Поймать Бевиса Броза
Шрифт:
В поместье Вермонтов случались всякие казусы. Соседствовать с сильными магами, один из которых частенько баловался вызовом духов, было тем еще удовольствием. С детства получаешь пилюлю для стойкости нервной системы. Отражения, начинавшие выплясывать польку или корчить страшные рожи, меня не удивляли и не пугали. Но когда я повернулась к зеркалу,то в отражении обнаружила Кристофа Ленара!
Он брился, с дурацким видом надувая вымазанную мыльной пеной щеку. Некоторое время я ошарашенно следила, как законник ловко скреб челюсть наточенным лезвием, будто заправский цирюльник. Для уверенности
Похоже, Диара не догадывалась, что в трюмо стояло артефакторное зеркало. У бабки Вермонт была пудреница со следящим зеркалом. Она дорожила вещичкой страшно, никому в руки не давала и любовно называла «карманной замочной скважиной». Правда, в поместье все комнаты были запечатаны, так что подсматривала бабка только за соседями. Благодаря Ди, в нашей тесной комнатенке появилась не просто «замочная скважина», а целое окно. К слову, пользоваться этим артефактом я не умела, никогда бы не подумала, что он пробуждался от простейшего колдовства.
Неожиданно почти облагороженная физиономия законника пошла рябью, мигнула, и в отражении появился Эдон Рауф, намазывающий на волосы знаменитую сахарную пасту. Ту самую, что превращала волосы в непробиваемый шлем. Чертежник был раздет до пояса и демонстрировал бледный торс с чахлой растительностью на груди. Скривившись, я хлопнула в ладоши,и колдовство погасло. Я бы прекрасно прожила без знания, что весь Эдон Рауф , а не только его ноги, был худ и невзрачен.
За завтраком обнаружилось, что этим утром из целого сонма старшеклассниц глаза не накрасили только мы с Ритой. Благородные девицы, перешагнувшие совершеннолетие, красовались стрелками разной степени прямоты и кокетства. Даже жутковато становилось от коллективного помешательства.
Во время лекции по изящной словесности в учебный класс заглянула илдрет и, перебив профессоршу на полуслове, заявила:
– Софию Вермонт просят к декану Орди.
Поднимаясь из-за стола, я ощутила легкое беспокойство , а когда зашла в просторный кабинет наставницы и обнаружила большое совещание, то пo-настоящему напряглась.
– Добрый день, - стоя в дверях, сделала я идеальный книксен.
– Проходи , пожалуйста,и присаживайся, - указала наставница Орди на свободное место за длинным столом.
Под пристальными взглядами наставниц я присела на краеше стула и выпрямила спину, как пристало идеально воспитанной благоpодной девице.
– Ты, аверное, догадываешься , почeму мы тебя вызывали? – мягко улыбнулась Орди.
Потому что я натравила на столичного законника целую свору благородных девиц?
– Прошу прощения, наставница Орди, но не очень, - с нарочито растерянной улыбкой ответила я.
Декан указала на аккуратно стопку заявлений, написанных на листах с гербом института.
– Это заявления от выпускниц отделения изящной словесности,твои сокурсницы хотят ежедневно посещать лекции пo семейному праву. За одно утро подали пятьдесят девять человек. Другими словами, абсолютно все выпускницы кроме одного человека.
Я стала центром для скрещенных взглядов.
– Вы имеете в виду меня? –
– Но меня не интересует законотворчество.
– Оно и не должно, – фыркнула со своего места ведьма Ру.
– ы пытаемся понять, откуда в твоих сокурсницах тяга к семейному праву?
– Боятся, что их обманут в случае развода?
– выдала я самую, пожалуй, идиотскую мысль, какая пришла в голову. Нормальные причины пришлось мигом отмести, чтобы не показаться самой умной на ведьмовском шабаше.
– Все разом?
– уточнила Ру. – Встали утром и решили, что испугались?
– Почему бы вам не спросить у девушек, написавших заявление?
– миролюбиво предложила я. Когда у дам вытянулись лица, стало ясно, что они спросили и не один раз, но не добились ровным счетом никаких ответов. Святые угодники, а говорят, что с возрастом к женщине приходит мудрoсть. Неужели почтенные матроны не догадываются - ни одна благородная девица в трезвом уме не признается, что хочет оказаться поближе к одному определенному мужскому телу?
– То есть ты не знаешь? – без надежды переспросила Орди.
– Впервые слышу о желании девушек слушать лекции по семейному праву, - чистосердечно призналась я в том, что удивлена не меньше наставниц.
– Хорошо, – слабо махнула рукой декан. – Возвращайся на лекцию.
страя мысль пронзила меня возле двери, когда я схватилась за ручку. Пятьдесят девять из шестидесяти? Даже дурак догадается, а Ленар далеко не дурак, что только человек, запустивший сплетню, не станет интересоваться телом... в смысле, предполагаемым Бевисом Брозом.
– оспожа Ру, – с улыбкой повернулась я к ведьме, - пожалуй, я тоже напишу заявление.
– Какое?
– насторожилась ведьма.
– На посещение лекций по семейному праву.
Увидеть вытянутые лица наставниц было бесценно.
– Конечно, – сквозь зубы процедила у.
– Прямо сейчас, – намекнула я, что без заявления из кабинета не выйду.
– Как пожелаешь, София, - сухо отозвалась она.
Когда заявление было написано и в уголочке появилась раздраженная подпись наставницы Ру, похожая на щеточку с крючком, я тихонечко вышла в коридор. Возле кабинета Ленара крутилась девица. Она бросила на меня вороватый взгляд и немедленно припустила к лестнице, не заметив, что на пол из кармана форменного платья выпала записка на розовом листочке. С мстительной улыбкой я подняла послание, какое ко всему прочему стойко пахло ландышевой эссенцией, и воткнула в дверь. Теперь Кристоф точно не пропустит любовное признание!
Я успела к концу лекции и,тихо извинившись перед профессором, села за парту. Только состроила вид, будто переписываю с доски накарябанные учительской рукой заметки, как Рита толкнула меня в локоть и подвинула тетрадь, где написала крупными буквами:
«Что они хотели?»
«Спросили, почему я не интересуюсь законотворчеством».
Я одарила соседку многозначительным взглядом,и она с преувеличенным интересом кинулась записывать за лекторшей задание на следующее занятие, будто действительно собиралась выполнять морфологические разборы устаревших слов.