Повседневная жизнь итальянской мафии
Шрифт:
Но план Сальваторе Ротоло не был осуществлен, и 3 сентября 1982 года генерал Карло Альберто Далла Кьеза был убит в самом центре Палермо вместе со своей женой и охранником, который следовал за ними в бронированном автомобиле. Ничто не дает оснований утверждать, что именно Филиппо Маркезе разработал план этой операции, так же как, несомненно, мы никогда не узнаем имен десятка «людей чести», участвовавших в этой засаде. Но судьи и полицейские убеждены, что во главе операции стоял не кто иной, как генеральный секретарь Капитула Микеле Греко, который, безусловно, поручил нескольким близким к нему людям, таким как Филиппо Маркезе, разработать различные сценарии, чтобы уничтожить генерала, столь надоевшего
— Мне кажется, я понял новые правила игры, — заявил генерал Карло Альберто Далла Кьеза незадолго до своей гибели. — Теперь человека при власти убивают только в том случае, когда обнаруживается некое фатальное совпадение: он становится слишком опасен и совсем не пользуется поддержкой правительства.
Читая эту выдержку из интервью, опубликованного римской газетой «Реппублика», многие «люди чести» должны были сказать себе, что дни генерала сочтены.
Враждебность, если не сказать ненависть, которую испытывали к генералу Далла Кьеза политические деятели Рима и Палермо, уже не были секретом ни для кого, тем более для генерального секретаря Капитула Микеле Греко, у которого было немало друзей в христианско-демократической партии, как это нам уже известно. Что же касается опасности, которую представлял собой Далла Кьеза, то о ней «люди чести» узнали в начале июля, когда судебным властям города был представлен полицейский «рапорт-162».
«Рапорт-162»
Подписанный различными начальниками полиции города, этот рапорт на почти двухстах страницах разоблачал преступную деятельность ста шестидесяти двух жителей города, обозначенных в документе как наиболее влиятельные и опасные члены «Коза ностры». Дело в том, что изложенные в рапорте факты были в подавляющем большинстве точны, к тому же в списке тех, кого должна была арестовать полиция города Палермо, впервые фигурировало имя Микеле Греко.
Для правосудия генеральный секретарь Капитула до сих пор оставался всего лишь крупным землевладельцем, другом самых влиятельных лиц города, который, правда, запятнал свое имя некой крупной суммой неотмытых денег, полученных от торговли наркотиками. До той поры Микеле Греко делал все, чтобы защитить свое «честное» имя, и «люди чести» города знали, что генеральный секретарь Капитула не колеблясь предаст смерти любого из близких, если тот, к несчастью для себя, упомянет его имя в каком-то криминальном контексте. А это значит, что рапорт не мог не вывести Микеле Греко из себя.
Рапорт был тем более опасен для «Коза ностры», что в первый раз некоторые из «людей чести» нарушили знаменитый обет молчания, omerta,согласившись помогать полиции. Точность фактов, о которых было доложено в рапорте, объяснялась наличием по меньшей мере трех источников информации в недрах самой мафии, при этом у нас есть все основания полагать, что имена этих людей нам с вами уже хорошо знакомы: Сальваторе Конторно, доблестный Кориолан, который все еще находился в бегах; инженьереИгнацио Ло Прести, двоюродный брат недавно убитого Нино Сальво; и, наконец, глава «семьи» Риези Джузеппе Ди Кристина, о печальном конце которого читатель уже знает. Видя, к чему идет дело, все трое не сговариваясь доверили свою судьбу карабинерам, при условии, что их никогда не вызовут в суд и их имена никогда не будут названы.
Сам факт существования этих беспрецедентных признаний «людей чести» представлял действительную опасность, которая подстерегала «Коза ностру». Что же до остального, то передача рапорта судебным властям города и тот факт, что в результате были подписаны ордера на арест указанных в рапорте людей, мало повлияли на повседневную жизнь мафиози.
За несколько дней до представления рапорта все «люди чести» острова были о нем предупреждены. И прежде чем завыла полицейская сирена, все они приняли свои меры, чтобы уйти от преследования. Филиппо Маркезе приказал своим «людям чести» стараться какое-то время дома не ночевать. Гроза сообщил об этом своему брату Винченцо Синагре, добавив, что сам он отправляется в одну надежную гостиницу, расположенную недалеко от Палермо.
— Делай, как я, смени жилье.
Винченцо Синагра ответил, что считает маловероятным, чтобы его имя фигурировало в списке тех, кого собиралась арестовать полиция, ибо она охотится за мафиози значительно более крупного масштаба.
— Это неважно, — отрезал Гроза. — Тебя могли видеть в их обществе.
Осторожность никогда никому не мешала.
Сообщники в полиции
Когда Винченцо Синагре рассказали, что Филиппо Маркезе знал все о рапорте до того, как с ним ознакомились судебные власти, он не очень-то удивился. Ему было известно, что важные чины в полиции, а возможно, и в палермском суде прикрывают преступную деятельность главы «семьи» Корсо дей Милле.
Его кузен Гроза дал ему понять, что «семья» располагает очень влиятельным союзником в самом Дворце правосудия города, но Винченцо Синагра так и не узнал, о ком шла речь. Может быть, это был один из заместителей прокурора или даже кто-то из тех следователей, которые были призваны бороться с мафией.
Такие случаи, конечно, редки, но можно все же сказать, что сговор между некоторыми государственными чиновниками и «семьями» «Коза ностры» происходит чаще, чем хотелось бы. В Палермо один судья был отстранен от занимаемой должности из-за какой-то темной истории, в то время как у одного заместителя прокурора Республики Трапани обнаружили огнестрельное оружие со сбитыми номерами, снабженное глушителями, а также десятки миллионов лир в крупных купюрах; на другом конце острова, в городе Катании вся судебная власть оказалась под подозрением в связях с мафией. Все же необходимо признать, что тут и там горстка стойких чиновников, смелостью которых нельзя не восхищаться, всегда обеспечивала бесперебойный огонь по позициям «Коза ностры», и доказательства тому мы увидим в ходе дальнейшего повествования.
Винченцо Синагре было известно, что «семья» Корсо дей Милле пользовалась услугами целого ряда полицейских. Гроза объяснил ему, что Филиппо Маркезе регулярно платил трем руководителям палермской полиции, одному комиссару, одному лейтенанту и одному полковнику, которые служили в главном управлении сил общественного порядка в Кестуре на виа Рома. Поскольку он некоторое время занимался контрабандой сигарет и наркотиков в компании Пьетро Верненго, Гроза вполне мог пользоваться услугами тайных сообщников «семьи», которые находились в другом подразделении полиции, призванном обеспечивать охрану границ.
Если верить Винченцо Синагре, близкие к мафии полицейские постоянно оказывали услуги некоторым «людям чести». Однако ему стало известно лишь немногое из того, что свидетельствовало о такой широте подхода к своим обязанностям со стороны некоторых полицейских чинов.
После одной ссоры, которая окончилась перестрелкой, к счастью, не повлекшей за собой жертв, у Винченцо Синагры отобрали удостоверение личности и стали регулярно вызывать для дачи показаний в районное отделение палермской полиции, так что он стал опасаться, как бы его не арестовали. Неприятное дельце, которое требовало вмешательства «семьи».