Повседневная жизнь колдунов и знахарей в России XVIII-XIX веков
Шрифт:
За эти деньги она давала разные целебные травы, образки, просфоры и прочее. Богатые и бедные доверчиво раскошеливались, платя требуемое, и даже прибавляли, говоря, что ей самой-то, сердечной, уж больно мало приходится».
Глава девятая
Знахарки-повитухи Роды
На Руси всегда считали, что дети составляют благословение Божие и являют собой присутствие Святого Духа в семье, они — ее опора и счастье.
Отсутствие же детей для крестьянской семьи было несчастьем, выражением гнева Божия и кары за грехи мужа или жены или их отцов, и оттого-то богомолье и обеты считались такими могущественными
Именно поэтому всегда в народе с особым уважением относились к тем знахаркам, которые помогали ребенку появиться на свет.
Беременную женщину в крестьянской семье все берегли, хотя она продолжала исполнять неукоснительно все свои обязанности. Но домочадцам прекрасно были известны возможные последствия неосторожности — и о будущей матери старательно заботились. «Тоже уметь надо родить-то», — говорили в народе. Несчастный случай с роженицей объясняли часто тем, что «тяжело подняла баба».
Несмотря на то, что в каждой волости была акушерка, так называемая «баба-голландка», крестьяне редко обращались к ней за помощью. Чаще всего к родильнице звали женщину из деревни, которая умела бы «бабить».
Деревенские повитухи, «баушки», «бабки» — это всегда были пожилые женщины, практики-самоучки, по большей части вдовы. «Бабили» иногда и замужние женщины, но только те, которые перестали сами рожать и у которых не было месячных. Девица, хотя и престарелая, повитухой быть не могла, да и бездетная женщина тоже считалась плохой повитухой. «Какая она «бабка», как она бабить будет, коли сама трудов не пытала? При ней и рожать труднее, и дети не всегда в живых будут».
Бабка, как правило, должна была быть безукоризненного поведения, как в настоящем, так и в прошлом, и не уличена в неверности мужу: в противном случае на родах у баушек дети рождались больными, уродами и не жили долго.
Избегали в народе и таких бабок, которые когда-либо обмывали мертвых, имели злой и непокладистый характер и черные глаза: считалось, что у таких тяжелая рука и при них труднее роды.
В деревнях довольно часто встречались пользующиеся исключительным доверием и почетом повитухи-знахарки, которые, как считалось, могли делать роды непродолжительными и безболезненными и были очень искусны при отеле домашних животных. Такое умение считалось даже лучшей рекомендацией для бабки. «У меня ведь хорошая бабушка была, ее и к скотине возили», — одобряли бабку из числа таких.
Уважение к повитухам было столь велико, что роженицы не забывали их и через много лет после рождения ребенка. Существовал даже особый праздник, который назывался Бабьими кашами или Бабьим праздником (8 января нового стиля). В этот день обязательно надо было пойти с подарком и поздравить повитуху, которая помогала при родах. И вот мать с теми детьми, которых бабка в свое время приняла, шла к повитухе на каши. В этот день знахарка старалась как можно лучше принять своих гостей, а ребятишки стремились во всем ей угодить и помочь.
С бабкой семья договаривалась заранее — важно было найти хорошую повитуху и уговорить ее принять ребенка. Делалось это втайне ото всех, поскольку считалось, что беременность и в особенности момент наступления родов должны скрываться до последней возможности. Беременную, по мнению крестьянина, могли сглазить, испортить, оговорить, а самые роды были тем мучительнее и труднее, чем больше народа знало о них.
«Оборони Бог, если кто спознает, что баба родит, замучит ее, ни за что не родит, как должно. Она должна будет лишнее страдать за всякого, кто
Особенно плохо было, если о наступлении родов узнавала девушка: роженица должна была тогда отстрадать за каждый волосок на ее голове.
Были только два человека, которые могли знать о родах безнаказанно для роженицы: это бабка-повитуха и родная мать. Поэтому очень часто роженица отправлялась рожать, особенно первого ребенка, в дом матери.
Чаще всего рожали в родительском доме только женщины из богатых и больших семей, где не так нужны их рабочие руки и где труднее уберечься от постороннего глаза. Если родительский дом был далеко, то беременная заблаговременно, иногда недели за две-три до родов, ехала туда и жила, пока не разродится.
По этой же причине роженица из большой семьи иногда уходила рожать к повитухе.
Но чаще всего, конечно, роды совершались дома, на своем дворе. Домашние под разными предлогами выпроваживались из дома, отправлялись к соседям или сами шли на какую-нибудь работу. В случае невозможности покинуть двор и оставаясь дома, они старались симулировать свое отсутствие, притворясь спящими.
В разных областях России были разные взгляды на присутствие мужа при родах. В некоторых местах муж не мог присутствовать при родах, потому что при муже труднее рожать, или же потому, что присутствием его нарушается принцип целомудрия: «Не место мужикам там быть, где бабы свои дела делают». В некоторых случаях присутствие это считалось безразличным, иногда желательным, потому что при муже роды бывают легче, а иногда даже обязательным, так как, присутствуя при родах, муж как бы берет на себя часть мук
Считалось очень полезным, если муж, для ускорения родов, перешагнет через роженицу, будет держать жену за плечи, чтобы помогать ей тужиться, лучше, если снимет с себя при этом штаны и еще лучше, если разденется догола. Хорошо для роженицы, если муж во время родов будет ложиться на нее, вытянув вперед шею, будет стоять у изголовья и станет кричать и стонать вместе с женою.
В некоторых случаях роль мужей являлась донельзя курьезной: после рождения ребенка, в предупреждение появления двойни или тройни, по настоянию бабок, они «зааминивали» промежность родильницы. «Смотри, еще наносит», — стращали таких пугливых мужей бабки.
Роды, если только они не наступали совершенно неожиданно, чаще всего происходили в бане, которую топили, но не с целью вымыть роженицу и достигнуть ее чистоты перед родами, а чтобы распарить и «размягчить» тело.
Нередко местом для родов становились «подизбица», «голбец», [61] чулан, летом же — клеть, сарай, амбар, гумно, овин, сеновал или же просто какое-нибудь укромное место во дворе.
Основанием для такого уединения во время родов послужили древние верования: женщина издавна и почти всюду считалась первое время после родов существом нечистым, а значит, должна была быть изолирована от общества.
61
Голбец — дощатая пристройка к печи. Верхняя поверхность голбеца использовалась для спанья, а внутри голбеца устраивали спуск в подполье. Голбец считался «пограничным» пространством, в котором положено было, по народным представлениям, пребывать тем, кто находится в «переходном состоянии», как, например, роженицам и невестам. Голбец был, кроме того, местом жительства домового.