Пой, молись, люби
Шрифт:
— Зак… нет, — жалобно прошептала Эва.
Но он не слушал. Он погрузил пальцы в водопад черных волос и повернул ее лицо к себе. Вспыхнув, она прочитала в его сверкающих стальным блеском глазах вопрос, и каждый мускул ее тела натянулся как струна. На шее у ключицы сильнее забилась жилка.
— Нет… — пробормотала она снова, скорее для очистки совести, чем в надежде остановить его. Непреодолимое томительное ожидание заставило ее оцепенеть.
Зак наклонил голову и жадно поцеловал ее. Словно оживший вулкан, промелькнуло в ее голове. Ее тело мгновенно откликнулось на этот поцелуй. Ей захотелось обнять его, прижаться, слиться с его сильным и мускулистым телом. Его запах,
Пальцы Эвы скользнули под его рубашку и легли на гладкую кожу, ощутив, как напряглись его мускулы. Затем Зак еще крепче стиснул ее, притянул к себе на колени; ловкие руки скользнули вдоль ее бедер, приподнимая узкую юбку. Он наконец оторвался от ее губ и, восторженно глядя на нее, выговорил прерывающимся голосом:
— Забудь обо всем… поедем сейчас ко мне.
В этот миг дверца автомобиля распахнулась с громким щелчком, и Эва смутно различила до блеска начищенные ботинки шофера, стоявшего на тротуаре. Она соскочила с колен Зака с проворством, которому позавидовала бы горная козочка, и едва не выпала из лимузина, спеша скорее выбраться наружу. Негромко пробормотав что-то сквозь зубы, Зак окликнул ее, но Эва, не обернувшись, прошла мимо выводка служащих из «Сфаэлос индастриз», которые уставились на нее с открытыми ртами, оторопев от только что виденной сцены.
— Брэд, — сказала она десять минут спустя, разыскав коллегу, — боюсь, мне придется бросить тебя одного. Мне сейчас самое время вернуться домой.
4
— Ты вела себя недопустимо! — подвела итог тетя Сара. — Все соседи говорят об этом… и что, по-твоему, сейчас должны чувствовать Воглеры? Они относились к тебе как к дочери.
— Мне очень жаль, — тихо проговорила Эва.
— Ты солгала мне — сказала, что вы с Троем решили отменить свадьбу. У тебя не хватило порядочности признаться мне или ему, что здесь замешан другой мужчина!
Молчи, не спорь, и тем скорее гроза утихнет. Но три дня, заполненных упреками и обвинениями, после публикации в газете злосчастной фотографии, где Эва была изображена с Заком на пороге его дома, заметно поколебали веру Эвы в это золотое правило. Когда она решила вернуться домой, то и подумать не могла, что ее одну сочтут виновной. Трой предстал невинной жертвой, а ей приходилось расхлебывать всю кашу.
— Успокойся, мама. — В дверях кухни появилась Абигайль, сияя лучезарной улыбкой, — По крайней мере, приглашения на свадьбу еще не успели разослать.
— Пойду сниму белье. — Эва поспешно направилась к задней двери. Выйдя на воздух, она несколько раз медленно и глубоко вздохнула.
— Кровь заговорила, не иначе. — Резкий голос тети донесся до нее через открытое окно. — Но никто не может меня упрекнуть, что я мало занималась ее воспитанием!
Эва отошла подальше и принялась снимать с веревки белье. Стоял чудесный майский день, но она не могла радоваться ему. Кошмар продолжался, и конца ему не было видно. Абигайль всего час назад приехала домой свеженькая, сияющая, нарядная, с уложенными по-новому белокурыми волосами. Ни тени угрызения совести не было заметно на ее безмятежном лице. Кузина ни капли не сомневалась в том, что Эва не посмеет рассказать, как застала ее в постели со своим женихом.
Но предательство Троя и Абигайль никак не оправдывало ее собственного поведения. Дядя и тетя были вне себя от возмущения, полагая, что она бросила Троя, увлекшись финансовым магнатом. То, что вышеназванный
Зак… Эва глубоко вздохнула. Иногда бегство — это единственный способ спасения. Она не жалела, что покинула «Сфаэлос индастриз» в тот же день. Эва совершила глупость, и это жестоко уязвляло ее гордость, но никто еще не умирал, получив отрезвляющий жизненный урок. Она оказалась бессильна перед Сфаэлосом, перед страстью, которая в мгновение ока смела все преграды. Зак смотрел на нее как на занятную головоломку. И избрал ее своей жертвой, так как его забавлял ее нетипичный облик и манера держаться. Ему интересно было попробовать заманить эту чопорную особу в свою постель. Но, по сути дела, Зак использовал единственный козырь, который имел, — ее несомненное влечение к нему…
— Я так и знала, что ты станешь молчать.
Эва резко отвернулась от низкой каменной ограды, отделявшей запущенный сад от соседнего владения. В нескольких шагах от нее стояла Абигайль.
— Только потому, что не хочу заставить всех вокруг страдать еще больше.
Эва вскинула маленький подбородок. Абигайль же отрывисто рассмеялась.
— Трой до сих пор не хочет разговаривать со мной. Он все еще думает, что это я тебе звонила тогда.
— Конечно ты, — сухо сказала Эва, не считавшая нужным тратить хотя бы каплю умственной энергии на разрешение такой пустой проблемы.
— Ничего подобного! — свирепо накинулась на нее кузина. — Я не звонила! Видимо, кто-то, кому было известно о нас с Троем, решил, что будет очень смешно, если нас застукают. Может, какой-нибудь его сослуживец, который видел нас вместе. Но только не я!
Эве было все равно, кто звонил ей в тот день на работу, но ее позабавил бурный протест Абигайль. Та не отрицала, что спала с Троем, и не чувствовала за собой при этом никакой вины, но в телефонном звонке не соглашалась признаваться ни за что.
— Ну, расскажи, что там на самом деле было у тебя с этим типом? — потребовала она.
— Зачем?
— Любопытно. Для меня у Зака Сфаэлоса не нашлось и пяти минут днем, когда мы как-то встретились с ним в одной компании. А то почему бы я решила довольствоваться Валиасом? Держу пари, самая интимная вещь, которую ты когда-либо делала для Зака, это писала под его диктовку за завтраком!
Эва повернулась лицом к ограде и вцепилась пальцами в источенный временем и непогодой камень. Она подумала о том, как долгие годы напрасно старалась подружиться с Абигайль. К чему было тратить столько усилий, когда ее с самого начала принимали в штыки. Абби не могла простить, что Эва лишила ее положения единственного ребенка в семье. Даже несмотря на то, что кузина по-прежнему продолжала быть кумиром для обожавших родителей и нежилась в лучах их любви и поклонения, Эва оставалась для нее ненавистной самозванкой.
Когда Эва начала встречаться с Троем, мысль об их браке пришлась по душе обеим семьям. Мать Троя не выносила Абигайль и не на шутку встревожилась, когда сын начал проявлять к той интерес, а потом вздохнула с облегчением, когда через какое-то время он переключил свое внимание на Эву. Что до ее дяди и тети… Трой им нравился, но они были бы очень разочарованы, если бы их красавица дочка остановила на нем свой выбор. Они ожидали, что Абигайль сделает гораздо более выгодную партию.
То, что Эва первая собралась замуж, обескуражило Фремонтов. Но тетя Сара так увлеклась предсвадебными хлопотами, что за последние месяцы Эва сблизилась с ней больше, чем за все предшествующие годы. И теперь ей было больно видеть, как наладившиеся было отношения испортились.