Повседневная жизнь России под звон колоколов
Шрифт:
В 1609 году в соборе оборонялись горожане, не признавшие Лжедмитрия, и многие погибли под его сводами; в этом храме поляки и предатели схватили митрополита Филарета — будущего патриарха, и увели его в плен почти на десять лет. В соборе служил литургию святой праведный Иоанн Кронштадтский, а в 1913 году молился последний российский царь Николай II.
Самый яркий памятник архитектуры ростовского кремля — звонница Успенского собора. Трехпролетную звонницу начали воздвигать недалеко от собора в 1682 году, и уже скоро митрополит Иона решает отлить колокол весом 2 тысячи пудов и для этого приглашает в Ростов известного московского мастера-колокололитейщика Флора Терентьева, который великолепно справился с поставленной
Флор Терентьев лил колокола в конце XVII — начале XVIII века. В 1689 году мастер изготовил 2000-пудовый гигант, сохранившийся до наших дней. Его колокола звучали в Москве (Покровский собор на Рву), Ярославле (церковь Святого Дмитрия), в псковском Благовещенском соборе их было два, это храмы, о которых сохранились сведения. Так как в документах Пушкарского приказа его имя никогда не упоминалось, можно предположить, что мастер работал самостоятельно, брался за конкретную работу и выполнял ее блестяще.
В 1688 году к звоннице была пристроена мощная высокая башня с проемом для отлитого колокола-гиганта, получившего имя «Сысой», с языком, весившим сто пудов. Управляли им не менее двух звонарей.
Легенда передала нам слова Ионы Сысоевича: «На своем дворишке лью колоколишки, дивятся людишки». В них — гордость за сделанное своими руками, любовь к родному дому. Ласкательные, уменьшительные суффиксы в те годы часто использовались в русском языке, время было доброе, многообещающее. А «колоколишка» мог весить и две тысячи пудов.
В 1689 году полностью были закончены все работы на звоннице, и тринадцать колоколов заняли определенные им места на балках из лиственницы, заняли надолго — висят и сейчас, только к ним в XIX веке добавили еще два колокола; теперь их пятнадцать.
Вот как описывает набор колоколов Успенского собора известный исследователь М. Н. Тюнина:
«"Сысой" — 2000 пудов (32 тонны), отлит Флором Терентьевым в 1688 г. и водружен на специально для этого пристроенной высокой части звонницы;
— "Полиелейный", или "Полиелей", — 1000 пудов (16 тонн), отлит в 1682 г. московским мастером Филиппом Андреевым и его сыном Киприаном;
— "Лебедь" — 500 пудов (8 тонн), отлит в 1682 г. также Филиппом Андреевым. Назван так за красивый трубный звук;
— "Голодарь" — 171 пуд (2,7 тонны), трижды был перелит, последний раз в 1856 г.; назван так потому, что в него звонили в великий пост к определенным службам;
— "Баран" — 80 пудов (1,28 тонны) отлит в 1654 г. в Ростове московским мастером Емельяном Даниловым, умершим в этом же году от моровой язвы.
Следующие колокола меньшего веса имеют названия "Красный", "Козел", остальные без названия, кроме двух небольших "зазвонных", первого и второго.
На восточной стене собора, обращенной к звоннице, висел маленький, но звучный колокол "Ясак", которым давали звонарям знак о начале звона» (см.: Ростовские колокола и звоны. Колокола. М., 1985).
Историческая звонница и сегодня является одной из самых больших в России по своим размерам: длина ее 32 метра, ширина почти 11 метров и высота 17 метров. Ее пропорции, удачное размещение рядом со старшим по возрасту Успенским собором, традиционно строгое оформление делают ее гармоничным и очень привлекательным сооружением русской архитектуры конца XVII века. Проемы для колоколов, обрамленные белыми рамами, сразу же привлекают внимание. Спокойной мощью веет от огромных, в то же время изящной формы, темных колоколов. А внизу каждый пролет подчеркнут горизонталью — легкой ажурной металлической решеткой. Взгляд скользит выше, поднимается на кровлю, а на ней над каждым пролетом — изящные главки с крестами, устремленными в небо. Эта выстроенная талантливыми зодчими композиция совершенна по своим формам, и любоваться ею можно бесконечно. Однако рассмотрим основной объем звонницы. Он так же прост и изящен,
Специалисты, исследователи, занимающиеся изучением редчайшего феномена колокольного звона, считают, что красота звучания ростовских колоколов во многом определяется конструкцией звонницы. Дело в том, что внутри тела звонницы от верхней площадки пролетов прямо под колоколами оставлены каналы — пустоты в кладке, идущие до самой земли, которые резонируют и усиливают звучание (прием, используемый в органах). И еще один маленький секрет строителей ростовской звонницы: она поставлена вблизи озера, водная поверхность которого также усиливает акустический эффект.
Не так просто сложилась судьба ростовских колоколов, бывало, что только чудо их спасало и они оставались жить, а значит — звонить.
Колокола со звонницы Успенского собора избежали участи сотен своих звонкоголосых собратьев, которые по указу Петра I после поражения под Нарвой были перелиты в пушки, необходимые царю для будущих баталий.
Тогда было переплавлено около четвертой части всех колоколов России, среди них были и бесценные. Но звонницы Успенского собора указ царя об изъятии колоколов не коснулся. Дело в том, что в самые первые годы своего правления, начиная с 1691 года, царь обращался к ростовской митрополии с просьбой дать ему серебра, чтобы отчеканить монеты. Царю шли навстречу, сумма была предоставлена весьма солидная по тем временам — пятнадцать тысяч рублей; это-то через десять лет и спасло колокола. Не раз колокола были близко от гибели во время пожаров, этого страшного бедствия деревянных построек в России. Особенно сильными были пожары в 1730 и 1758 годах, но звонница уцелела, только копоть и чуть обгоревшие брусья напоминают об этой угрозе. После пожара 1758 года в ростовском кремле все деревянные, крытые тесом, лемехом, дранкой крыши и главки заменили металлом.
Реальная угроза нависла над колоколами в 1919 году; по инициативе местных властей их должны были снять и переплавить на нужды промышленности. Неожиданно помощь пришла от главы Наркомпроса А. В. Луначарского, который на собрании городского актива сказал: «Храните исторические ценности и памятники Ростова и отвечайте за сохранность их». Слова наркома были восприняты как указание, и местные власти оставили колокола в покое.
Звон ростовской звонницы на службах был прекращен в 1928 году, но в 1932 году колокола зазвонили во время съемок фильма «Петр I». С тех пор Ростовский кремль и звонница стали популярными у кинематографистов. Ростовские колокола звонили в исторической эпопее «Война и мир», в фильмах «Братья Карамазовы», «Держись за облака», «Семь нот в тишине» и др.
В начале ноября 1941 года, когда враг был рядом, было принято решение снять колокола и эвакуировать их в тыл, но после разгрома немцев под Москвой необходимость в этом отпала.
В августе 1953 года невиданный в этих местах смерч снес кровлю и повредил главы звонницы. Вскоре реставраторы восстановили утраченное и пострадавшее.
Новая страница в биографии ростовских колоколов открылась в 1963 году, когда в «Неделе» (№ 13), приложении к газете «Известия», вышел очерк А. Бутлерова «Русские звоны» с прекрасными фотографиями. Как рассказывают ветераны-«известинцы», это была идея главного редактора А. Аджубея, который побывал в Ростове Великом, увидел чудом сохранившуюся жемчужину русского зодчества, великолепные колокола и направил туда корреспондентов. В то время это был поступок — ведь Аджубей был зятем Первого секретаря ЦК и первого богоборца страны Н. Хрущева.