Повседневная жизнь русского провинциального города в XIX веке. Пореформенный период
Шрифт:
Все это — благотворительные акции сестер.
В другой владимирской общине Красного Креста, Георгиевской, решили возвести целый больничный город. Образцовый во всех отношениях и прекрасный на вид: «В г. Владимире, при Владимирской св. Георгия общине сестер милосердия российского общества Красного Креста, частью на средства главного управления, частью на собранные на месте пожертвования сооружается больница Красного Креста на 25 кроватей. Местные деятели, желая связать устройство этой больницы с воспоминаниями об исполнившемся 300-летии Царствующего Дома Романовых, возбудили ходатайство о присвоении означенной больнице наименования
За небольшое время жители Владимира собрали на больницу 114 тысяч рублей. И в 1914 году архиепископ Владимирский и Суздальский Алексий произносил на церемонии освящения торжественную речь: «У русского народа есть один прекрасный обычай. В то время, как народы западные, в тех случаях, когда они желают ознаменовать какое-либо выдающееся событие в своей жизни, воздвигают монументы, строят музеи и прочее, русские люди в тех же случаях созидают богадельни, храмы, строят высокие колокольни. Я глубоко сочувствую тем, кому пришла в голову мысль ознаменовать 300-летие царствования Дома Романовых учреждением такого памятника любви, каким является больница».
Больница появилась очень кстати — началась Первая мировая война.
Сестры трудились на совесть. Врач Н. Воскресенский писал: «Спрос на сестер для практики у больных весьма велик., сестры работают с крайним напряжением своих сил и, однако, правление не знает ни одного случая выражения неудовольствия против сестер. Самые лестные отзывы письменно свидетельствуют о хорошей подготовке сестер, об их выносливости, терпении и смирении.
Трудно оценить значение той жертвы, которую приносят сестры на пользу страждущего человечества. Они не только бодрствуют день и ночь у постели больного и вместе с ним переживают все тревоги и опасения, они жертвуют своим собственным здоровьем и своей жизнью в этой борьбе с болезнями. Не одно только постоянное общение с больными и возможность передачи заразы, но и другие моменты: отсутствие движения на свободе, лишение свежего воздуха, недостаточность телесного и душевного отдыха, покоя и сна подрывает здоровье сестер милосердия».
Руководила этим учреждением старшая сестра Анна Троицкая. Один из современников писал о ней: «Всегда исполнительная во всех требованиях, какие касаются ее деятельности, она в то же время зорко следит за исполнительностью других сестер, разумно внушая и приучая их нести добросовестно известные обязанности, присущие их званию. Собственным примером научала сестер самому деликатному обхождению с больными, беспристрастно относясь ко всякому, кто приходил в лечебницу для врачевания своих недугов».
На смену Троицкой вскоре пришла другая старшая сестра, Александра Лазарева. О ней тоже остались весьма благосклонные отзывы: «Г. Лазарева дисциплинировала сестер-учениц, приучала к внимательному и вежливому обращению с больными, следила за каждым шагом их, предупреждая и удерживая от нетактичных действий, побуждала их к работе и наставляла там, где замечала, что сестры-ученицы затрудняются в чем-нибудь при исполнении своих обязанностей».
Самоотверженность владимирских сестер подчас переходила все границы. Например, заведующая аптекой Елена Миловидова скончалась от того, что проводила очень много времени на своем рабочем месте и постоянно дышала вредными испарениями от препаратов (а они в то время в изобилии содержали ртуть и прочие сильные яды). Но этот факт огласке, разумеется, не предавали.
Сохранился
«Потомственный почетный гражданин П. Т. Седов — 6 белых хлебов и 20 фунтов черного хлеба ежедневно; купец И. К. Павлов — 7 белых хлебов ежедневно; купец А. Ф. Петровский — 1 фунт чаю и 5 фунтов сахару ежемесячно;
• купцы Прокофьевы — 20 фунтов керосина и 1/ 2фунта чаю ежемесячно, плюс перловая крупа, мука и сахар;
• купцы Муравкины — 303 кочна капусты, 24 меры картофеля, свеклы, 210 корней петрушки и 10 корней сельдерея;
• М. Ф. Морозова — для платьев сестер 80 аршин черного пастору, 125 аршин декатону и 1 пуд ваты;
• купец Н. Д. Свешников — кожи для 18 пар башмаков;
• Иваново-вознесенский купец Дербенев — 117,5 аршин беленой китайки, 127 аршин бязи;
• торговый дом Голубевых — 25 фунтов очеса;
• Д. Г. Бурылин — 606 аршин миткаля;
• С. И. Сеньков — 2 штуки беленого полотна и 1 пуд льняного очеса;
• В. И. Кнопф — книги для медицинской библиотеки».
И так далее, и тому подобное.
Неудивительно, что здешняя больница Красного Креста считалась образцовой.
Отдельная тема — лечебницы при санаториях (а таковые в российской провинции, естественно, существовали). Самый, пожалуй, известный — Мацеста, замышлявшаяся поначалу как элитарный буржуазный курорт. Слово «Мацеста» в переводе с языка убыхов означает «огненная вода». Дело в том, что здешние грязи и воды оказывают на кожу человека не совсем приятное воздействие — кожа краснеет, начинается зуд. Но таким образом излечиваются многие страшные болезни.
Впервые на свойства здешней «минералки» обратил внимание английский путешественник Д. Белл. Это произошло в 1837 году, но только в 1893 году за этими источниками закрепили, наконец, официальный статус вод целебных. И лишь в 1902 году здесь выстроили первое санаторное здание — с чугунными ваннами, трубами и котлом для подогрева воды.
Правда, местные жители давно уже такие ванны принимали — они их выкапывали в грунте, прямо над источниками.
В 1912 году компания акционеров получила здешние источники в аренду. Нельзя сказать, чтобы доставшиеся им угодья были очень привлекательны. Один из путешественников так описывал Мацесту того времени: «На источнике построены какие-то убогие балаганы из досок, и нет решительно никакого приюта для больных. Простолюдины живут под открытым небом, даже не в палатках, а цыганским табором. На кострах кипятят воду для чая и готовят какое-то кушанье. В одном балагане поставлено несколько ванн. Воздух такой, что пробыть в нем даже несколько минут не каждый сможет, и грязь вопиющая…
А вот еще балаган для общего купания… Купаются все вместе со всякими болезнями. Мужчины купаются в одну часть дня, женщины — в другую. Доктора нет. Иногда бывает студент-медик Всем заведует сторож. Стыд и срам, а не курорт».
Однако же акционеры принялись за дело с бешеной активностью. Они заглядывали далеко-далеко в будущее — срок аренды составлял 75 лет. Общество стало возводить ванные павильоны и гостиницы. Но не прошло десятой части срока, как власть переменилась, и мацестинское дело национализировали в соответствии с декретом «О целебных местностях общегосударственного значения».