Повседневная жизнь российского спецназа
Шрифт:
После курсов Орлов вернулся в отряд инструктором по подрывному делу и спецсредствам в группе боевой и специальной подготовки. Выше его по должности только начальник инженерной службы — капитан. Все остальные — рядовые. Орлова наградили орденом Мужества. Сергей собирается учиться дальше, на офицера.
Казаков, по рекомендации Орлова, пришел в отряд и подписал контракт. Весной 2001 года Антон поехал в свою первую командировку в Чечню, на полгода, пулеметчиком. А по возвращении его назначили начальником отделения. Ни он не разочаровался
В феврале 2002-го, как всегда перед командировкой, группа выезжала за город, на полевые учения. Весной снова в Чечню. Антон на полгода, Сергей на три месяца.
За городом — база. Также, как в Чечне, группа размещалась в палатках и проводила учебные выходы. Орлов действовал в роли противника. Тогда, на полевых занятиях, он постоянно вспоминал капитана Грушева, погибшего почти полтора года назад. Он многому научился у него.
Они вместе устраивали «фейерверки» на учениях. Выходили рано утром, устанавливали все заряды, подключали их часа за два до проходы группы. Маскировались — один справа от тропы, другой слева. И ждали в засаде. Случалось, если группа не находила заряд, кто-то из группы «подрывался». Заряды Грушев ставил остроумно. Например, в лужу. Наступившего обдавало грязной водой: «Не зевай!» Такое запомнится, и в боевой ситуации сапер проверит и лужу, и любой холмик.
Это походило на игру «Зарница» в пионерском лагере, только применять все навыки, полученные на учениях, приходилось под пулями, в экстремальных условиях.
Сергей сам испытал эти экстремальные, боевые условия. Пять командировок в горячие точки — в его двадцать три года. Две государственные награды. Два ранения и контузии.
Многие его ровесники существуют на полном иждивении у родителей, развлекаются на дискотеках, кое-как учатся, надеясь, что все придет само собой. Сергей не похож на них.
Летом он собирается жениться. Любимая девушка учится в Москве. Только немного смущает его, что молодую жену он приведет в общежитие, а не в собственный дом.
Сергей живет в общежитии, ездит на войну, помогает родителям, дружит, надеется, любит… Победы, равно как и неудачи, и беды, только закаляют его характер. «Все, что меня не убьет, сделает сильнее».
Плечом к плечу
В огороде солнце особенно сильно пекло. Обжигало спину сквозь разгрузник, бронежилет и куртку.
Несколько минут назад группа спецназа ворвалась в дом в селении Старые Атаги. По информации ФСБ, в доме находился боевик. Но его там не обнаружили. Только женщины кричали и ругались, пытаясь прогнать военных.
Рядовой-контрактник отряда специального назначения «Русь» Владимир Ефременко со снайперской винтовкой прикрывал работу группы с огорода. Дом располагался на возвышенности, и отсюда хорошо просматривались соседние участки. В оптику были видны встревоженные лица соседей в окнах, сухая потрескавшаяся земля на
Но Ефременко заметил, как трое мужчин убегают от дома, не подозревая, что за ними наблюдает снайпер. Был приказ брать бандитов живыми, и Владимир крикнул:
— Стой! Стрелять буду!
Он выстрелил. Под ногами бегущих пылью разлетелась земля. Боевики не оглядывались. Скрылись в разных домах. Ефременко проследил за ними в прицел и по радиосвязи сообщил о их передвижениях командиру. В эти дома тут же направились группы захвата.
Задержали влиятельного полевого командира и двух его помощников.
Сюда же, в Старые Атаги, спецназовцы вернулись через несколько дней для крупномасштабной спецоперации. С ними работали другие подразделения внутренних войск и милиционеры.
Улицу оцепляли солдаты. Ими руководил молодой старлей. Ефременко показалось его лицо знакомым. Он подошел ближе, остановил одного из бойцов.
— Как фамилия вашего командира?
— Богачев.
— Константин? — уточнил Ефременко.
— Да.
Владимир подбежал к старлею:
— Ну, что, Костян, старых друзей не узнаем?
— Володька?!
Они обнялись. Старые друзья, еще со Мценска, где жили и ходили вместе в школу.
— Как ты, что?
— Костя, сейчас нормальный разговор не получится, — Володя оглядывался, его несколько раз уже звали. — Приезжай к нам на базу в Ханкалу. У нас там баня. Попаримся, поговорим.
Дом за домом проходили селение. Еще несколько раз в течение дня Владимир видел друга. Но времени на разговоры не было.
В одном из домов в шкафу нашли военную форму с символикой службы безопасности Республики Ичкерия. В сумках, обнаруженных здесь же, в комнате, лежали камуфляжи, ботинки — полные комплекты нового обмундирования.
— Чье это? — допытывался командир группы у хозяйки.
— Не знаю. Ничего не знаю.
Осмотр дома продолжили. На чердаке в куче хлама отыскали патроны к пистолету и охотничьему ружью, машинку для взрывателя, несколько детонаторов, огнепроводный шнур и милицейскую форму. Поиск не прекращался. Спецназовцы заметили, что несколько досок на полу отдирали и прибивали не один раз.
Под досками нашли с десяток упаковок шприцев, бинты, обезболивающее. Пачку фотографий с изображением «доблестных воинов ислама».
А хозяйка так ни в чем и не призналась. Даже не пыталась оправдаться, объяснить, откуда у нее в доме такие вещи.
Сухой жар и аромат распаренного березового листа плавал в парилке. Богачев вытер ладонью смуглое лицо. Шея и лицо бронзовые, высушенные солнцем, а грудь и спина еще не успели загореть.
— Я не знал, что ты в «Руси» служишь. Слышал, что в другом отряде, в «Росиче», кажется? — спросил Костя. — Так рвался в спецназ и все-таки попал.