Пойманный свет

Мейер Сьюзен

— Я видела, — засмеялась Кейт. — Ни одна из них так не хороша, как Тори. И не такая милая.

— Значит, ты думаешь, мне надо закрутить романтические отношения с подчиненной?

— Я думаю, тебе надо слушать свое сердце.

Прежде чем он успел возразить, в гостиную вошли Тори и ее родители.

В отличие от короткого платья Кейт наряд Тори — блестящий топ без рукавов и просторные брюки — прикрывал ноги. Чанс разочарованно вздохнул. Она все равно выглядела восхитительно. От ее вида захватывало дыхание. Неудивительно, что другие женщины не

могли с ней сравниться.

— Если пойдешь к Тори прямо сейчас, то выдашь, как сильно этого хочешь.

— Я к ней не пойду. А если и пойду, то как друг. Она няня моих детей. Она меня не интересует.

— Ну да, конечно. Ты же в трансе. Смотришь на нее и слюнки пускаешь. Потому что она тебя совершенно не интересует. — Кейт заставила его развернуться. — Продолжай приветствовать гостей. Когда встретишься с ней, можешь пофлиртовать, но до тех пор старайся выглядеть как мужчина, который наслаждается семейной вечеринкой.

— Я не собираюсь флиртовать.

— Конечно-конечно.

— Кейт, она на меня работает. И живет в моем доме. А меня бросила злая бывшая, и я больше никому не могу доверять. Она заслуживает кого-нибудь получше.

— Чанс, ты угодил в яму. Но теперь ты дома и начинаешь все сначала. Расслабься и займись женщиной, которая тебя интересует.

Качая головой, Чанс отошел от нее и прибился к группе деловых партнеров с женами. С этого момента он погрузился в разговор о недвижимости и архитектуре, правах на воду и праве прохода, сделках и соглашениях, опционах и спекуляции. За беседой миновал ужин, и уже начались танцы. Но ни одна из встреченных женщин не пробудила интерес Чанса. Он все время искал взглядом Тори. Пока не осознал, что в толпе ее нет.

Он практически уверился, что она с родителями заскучала и ушла, как вдруг заметил ее сквозь просвет в толпе. Тори могла бы быть женой или дочерью одного из богатых гостей, друзей его матери. Она стояла прямо и величественно и, видимо, чувствовала себя комфортно в брюках, окруженная красавицами в вечерних платьях.

Если Кейт права, и он заслуживает второй шанс, то почему бы ему не получить женщину, которая его привлекает?

Не позволяя себе думать ни о чем, кроме одобрения Кейт, Чанс подошел к Тори сзади и сказал:

— Вы нарочно стремитесь выглядеть интересно и притягательно, выделяясь в толпе?

Она развернулась к нему:

— Выделяясь?

— Брюки. Все остальные в платьях.

Она покраснела, и Чанс отругал себя. Может, она не знала, что надеть? О боже. Он совершенно разучился ухаживать, поставил себя и Тори в неловкое положение.

Тори откашлялась и с очень нервным видом произнесла:

— Несколько лет назад я попала в катастрофу на мотоцикле. Мне раздробило ногу. Ее восстановили до функционального состояния. Но выглядит… — она поймала взгляд и сглотнула, заканчивая, — уродливо.

Худшей попытки флирта он вспомнить не мог.

— Извините. Я…

Тори коснулась его руки, успокаивая.

— Ничего. Операции и терапия позади. Я в порядке.

От ее прикосновения

Чанса пронзили чудесные ощущения. Тори не только красивая, но и умная. Она ему нравится, и это взаимно, но рядом с ней он превращается в молчаливого идиота. Вот почему не надо было слушаться Кейт.

Чанс сунул руки в карманы брюк, пытаясь придумать утешительные слова, но в голову лезла одна банальщина. Кроме того, он не хотел говорить о том, что огорчало Тори. Один раз он уже ляпнул глупость.

Чанс протянул руку:

— Хотите потанцевать?

Тори огляделась, словно искала, куда бы сбежать, и его пронзило разочарование. Не мог же Чанс ошибиться в том, как она на него всегда смотрит? Нет, он нутром знал, что не ошибся.

— Пожалуйста. Я не должен был говорить про платья. Но если это вас утешит, кажется, мне более неловко, чем вам. Потанцуйте со мной, чтобы я знал, что прощен.

Тори поймала его взгляд, и ее губы дрогнули.

— Вам действительно неловко?

Если он добьется своего и закончит этот разговор…

— Да.

— Хорошо. — Тори взяла его руку.

Чанс притянул Тори к себе, вывел на танцевальную площадку, и сердце у нее забилось. О боже. Как давно ее не обнимали, как давно она не чувствовала тепло другого человека. Нервы ее были напряжены, по позвоночнику пробегал холодок. Она вздрогнула.

— Холодно?

— Нет!

О боже. Пусть Чанс не думает, что она замерзла! Если он притянет ее еще ближе, то она растает от желания.

Но это всего лишь танец. Они не делают ничего плохого. Чанс ее начальник и просто проявляет дружелюбие. А она отвечает взаимностью.

Так все и должно оставаться.

— Мне нравится дом вашей мамы, — сказала Тори.

Чанс засмеялся:

— Ей тоже. Но не хотел бы я оплачивать ее счета за домашнее хозяйство.

Тори улыбнулась:

— Она любит, чтобы все было на высоте.

Чанс покружил ее:

— Когда мы с Максом были детьми, нам можно было играть в любой комнате. Но не раз я видел, как уборщики влетают в комнату, из которой мы только что ушли.

— Как глупо.

— Правда. Так что я никогда не буду жить в таком доме. Не хочу, чтобы Синди и Сэм чувствовали себя обязанными быть идеальными, и, конечно, не хочу нанимать целую армию рабочих. — Он усмехнулся. — Представляете, какой беспорядок будут устраивать эти двое, когда им исполнится лет пять?

Тори хорошо представляла: рисунки мелками по стенам, разлитый сок, песчаные куличики на веранде.

— Может, вам повезет, и они будут примерными детьми.

Чанс фыркнул:

— Макс был самым примерным ребенком в мире, и все равно протащил крысу в спальню.

Тори отшатнулась:

— Крысу?

— Не подвальную, конечно. Он купил ее в зоомагазине.

— Но все равно у них микробы и острые зубы.

Смеясь, Чанс снова покружил ее в вальсе.

— Макс свою крысу обожал. — Тори повела плечами, и он прижал ее к себе. — Уверены, что вам не холодно?