Повседневная жизнь инквизиции в средние века
Шрифт:
Сколько с её участием напущено было бурь, морозов, туманов? Сколько времени это продолжалось и какой был в каждом случае вред? И как это делается и кто в этом участвовал? Был ли её любовник-дьявол при ней на допросе или не приходил ли к ней в тюрьму?
Доставала ли она также освящённые гостии [70] и у кого? Что она с ними делала? Являлась ли она также к причастию и потребляла ли его как следует?..
Как они добывают уродов, которых подкидывают в колыбели вместо настоящих младенцев, и кто им даёт их? Как она вынимала у коров молоко и превращала в кровь? И как им можно от этого опять помочь? Может ли она также пустить вино или молоко из ивы?
70
Гостия (хостия) – евхаристический хлеб в католицизме латинского
Как они делали мужчин неспособными к брачному сожитию? Какими средствами? И чем им можно опять помочь? Точно так же, как она молодых и старых людей лишала потомства, и как им можно опять помочь?..» [71]
От обвинений в ведовстве и пыток не спасались и дети. В 1628 году в Вюрцбурге были казнены две девочки и два мальчика одиннадцати – двенадцати лет. Они под пыткой признались в принадлежности к «синагоге Сатаны».
Средневековые священники-мужчины отказывали несчастным ведьмам даже в элементарном мужестве, ибо то, что некоторые из них переносили пытки, объяснялось вовсе не их силой воли или невиновностью, а исключительно их «животною похотливостью, которая толкает к крайностям и заставляет женщин отдаваться дьяволу, чтобы испытать наслаждения чувственности».
71
Цит. по: Сперанский Н. Указ. соч. С. 210 – 211.
Иезуит Фридрих Шпе, исповедовавший сотни «ведьм», прошедших через застенки инквизиции в Вюрцбурге, писал в своём трактате «Cautio criminalis» (1631): «Если обвиняемая вела дурной образ жизни, то, разумеется, это доказывало её связи с дьяволом; если же она была благочестива и вела себя примерно, то ясно, что она притворялась, дабы своим благочестием отвлечь от себя подозрение в связи с дьяволом и в ночных путешествиях на шабаш. Если она обнаруживает на допросе страх, то ясно, что она виновна: совесть выдаёт её. Если же она, уверенная в своей невинности, держит себя спокойно, то нет сомнений, что она виновна, ибо, по мнению судей, ведьмам свойственно лгать с наглым спокойствием. Если она защищается и оправдывается против возводимых на неё обвинений, это свидетельствует о её виновности; если же в страхе и отчаянии от чудовищности возводимых на неё поклёпов она падает духом и молчит, это уже прямое доказательство её преступности… Если несчастная женщина на пытке от нестерпимых мук дико вращает глазами, для судей это значит, что она ищет глазами своего дьявола; если же она с неподвижными глазами остаётся напряжённой, это значит, что она видит своего дьявола и смотрит на него. Если она находит в себе силу переносить ужасы пытки, это значит, что дьявол её поддерживает и что её необходимо терзать ещё сильнее. Если она не выдерживает и под пыткой испускает дух, это значит, что дьявол умертвил её, дабы она не сделала признаний и не открыла тайны» [72] .
72
Там же. С. 223.
Тем не менее встречались женщины, которые всё-таки не признавались в предъявленных обвинениях.
«И всё же, – пишет И. Григулевич, – палачи не всегда добивались желаемого результата. «Легче дрова колоть, чем вести дела об этих ужасных женщинах!» – восклицал один баварский судья XVII века. В протоколах инквизиции упоминается, что некоторые жертвы выносили пытки, не меняясь в лице и не издавая ни звука, «хотя в них били, как в шубу». И объяснялось такое мужество не только тем, что жертвы находились в состоянии шока или «истерической анестезии», но и подлинным героизмом многих женщин, предпочитавших принять всевозможные муки и смерть, чем ложными показаниями погубить и опозорить себя и своих близких. Разница в казни заключалась только в том, что раскаявшуюся и давшую показания ведьму сперва обезглавливали или душили, а потом сжигали, а «упорствующую» просто сжигали живьём или предварительно калечили, отрезая конечности или вырывая куски мяса раскалёнными щипцами. Все эти жестокости производились публично, при огромном стечении народа, в присутствии детей, причём зрители были обязаны выражать им одобрение!» [73]
73
Григулевич И. Р. Инквизиция. С. 172.
Женщина была объявлена теологами «сосудом зла и греха», ибо она, подобно
Хотя в процессах о колдовстве фигурируют почти исключительно женщины, а мужчины – лишь в редких случаях, есть один очень известный процесс над колдуном и слугой Сатаны – Жилем де Рецем.
Синяя Борода и Альберт Великий
Помните сказку Шарля Перро о богатом дворянине, который убивал своих жён?
Однажды девушка вышла замуж за герцога Синюю Бороду, и вскоре после свадьбы муж объявил ей о своём отъезде и вручил ключи от замка. Ей разрешалось бывать повсюду, кроме комнатки в нижних покоях. Налюбовавшись на богатства замка, молодая женщина не удержалась от любопытства и нарушила запрет мужа. В потайной комнатке она обнаружила трупы тех женщин, на которых был женат Синяя Борода и которых он зарезал одну за другой. Выронив от страха ключ, она затем подняла его и тут-то заметила, что на нём появилось несмываемое кровавое пятно. Вернулся домой Синяя Борода и по этому пятну догадался, что жена открывала дверь запретной комнаты. Он заявил ей, что она должна умереть, но жена попросила свою сестру Анну подняться на башню и посмотреть, не едут ли их братья. Когда Синяя Борода уже было собрался отсечь бедной женщине голову, в замок ворвались подоспевшие братья и пронзили злодея шпагами. А сестра их стала наследницей всех богатств Синей Бороды и со временем вышла замуж за достойного человека.
К чему же тут пересказана сказка и какое отношение Синяя Борода имеет к инквизиции и судам над колдунами и ведьмами? Самое прямое, ибо сказочный злодей – историческое лицо, бретонский дворянин Жиль де Лаваль, маршал де Рец, который прославился своими жестокостями, убийствами женщин и младенцев и сатанинскими занятиями, за что и был казнён в 1440 году.
Полное имя сказочного злодея – Жиль де Монморанси-Лаваль, барон де Рэ, граф де Бриеннь (фр. Gilles de Montmorency-Laval, baron de Rais, comte de Brienne). Родился осенью 1404 года, казнён 26 октября 1440 года. Его имя пишут и как Жиль де Рэ (фр. Gilles de Rays), и как Жиль де Рец (фр. Gilles de Retz).
Жиль де Лаваль происходил из старинной французской аристократической семьи и получил блестящее по своему времени образование, которое развило в нём страсть к чтению и дальнейшему познанию тайн природы. Он собрал богатейшую библиотеку и тратил безумные суммы денег на приобретение новых книг и изготовление для них роскошных переплётов.
Оставшись в 11 лет сиротой, он попал под опеку своего дяди, человека старого и болезненного, который не смог сдержать кипучие страсти и необузданный нрав своего воспитанника. Жиль скоро отбился от рук и повёл в высшей степени беспорядочный и порочный образ жизни. В 1420 году он похитил свою кузину и женился на ней. По некоторым данным, на Катерине де Туар его заставил жениться дед, поскольку в результате этого брака, разрешение на который было дано Церковью из-за близкого родства брачующихся не сразу, к огромным владениям Жиля прибавилось ещё и большое поместье в Бретани (приданое жены). К тому же через свою кузину он породнился с будущим королём Франции Карлом VII.
Количество браков на этом не ограничилось (жёны его умирали). По словам барона, занесённым в протоколы инквизиции, он с ранней молодости вёл преступную и разгульную жизнь, которая и довела его впоследствии до преступления и казни.
Тем не менее не всё так просто. Быть может, барон и вёл разгульную жизнь, и женился не единожды, но у него оставалось время и на военные подвиги, и он сделал прекрасную военную карьеру.
С 1427 года Жиль де Рец принимал участие в военных действиях французской короны. Он был ветераном Столетней войны. Доподлинно известно, что Синяя Борода был горячим сторонником Жанны д'Арк, её сподвижником и военным руководителем её ополчения. После пленения Жанны он пытался её спасти, собрал войско и двинулся к Руану. Но опоздал: Жанну уже казнили.
Во время коронования Карла VII в 1429 году он становится маршалом Франции, но удаляется в своё поместье и ведёт междоусобные войны с де Буэлем. В 1432 году ненадолго возвращается «в свет», помогает Карлу в снятии осады Линьи. В 1433 или 1435 году он окончательно удалился в своё поместье, где был полновластным хозяином. Он по-прежнему ни в чём не стеснял себя и тратил много денег. В это время, как считалось ранее, у него проявились противоестественные наклонности – он крал мальчиков, творил над ними разные скверности, а затем убивал их. Народная молва приписывала маршалу де Рецу до восьмисот таких жертв, однако в протоколах суда инквизиции проставлена другая цифра – 140 детей. Позднее стало известно, что дети убивались не ради удовлетворения плотской страсти маршала, а были принесены в жертву.