ближе его сердцу. Воспитатель по окончании 6-летнего срока возвращает ребенка в дом его родителей. В этот день в семье совершается праздник, и воспитатель с нянею получают от отца воспитанника своего подарок в несколько сот рублей. По этой причине в настоящее время древний этот обычай сохранился только в богатых и достаточных слоях населения. Воспитание дитяти в доме аталыка во многих отношениях напоминает воспитание детей у лакедемонян (спартанцев - Авт.): оно обращено исключительно только на физическую сторону. По возвращении дитяти в родительский дом оно поступает сначала в пастухи и почти все время проводит в поле и на пастбище, практически изучая под надзором отца земледелие, скотоводство, обхождение с оружием и другие искусства…

Кроме аталычества существует еще другой род приемного родства, хранить который обычай повелевает так же свято, как и настоящее аталычество. Если два человека согласились составить между собою союз на жизнь и на смерть, жена или мать одного из них дает другу мужа или сына коснуться губами три раза груди своей, после чего он считается родственником семьи и пользуется покровительством, какое принадлежит действительному питомцу. При этом делаются подарки аталыку и кормилице». На протяжении XIX века наиболее архаичные черты института аталычества утрачиваются, срок воспитания сокращается до 3-7 лет, церемония возвращения воспитанника домой принимает более простые формы. Одновременно обычай аталычества развивается между горцами и казачьим населением Северного Кавказа, способствуя укреплению их взаимоотношений. По свидетельствам современников, «бывало, что в семье казака воспитывался какой-нибудь сирота-ногаец, калмык или горец. Повзрослев, такие лица получали все казачьи права, становились настоящими казаками и за них могли выйти замуж девушки-казачки».