Пойманные под стеклом
Шрифт:
уже ищет ее. Во всяком случае ее нет дома, и ее родители говорят, что не знают, где она. Если
ты знаешь, дружочек, тогда скажи мне сейчас же!
– он говорит с моим отражением в зеркале,
будто он не смог бы посмотреть прямо мне в лицо.
– Почему служба безопасности хочет забрать Беа?
– спрашивает моя мать.
Боже, она действительно такая глупая? Она же присутствовала, когда президент угрожал Беа,
мне и ее еще не рожденному ребенку.
Мой отец поворачивается,
прочесали весь южный участок побережья. Даже дважды, безрезультатно. Я пытался
сдержать президента, но теперь все. Он хочет получить ответы. Итак: Скажи мне наконец
правду!
Я пытаюсь натянуть нейтральное выражение лица, в то время как мой отец прижимает меня к
стене.
– Я не могу тебе помочь, если ты мне врешь. Ты не оставляешь мне никакого выбора, кроме
как отдать тебя. И только не надо бредовых идей, таких как пытаться защитить Беа Виткрафт.
Ты же знаешь, как снова и снова Вторые пытаются соблазнить Премиум, в течение долгих
лет, только ради того, чтобы на их стороне был кто-то из власти. Она не стоит этого, сынок,
поверь мне. Спасай свою собственную шкуру. Спасай свою семью.
Итак это причина, почему он так старается, чтобы я был вместе с Ниам: Он хочет вытащить
нашу семью с линии обстрела и сделать нашу семью неприкосновенной.
– Я не знаю, где прячутся террористы. Беа была той, кто слышал, как они беседовали. Она мне
рассказала об этом и тогда у меня не было причин не верить ей. Но да, верно, она лгала. Она
сама призналась в этом... сегодня, когда я встретил ее ненадолго. Она врала, когда
утверждала, что знает, куда нас вели. Она хотела выиграть время для наших похитителей.
Мне очень жаль.
Мой отец хлопает меня по плечу и отходит на пару шагов назад. Он даже натягивает легкую
улыбку на лицо, которое дает мне понять, что он гордится мной, он думает, что я предал
свою лучшую подругу.
Но, вероятно, он не видит это таким образом. Он, видимо, видит это как знак лояльности,
лояльность к нему, к семье и, прежде всего, к министерству.
– И где она сейчас?
– спрашивает он.
– Она сказала, что хочет скрыться. Она рассказывала, что знала людей, у которых может
спрятаться.
– Крысы.
– Вероятно.
Я окидываю взглядом прихожую, когда внезапно хлопает дверь в квартиру. За оконным
стеклом появляются три силуэта.
– Предоставь разговор мне!
– шипит мой отец и открывает дверь.
– Добро пожаловать! Добро
пожаловать!
– кричит он слишком сладко.
– Я положил виски в холодильник час назад. Он
должно быть уже довольно охладился. О, вы привели с собой детей!
Вежливо
– Ниам! Какая красота!
– восторгается мой отец, пожимая им руки.
– Ха! Час назад она выглядела совершенно по- другому. И вы должны хоть раз ее увидеть
утром. Настоящий ужас! Ха!
– шатаясь, президент проходит в гостиную, где он поднимает
мою мать с пола и целует ее в губы, слегка приоткрыв рот. Мой отец отпускает руку Ниам и
следует за остальными в гостиную.
– И? Все как по маслу? - спрашивает меня Оскар и бегло протягивает мне руку. Когда я
пожимаю ее, замечаю продолговатый красный след на рукаве его белой рубашки.
– Все еще занимаешься искусством?
– спрашиваю я.
– Конечно. Почему ты перестал? Ты же был хорош.
– Я? Вздор. Как только миссис Кехроуд видела мой рисунок карандашом, она говорила, что
любой девятилетний нарисовал бы лучше чем я.
Оскар качает головой и проводит рукой по волосам. - Она не такой уж и хороший
преподаватель. Ты должен как-нибудь прийти ко мне, тогда я покажу тебе свою мастерскую.
Если захочешь, - он хочет еще что-то добавить, но Ниам отталкивает его в сторону.
– Квинн, - щебечет она с кокетливым взглядом.
– Я уже совершенно взволнована из-за нашего
свидания на следующей неделе, -она отбрасывает волосы за плечи и дергает за кромку ее
неприлично короткого платья. Я действительно никогда еще не видел более самолюбивого
человека. Оскар закатывает глаза и неторопливо проходит в гостиную.
– Ну, вы двое, - моя мать заходит в коридор и хватает Ниам за руку.
– О, какие восхитительные
туфли!
Под туфлями она имеет в виду босоножки с ремешками на высокой шпильке. Для меня
полная загадка, как на них вообще можно ходить. В целом Ниам выглядит так, как будто она
подготовилась к горячей ночи в клубе.
Мне никак не ясно, как мои родители могут считать такую партию лучшей чем Беа Виткрафт.
– Спасибо, миссис Каффри, - Ниам дарит моей матери эффектную улыбку.
– О, пожалуйста, зови меня просто Синтия.
В гостиной мой отец и президент были углублены в беседу и готовились открыть бутылку
виски, но как только видят меня, то умолкают.
Кейн Кнавери подзывает меня к себе жестом руки, украшенной кольцами. Оскар занял место
на диване рядом с близнецами и выглядит так, как будто умирает со скуки.
– Твой отец как раз рассказывает мне. что ты был с нами не так честен, Каффри-младший, - от